Призрак гнева - Нелла Тихомир

Идущий впереди был, как темный призрак. Он временами исчезал. Временами появлялся. Бран осторожно следовал за ним.

Миновав кладбище и рощу, они углубились в лес. Здесь стало гораздо труднее, туман, густой и плотный, скрывал тропу, поэтому человек, идущий впереди, был почти невидим. Лишь иногда Бран замечал в белесом сумраке колеблющееся темное пятно.

Стало жарко. Скинув плащ, Бран перебросил его через плечо. Мокрые волосы лезли в глаза, но он этого почти не замечал, занимало лишь одно: не упустить бы Хелмунта.

А тот шагал все дальше по тропинке, уходил все глубже в лес. Он тоже был без снегоступов, поэтому ему, конечно, тоже приходилось нелегко, однако он упорно шел, мелькая, будто тень, в тумане. Не останавливался. Не отдыхал. Белый сумрак посветлел, проступили контуры деревьев. Туман сделался как дымные клубы, и Бран уже почти явственно видел спину Хелмунта. Он чуть-чуть отстал: ведь, обернувшись, Хелмунт мог его заметить.

Минул, наверное, час, прежде чем мглистый сумрак впереди замерцал розоватым светом, меж глыб деревьев возник сияющий ореол. Фигура Хелмунта канула в него, как в омут. Свет делался сильнее, почти слепил глаза. Бран все шел — а свет отодвигался. И, лишь когда деревья расступились, и стало совсем светло, Бран понял, что это такое.

Берег озера.

Тропа нырнула вниз, в лицо повеял ветер и, всколыхнув покров тумана, порвал и закрутил обрывки надо льдом. Бран увидел солнце — мутный белый диск на мутном белом небе, — увидел камыши, торчащие из снега и неясную фигуру впереди.

Хелмунт был совсем близко. Он по тропе спускался к озеру, спешил, скользя по насту, то и дело оступаясь. Ветер все крутил клубы тумана. Плащ Хелмунта то появлялся, то исчезал за дымной пеленой.

Бран подождал, покуда тот немного отдалится, и пошел следом, стараясь не шуметь. Спустившись по тропе, ступил на лед. Снегу здесь было мало, гладкая поверхность скользила под ногами. Туман сделался реже, стал будто пар над котлом с кипящей водой.

Они были на средине, когда Хелмунт обернулся. Бран заметил его движение, остановился, однако было поздно: тот его увидел.

Он резко кинулся в туман. Терять Брану больше было нечего, и он заорал:

— Стой, Хелмунт! Стой!

Но беглец не думал останавливаться.

— Я все равно тебя видел! — крикнул Бран. Башмаки скользили по льду, и ноги разъезжались. Ветер нес в лицо едкое дыхание тумана.

Озеро было небольшим. Вскоре Бран заметил темную фигуру, взбиравшуюся вверх. Сильно дунул ветер, матовое покрывало разодралось, рассыпалось, рассеялось на тысячу кусочков. Выглянул яркий день, снег засверкал на солнце. Как внезапно прозревший слепец, Бран остановился.

Он увидел себя стоящим под обрывом. Крутой берег был в десяти шагах, из-под снега торчали пласты глины, пожухшая трава, сухие ветви… Обрыв казался высотой в три человеческих роста. На краю замерла темная фигура.

Задрав голову, Бран смотрел наверх. Фигура четко выделялась на блеклой сини неба. Лица Бран не различал: только силуэт.

— Ты чего бежал-то, Хелмунт? — спросил Бран. Тот усмехнулся, скинул с головы капюшон — и Бран открыл рот от изумления.

Потому что это был не Хелмунт. Это был Кнуд.

Ухмыляясь, он тряхнул взъерошенными темными волосами:

— Ну, чего, колдун? Снова обосрался?

Бран промолчал. Кнуд продолжил:

— Эх, и дурак же ты, просто на удивленье, — Кнуд покрутил лохматой головой. — Тебя обвести ничего не стоит, даром только колдуном прозываешься. Попался, как младенец. Да и кто ты, в самом деле? Младенец и есть. Истинный сопляк!

Бран стоял, хлопая глазами. Видно, его растерянное лицо Кнуда очень развеселило. Он издал короткий сухой смешок.

— Ну, чего пялишься, колдун? — Кнуд уперся ладонями в колени и, нагнувшись, заглянул в обрыв. — Зенки вытекут. Чего, все не врубишься никак, а?

— Нет, — сознался Бран.

Кнуд заржал и хлопнул себя по ляжкам. Его смех разнесся над озером, будто карканье вороны, гулким эхом отразился от берегов. С обрыва вниз скользнула струйка снега, громко, отрывисто закричала сойка недалеко в лесу.

Внезапно оборвав свой смех, Кнуд с издевкой бросил:

— Дурак! Щенок! Деревянные мозги. Слишком ты в себе уверен, вот я чего тебе скажу. Думаешь, я не заметил, как ты за Мослом-то следил? Это только такой придурок, как Мосол, может не заметить. Два кретина! Тоже мне, секреты. Да ты за ним так бегал — чуть пятки до крови не стер. Видел я тебя, колдун. И чего он там прячет, знаю. И для чего — тоже. Тьфу, скотина трусливая… Все вынюхивал, нос свой совал, прям как ты. Два сапога пара, лезете во все… Но Мосол-то, гаденыш, тебя трусливей оказался. Разнюхал — и в кусты! Побоялся, значит, меня выдать, гад ползучий. Ну, ничего, все хорошо, что хорошо кончается.

— Так, выходит, нынче утром это ты был? Возле кузницы? — осведомился Бран. Кнуд поглядел на него с насмешкой и спокойно, язвительно ответил:

— Нет, он, этот придурок. Я тоже за ним следил, и тебя заметил. На кладбище за тобой пошел. Видишь, как все кстати? И Мосол этот, и туман. Нет, все-таки нам боги помогают. Ловко я тебя, колдун, провел, а? — Кнуд усмехнулся.

— Да. Ловко, — согласился Бран. — Очень ловко.

Оба замолчали.

— Ну? И что теперь? — спросил Бран.

— А то не знаешь, — Кнуд сощурился. — Знаешь ведь. Чего, скажешь, нет?

Кнуд снял с плеча лук, вытащил стрелу и положил на тетиву.

— Вот, колдун, — сообщил он. — Щас я тебя буду убивать.

Бран огляделся. Деваться было некуда, он был здесь, как на ладони. На льду он меня в два счета подстрелит. А до берега…

— До берега ты, колдун, не успеешь добежать, — заверил Кнуд. — Я хорошо, колдун, стреляю. Хошь, проверим?

Бран промолчал.

— Не хошь, как хошь, — Кнуд пожал плечами. — Тоже правильно. Только ты, колдун, не надейся, я тебя сразу-то не убью. Много чести. Я тебя вот чего, подстрелю как следует, чтоб и помереть не помер, и дергаться, слышь, не смог. А потом я тебя, колдун, тут и брошу. Волки за тобой аккурат к вечеру придут. Волков у нас тут мно-ого… Так что не беспокойся, — опять отрывистый смешок. — Найдут тебя потом, вот вроде как ты — Серого. Только я твою одежду, слышь, жечь не буду, время даром терять. Да и когда тебя найдут, сразу будут знать, что это ты. Глядишь, твоему папане утешенье, да и еще… кое-кому.

Бран принужденно усмехнулся:

— Спасибо. Ты очень добр.

— А не на чем, колдун. Кушай на здоровье. — Кнуд поднял лук и стал прилаживать стрелу. Бран снова огляделся, смерил глазами расстоянье до обрыва. Придется попробовать… другого выхода все равно нет.

— Слушай, Кнуд, — промолвил он.