Суррогат мечты - Григорий Крячко

На улице никого не было. Только посреди заросшего редкой травой тротуара расплывалось черное мокрое пятно и небольшая воронка от взрыва гранаты.

— Куда делись Иван и репортер? — спросил на бегу у спутников Грач.

— Не знаю, — ответил Черт. — Удрали уже, наверное.

Дима, прижимая руку к груди, спешил следом. В голове у него было совершенно пусто, ни единой мысли, парень вообще с трудом соображал, где он и что с ним происходит. Удар карлика вдобавок пришелся и по голове и, отлетев к стене, Шухов хорошо приложился об нее затылком, отчего на пару минут вообще потерял зрение. Теперь же все его силы уходили только на то, чтобы держаться на ногах.

— Они бегут за нами! — завопил Сапог, обернувшись.

И точно. За ними, ловко огибая препятствия, семенило еще несколько страшных карликов. Черные бесформенные комки медленно, но верно догоняли беглецов. Черт на ходу выдернул из кармана рюкзака оставшийся еще от Дракона гранатомет, мгновенно перевел его в положение для стрельбы и, обернувшись, упал на одно колено, вскинул трубу к плечу. Грач едва успел уйти из-за спины наемника, чтобы не попасть под струю огня из сопла ракеты, как Черт нажал на спуск. Огненная полоса осветила все вокруг ярким светом, а мгновение спустя раздался оглушительный взрыв. Последствия его никто не видел, так как уже драпали прочь во все лопатки. Раскатистое эхо заметалось между домов, где-то посыпалось высаженное ударной волной стекло. В спину беглецам доносился жалобный визг и вопли покалеченных тварей, в воздухе просвистело что-то тяжелое и бухнулось на асфальт.

— Как думаешь, это их задержит? — Грач едва сдерживал срывающееся на бегу дыхание.

— Вряд-ли, — выкрикнул Черт. — Сейчас в себя придут и продолжат дело.

Но никто больше за ними не погнался. Откуда-то со стороны дворов, слева, раздались пистолетные выстрелы и взрыв ручной гранаты.

— Кто там? — заплетающимся языком спросил Шухов.

Но ему никто не ответил. Четверо оставшихся от отряда путников бежали вперед, к стадиону, мимо парка аттракционов. Гигантское колесо обозрения нависало над ними, и если приглядеться, то в каждой кабинке можно было заметить что-то слабо, зловеще светящееся. Колесо медленно вращалось, протяжно скрипя заржавелыми шарнирами. Дима вдруг замедлил бег, споткнулся раз, другой, остановился вообще, повернувшись лицом к исполинскому колесу.

— Что такое? — обернулся Грач, — Почему встал? Беги!

— Не могу… — пролепетал Шухов. — Оно крутится… Хочу туда, к нему…

И парень на неестественно прямых, как палки ногах пошел прямо к небольшому заборчику, ограждающему подиум с колесом.

— Не смотри на него! — завопил Сапог, — сам отводя глаза от чарующего движения колеса, — Отверни голову! Быстро, мать твою!!!

Но Дима упрямо шел вперед, не слыша никого и ничего. А Черт, будто бы и не замечая отставания спутников, бежал дальше. Грач подскочил к потерявшему волю и рассудок Шухову, рванул его за плечо и с размаху ударил в челюсть кулаком. Раз, другой. Голова Дмитрия мотнулась на шее, из носа и губ хлынула кровь, но взгляд стал осмысленным. Ходок шатнулся, почти завалился на своего спасителя. Грач сцапал Шухова за руку, потащил за собой. Парень бездумно, механически переставлял ноги, а перед глазами все еще медленно проплывало медленно вращающееся колесо с возносившимися вверх крытыми люльками для пассажиров. И так хотелось остановить свое движение, просто подойти к деревянным ступенькам подиума, дождаться очередной кабинки, сесть в нее и просто немного отдохнуть…

Запнувшись, Дима не удержался на ногах, Грач не успел подхватить его, и ходок с размаху бухнулся разбитой физиономией прямо в лужу, в липкую, холодную грязюку. Тут же вскочил на четвереньки, рывком стер жижу с глаз. Такое купание взбодрило его и позволило придти в себя. Дима удивленно посмотрел на Грача:

— Что это было такое?

— Неважно, — ходок помог товарищу подняться, — Бежим скорее. Догоняем своих!

Впереди, уже у самого стадиона маячили силуэты Сапога и Черта. Грач потащил Диму следом, боясь отстать, потеряться, как и остальные их спутники, в этом дышащем смертью городе-призраке.

А вслед бегущим людям из-за угла одного из домов следила медового цвета глазами с вертикальным змеиным зрачком Ее Величество Смерть.

Иван бежал впереди, а следом, хромая и пристанывая от боли, несся Журналист. Ходок сразу же предупредил, что ждать отставшего напарника он не будет, ибо лишний балласт ему ни к чему, и парень моментально намотал на ус сказанные Семецким слова. А как же! Умирать ведь никому не хочется, а шансы на выживание у одиночки в этом логове зла равны приблизительно нулю. Иван после боя с карликами остался без автомата, и итог был более чем печален: один пистолет на двоих плюс пара ручных гранат. Складные ножи не в счет. Хоть ложись и помирай.

— Может, наших дождемся? — спросил Журналист.

— Ага, конечно! Так они и пойдут нас искать. Кто не успел, тот опоздал. Выживаем сами.

— Куда бежим?

— К гастроному, где вчера зомбиков валили. У них оружие с собой было какое-то. Вот и разживемся.

Свернув во дворы с открытого пространства, беглецы сбавили ход. Появилась возможность передохнуть и посмотреть со стороны на бой людей с обитателями Зоны. Когда шарахнула кумулятивная граната и вверх взметнулся шар огня, Иван с злобной радостью хлопнул в ладоши.

— Может, догоним наших? — начал старую песню о главном его спутник.

— Цыц, балласт! Им не до нас сейчас. Походя срежут очередью, не будут разбираться.

— А как тогда дальше будем?

Ива обернулся и вгляделся в белевшее в темноте лицо парня. Так и есть: отвисшая нижняя губа, трясущиеся от ужаса щеки, выпученные глаза, дрожащий голос. Да он напуган почти до истерики! Вот же дьявол, наказал Бог помощничком.

— Как, как… Каком кверху! Вдвоем до ЧАЭС пойдем.

— Вдвоем? Ты офонарел??? Я не пойду туда!

Иван молниеносно сцапал Журналиста за грудки, отвесил пару оплеух, тряхнул нещадно:

— Значит, так. Назад пути у нас нет, поэтому пойдем вперед. И только вперед. Или я тебя сейчас к такой-то матери пристрелю прямо тут, — и потряс пистолетом под носом, — Только пикни мне еще. Я с тобой, как Грач, нянькаться не буду. Отпустить тебя я не могу, еще не хватало, чтобы ты от большого ума мне подлянку какую-нибудь устроил, когда запаникуешь. Знаю я вас. Значит, или ты со мной, или на тот свет. Выбирай, ты, курва с котелком!

Журналист как-то весь обмяк в мощных руках Семецкого, только жалобно глядел на него и пытался вяло отмахиваться. Но Иван держал крепко — не вырвешься. Наконец, работник СМИ поблеял:

— Идем… Только не бросай…

— Нет уж, не брошу, — жестко усмехнулся Иван, — Я тобой дорогу там проверять буду. Шучу, не трясись. Вместе пошли, вместе и дойдем…

По пути на путников попытались напасть привлеченные стрельбой и вспышками света двое псов, но Иван, включивший ПНВ, вовремя засек стелящиеся к ним тени и открыл огонь из пистолета, потом швырнул гранату. Взрывом зверюг расшвыряло в стороны, да еще и посекло осколками до полной несовместимости с дальнейшим существованием. Журналист, забыв о своей совсем недавней панике ринулся было рассматривать трупы, но Иван рявкнул на него и приказал идти следом. Не хватало еще на местную фауну нарваться!

Семецкий очень боялся, что откуда-то из недр заброшенных зданий причапают еще толпы зомби, но возле гастронома было пусто. Хорошо еще, что Иван всегда отлично ориентировался на местности и не боялся тут заблудиться. Немного все же промахнулся, к искомому месту вышли с другой стороны, и чуть было не прошли мимо, в глухие дворы. Журналист первым заметил отложившиеся в памяти очертания больших окон и указал на них Ивану.

Включив фонарь, Семецкий старательно обыскал трупы, уже поглоданные кем-то, очевидно, теми самыми двумя псинами, напавшими на путников десять минут назад. Собачки вволю попировали падалью, а потом решили, что надо дополнительно разнообразить рацион и поскакали к месту боя. И немного не подрассчитали, угодив в самую гущу событий. Бывает. А вот уцелевшим людям повезло, и скоро они стали обладателями автомата Калашникова АК-74 с тремя магазинами к нему плюс горсть патронов россыпью, извлеченные из карманов мертвых зомби, двух пистолетов «ПМ» и обреза двустволки-горизонталки шестнадцатого калибра, некогда, очевидно, принадлежащей кому-то из мародеров, попавшему в этих краях под Рождение Зоны и, естественно, не пережившего его. По крайней мере, вид трупа указывал именно не это, а ходоки в эти места все равно не забредали еще. С вояками дело было ясно: забрели из какой-то недалекой отсюда военной «точки», сровненной с землей после череды первых особо разрушительных Выбросов.

Пистолеты и обрез Иван отдал Журналисту, сунул запасные патроны и велел ждать, пока не закончит окончательный шмон карманов покойников. Зомби воняли отвратительно, их одежда превратилась в заскорузлые, похожие на картон тряпки, но Семецкий прочно задавил внутри всяческую брезгливость и продолжал заниматься мародерством. Он потерял в КБО свой рюкзак и практически все, что имел, остался только в костюме защиты с минимумом имущества и оружия, и потому был гол, как сокол. Теперь же появился шанс хоть немного, но поправить положение, чем практичных ходок и занимался. Слава Зоне, что защищающие от радиации «бирюльки», собранные давеча, они с Журналистом не растеряли и с вечера предусмотрительно рассовали по внутренним карманам бронезащиты. Иначе дело было бы вообще труба.