Путь стража - Маркус Кас

потом наладим. Мне симпатизировал этот мужик, хоть наше родство в перспективе могло принести много новых проблем.

Но всё это потом…

Я смотался из особняка сразу же. Пообещал Гоше присоединиться завтра к прощальному ритуалу и помчался домой. Приносить невеселую весть. И прощаться с Карой.

Мы с мантикорой отправились на охоту. Я выполнил своё обещание, это всё, что я мог сделать. Обошли катакомбы, слушали переговоры по военному каналу и отправлялись в места, где замечали низших. Оторвались напоследок оба.

Устали, перепачкались и встречали закат на набережной. С шикарным видом на верхушки ганзейских домов. Я с шавермой, а мантикора с ведром молока, которое я добыл специально для неё. Коров купить так и не успел. Хоть что-то хорошо. Этих мычащих и гадящих мне не хватало в саду.

Распогодилось, ветер разогнал облака и солнце садилось в залив, слепя бликами. Их золотистая дорожка бежала от горизонта к нашим ногам. Кара закусила бесстрашной чайкой, обнаглевшей в попытке украсть у меня еду.

Я же обнимал пушистую заразу, и она больше не возражала. Теплый бок надулся и раздался тяжелый вздох.

— Сдохнешь же без меня, — наигранно обреченно проворчала Кара.

Вместо ответа и почесал её за ухом и по набережной разнеслось урчание. Последний вечер с магией закончился, солнце резво спряталось под водой и загорелись фонари. От залива тут же повеяло прохладой и мы пошли гулять по тихому городу.

Так до самого утра мы и шатались по темным улицам. Даже нескольких низших, попавшихся по пути, не тронули. Мантикора рычала, я покачивал косой и те сами убегали. Может их не всех изведут, найдутся защитники животных и внесут этих тварей в красную книгу. Я и сам когда-то хотел для несчастных исчадий заповедник организовать.

Ритуал отключения магии проходил в узком кругу, камерно даже. Мы собрались на крыше императорской башни. Небо только начало светлеть на востоке, поддувало хорошо так и все зябко ёжились.

Эдуард облачился в бело-золотое одеяние главы церкви. Её судьба пока была непонятна. Пусть боги, фактически, так и останутся прежними, но их доказательства, то есть магии, не станет.

Император, мой новоявленный брат, облачился в траурный мундир. Я запоздало сообразил, что не выразил ему соболезнования. Пусть батя наш учудил, но наверняка они были близки.

Мерианидель так и остался в пацанской толстовке. Его раскинутые крылья трепыхал ветер, черные перья шуршали а я думал, уместно ли всё таки напоследок попросить одно на память.

Брат Демьян единственный, кто не реагировал на холод. Простая ряса его развевалась, иногда показывая надетые под аскетичное одеяние потрепанные джинсы.

Лазарь высился, как сигнальный маяк. Великан, казалось, больше всех радовался тому, что придется отправиться домой. Он распустил седые волосы и был похож на конунга, отправляющегося в долгожданный последний поход.

С мантикорой я расставался без свидетелей. Схватил клыкастую за морду и бесцеремонно чмокнул в нос. Она расчихалась и лизнула меня теплым шершавым языком. Пожаловалась, что я вообще-то кормил плохо и будку так и не построил. И ушла в эфир.

— Последний страж, — и поприветствовал, и попрощался со мной вестник.

Теперь это стало моей официальной должностью. Перед подъемом на крышу меня перехватил Георгий и попросту вверил мне эту инстанцию. Навести порядок, сохранить знания. Ну и Петропавловскую крепость в качестве рабочего офиса заодно предоставил. Вкупе с очень хорошей зарплатой и бюджетом.

Не было светопредставления, гнета силы, да вообще каких-либо спецэффектов. Магию отрубили щелчком пальцев Мерина. Пернатый испарился в первых лучах солнца, вместе с хранителем. А у моих ног опустилось длинное черное перо. Я усмехнулся и подобрал его, пряча в карман. В рамку под стекло повешу, в новом музее истории этого мира. Или запрячу в пыльную коробку, как загадочный артефакт на радость далеким потомкам.

Мы ещё постояли какое-то время молча, любуясь рассветом. Первым в новом мире. И пошли заниматься делами. А их было немало.

Столицу восстанавливали ещё долго. Не все ушли из подземелий. Часть людей там и остались, как во время предыдущей войны с бездной. Но большинство всё же вернулись домой. Началась грандиозная стройка.

Низшие демоны появлялись то там, то тут. Но, как я и подозревал, очень скоро их определили редким вымирающим видом и принялись вылавливать, а не убивать. Появились ловчие, которые бережно и очень гуманно выслеживали и усыпляли монстров. Говорили, что заповедник тоже открыли, где-то на юге Сибири.

Княжна пролежала без сознания неделю. Пропустила момент, когда мир изменился и потом долго негодовала. Почему-то на меня. Аргумент, что мне пригрозили оторвать всё под корень, если я побеспокою пациента лазарета, не подействовал. Но чудом сохраненное подействовало. Яна приехала ко мне возмущаться, покричала, сначала возмущенно, а потом гораздо более приятно. Да так и осталась. И яичницу научилась готовить виртуозно. На сливочном масле, с корочкой хрустящей, но не настолько, чтобы нельзя было обойтись без ножа.

Фрося и Михей тоже остались с нами. Как и брат Еврипий. С магией или без, учителем он был отменным, так что подросткам продыху не давал. Они хулиганили, носились по дому, всё круша и подсовывали монаху то лягушку, то дохлую крысу. Но учились исправно.

Князь Воронецкий не ушел в бездну. Моему удивлению не было предела, но светлейший прикипел к земле, детям и успешно развитому бизнесу. Долбанутого княжича отправили в военную академию на дальний восток. А княжна Мари неожиданно для всех обручилась с нашим княжичем Ростовским.

Воронецкий пристроил к себе на службу Карла. Вроде как даже пообещал принять в род, чему добряк радовался так, что ослепнуть можно было от его улыбки.

Герман, впечатлившись концом света и началом нового, окончательно вернулся к разгульному образу жизни. Говорили, что его часто видели в компании одной сногсшибательной блондинки, графини Ольги Зиминой. Смельчак. Но всё указывало на то, что для обоих это увлечение перерастало в нечто более серьезное.

Глеб долго бесился, что не поучаствовал в самом главном. Но потом ему стало не до того. Эдуард быстро пристроил неугомонного графа, навалив на него новых обязанностей. Сделал настоятелем императорской обители, короче говоря.

И обитель, как ни странно, получила небывалый прирост адептов. Все стремились попасть в стены заведения, выпустившего героев. Я не смотрел новости, краем уха слыша как наши деяния обрастают такими домыслами и подробностями, что самому страшно становилось.

Артур тоже остался. Это была неточная информация, но из под земли доходили слухи о том, что король жив, здоров и процветает, обзаведясь новыми подданными и приличной оплатой за свою помощь. Ну и про подпольные бои продолжали говорить. Не с