Полдень сегодняшней ночи - Дмитрий Володихин

Выстрелы, выстрелы… Приглушенно, откуда-то из подвала. Едва слышно. Ба-бах! Голуби с карнизов послетали. Гранатомет, стало быть. Прошло десять минут или чуть больше. Выходят все трое.

– Та-ак. – Бойков кладет экранчик на ладонь, включает. Чисто. Московская региональная сеть Воздушного королевства перестала существовать толком не родившись…

– Был там у них один… Собакомордый. Офицер. Ловок, почти убежал…

Мы все…

Ночь с 18-го на 19-е июня

– …а ты полагал, им достаточно будет немного огня и самую малость железа?

– Нет. Я уже понял, как трудно их убивать. Даже самых простых, даже самых слабых. Но все-таки… сколько там было пластиковой взрывчатки?

– От людей бы осталась пыль. Бесям чуть-чуть поджарило задницы, а кое-кому, надо надеяться, посносило головы. Пятидесятому – ласковый ветерок. Одна радость: лишились, мерзавцы, транспортного средства…

– Та-ак…

Бойков вздрогнул. Именно это слово и именно после этой реплики он сам произнес бы машинально. Его, бойковское законное слово. Даже жалко самую малость. Очень важное слово. Воевода тянул свое «та-ак», либо намереваясь отдать приказ, либо оценивая исполнение приказа. Если он не ошибается, у парня на языке должно вертеться то единственно верное распоряжение, которое рождается у прирожденных командиров не из анализа, а из инстинкта. Бывают такие инстинкты – правильной власти.

Шум винтов мешал им разговаривать. Павел не сразу понял, что от него требуется. Воевода в третий раз проорал ему:

– Отдай приказ!

И господин младший витязь не стал понапрасну расспрашивать: какой, да кому, да почему следует распоряжаться при живом командире. Он просто крикнул пилоту:

– Садиться – туда! – и показал на волейбольную площадку в лесу, недалеко от железнодорожного полотна. В темноте ее было едва видно.

Это было самое правильное место. Февда будет здесь через десять минут: он взял неверное направление. Бог весть, какой морок водит его по лесу мимо направления на Александров и чего ради он тянет своих бесей к станции Болшево. Иногда высокоорганизованное существо путается в сущих мелочах. Например, не умеет как следует прочитать карту… Или у них в Болшеве база какая-то законсервирована? Лет пятнадцать назад в одной оперативной информации…

Вертолет сел. Для ночи и для кошмарной посадочной площадки – очень мягко.

…в одной оперативной информации что-то подобное было.

Мечников, не тратя времени даром, разъяснял пилоту, так мол и так, либо мы будем здесь через полчаса, либо ты возвращаешься в Москву и докладываешь старшему дружиннику Плахову для передачи наверх: Февда прорвался.

Да, место оптимальное. Вертолета отсюда не видно. Если взять левее, ближе к железнодорожному полотну, они мимо нас не пройдут. Никак. Жаль, что эта модель поднимает не больше четырех человек. Он сам, да Мечников, да пилот, да еще один дружинник. Всего один. Впрочем, они справятся. По всем признакам, должны справиться. Павлу:

– Веди нас.

Повел правильно. Дружинника с гранатометом поставил правильно. Запасную позицию указал ему почти правильно. Воевода не стал подправлять сразу. Подождал, пока Мечников сам встал на позицию, потом подошел к дружиннику, сказал пару слов. Мол, можешь отходить туда, младший витязь тебе все верно велел, а можешь, во-он туда… Нельзя делать Павлу замечания при нижних чинах, нельзя прямо отменять его приказания. Раз уж сам дал ему власть, хотя бы и такую маленькую. Мечникову потом командовать этими людьми, так пускай все заранее встанет на свои места… Пускай привыкают, охломоны. Ему потом все равно командовать эти людьми… Бойкову сделалось тоскливо. Господи! Помилуй меня. Если без этого можно обойтись, избавь меня, Господи! Мне так не хочется умирать. Прошу тебя, Господи! Ведь это настоящая смерть. Но если Тебе это нужно, я сделаю все, как Ты укажешь… Я готов. Прости меня и спаси, Господи!

Светало, предметы сделались различимы, фиолетовая муть пошла на убыль.

Клиенты не заставили себя ждать. Зеленый Колокольчик, свеженький, танцующая походка, безукоризненное одеяние, как будто не пришлось ему покидать «Икарус», насквозь прошибая потолок собственным телом. Ласковый ветерок… И с ним пять бесей. Прямая, можно сказать, противоположность. До чего ж черны, до чего ж грязны и страшны, особенно тот, с сержантскими нашивками, весь в бинтах, бредет понуро, бреди-бреди, это тебе война, а не пиво пить и кикимор за сиськи дергать…

Пять бесей это, по большому счету, ноль бесей. Не составляет никакой проблемы. Вот если бы целая орда… У Пятидесятого сегодня нет шансов. Если он не выжил из ума, покончим дело миром… Без потерь. Сейчас он должен заметить нас. Примерно вот здесь. Если я что-то понимаю в их иерархии… Так точно, Ваше Мракобесие, поднимает всевозможные экраны… ого… и это… и это. Серьезный деятель. Именно там, где это и ожидалось. Та-ак. Поговорим.

– Эй, воевода, я вижу вас троих. Если вы уберетесь с нашей дороги, мне не придется вас выбивать…

Земля на полянке вспучилась трехметровым гнойником. Дерн пошел трещинами, черные куски обваливались по кругу. Чем он там пугает? О! Паучиха вся в железных шипах, из пасти какая-то желтая дрянь капает, яд, над полагать… в целом бездарно.

Тварюга не успела сделать и шага, рассеявшись в ничто по кромке бойковского невидимого щита. Беси огромными скачками перемещались в обход. Попытаются гранатометчика достать, он – слабейший.

Сосну разорвало пополам. Эффектно, но на таком расстоянии, да еще в предутреннюю темень у гранатометчика нет шансов поразить цель.

Щит Бойков и экраны Февды уперлись друг в друга. Бойков:

– Колокольчик, отзови своих. У меня второй тоже витязь. Только покрошит напрасно.

– Покажи!

Мальчик срезал бегущего впереди. В траву повалились два полубесья. Секундой раньше Февды бесячий сержант скомандовал своим:

– Ложись!

Зеленый Колокольчик не собирался зря расходовать солдат. Умница. Светлая голова, ногам, правда, покою не дает. Если он сейчас не раздавит воеводу, все остальное – бесполезная трата времени и бойцов. Четыре беса против дружинника и витязя с Лезвием гроша ломаного не стоят…

Пятидесятый подтвердил приказ сержанта. Потом обратился к Бойкову:

– Воевода, эй! Верю. Как решим дело? Может, поединок? Какое оружие предпочитаешь?

И давит экранами…

– Колокольчик, не балуйся. Просто я убью тебя и твоих бандитов…

– Не желаешь, значит, поединка?

– Ты слышал.

– Тогда пропусти нас подобру-поздорову…

– Нет.

– Тогда мне придется убить тебя и твоих людей.

– Тоже нет.

– Что ты предлагаешь?

– Ты открываешь портал на выход и убираешься восвояси. А я не мешаю тебе и не пытаюсь тебя выбить. Хоть ты того и стоишь.