Вместе с дублем - Александр Колокольников

— Специально для него бутылка стоит — вон та, пустая, шестигранная.

Костуш указал на стоящую на полке бутылку, которой мадемуазель Дюжана уже однажды била соседа — Волита.

— Так его надо обязательно бить этой бутылкой?

— Необязательно бить, достаточно схватить за горлышко — он всё поймёт и убежит сам.

— Какие-то у тебя очень замороченные отношения с соседями! Бутылки, как знаки-символы!? Жить надо проще — пинком под зад, и всё.

Вирута оделась, и, перед уходом, обратилась к Костушу:

— Я знаю, мальчишки любят похвастаться, но надеюсь, ты проявишь порядочность, и, если хочешь, чтобы наши отношения продолжались, — никому, никому не рассказывай о том, что, здесь, между нами, произошло. В противном случае моя репутация будет уничтожена!

— Я, конечно, никому не расскажу.

— И всё же, повторяю: никому, никому не рассказывай, что одолел меня в поединке.

— Так вы о поединке? — растерянно спросил Костуш.

— О чём же ещё? Я же тренер-наставник по бою среди одарённых.

Покровительственно потрепав Костуша по щеке, Вирута ушла.

Оставшись один, Костуш встал спиной к зеркалу, чтобы оставленной ему мазью обработать царапины.

Рассматривая глубокие следы от ногтей, подумал:

— Секс, конечно, занятие крайне приятное, но подругу себе надо искать, точно, не среди офицеров имперской армии и, обязательно, с короткими ногтями.

Следующий урок от мастера Вируты, прошёл достаточно спокойно и действительно больше напоминал обычное занятие по практике, где Костуш отрабатывал силу точечного воздействия, пуляя лучики силы в ладонь Вируты.

— Воздействие тонким лучом, позволяет более точно попадать в нужные точки, — поясняла Вирута, — только вот работа с головным и спинным мозгом во время секса — это абсурд, если ты, конечно, не любитель жёстко зафиксировать партнёра перед соитием.

И в спинном, и в головном — есть участки наслаждения, но попасть в них сложно, поэтому действуй лучше широким лучом. При этом, быстрее всего, заденешь и другие, например, ответственные за жажду, за боль, а не только за сексуальную чувственность: ничего особо опасного в этом нет, всё выльется в возбуждение. Правда, воздействие должно быть умеренным — не надо амулеты пробивать, и тоже индивидуальным.

Проверив на практике в постели, как Костуш усвоил пройденный материал и выставив оценку — удовлетворительно, Вирута приступила к расспросам.

Больше всего её интересовало, как он может формировать такие тонкие лучи силы и буквально засыпать ими противника.

— Честно говоря, я знаю, — ты можешь пробивать гвардейский амулет, но при такой мощи, как мне рассказали, в учебных боях ничего уж такого особенного не показываешь.

— Мне запрещено бить во всю силу в учебных боях, запрещено и серией лучей, — ответил Костуш.

— Вот оно как! Я — то и сама пыталась создавать твои тонкие лучи, но уже с трёх шагов они расползались, — в результате слабенький шлепок. Как же тебе удаётся, как получается держать тонкими на расстоянии?

— Раньше не мог, а резерв недавно скаканул вот и стало получаться.

— И какой же сейчас у нас резерв? — повернувшись на бок, спросила Вирута, стараясь при этом заглянуть в глаза Костуша — Наверное триста?

— Извините, уважаемая мастер Вирута, а сколько вам лет? Наверное сто? — спросил Костуш, и, изображая простодушие, похлопал ресницами.

— Можешь не кривляться. Я по глазам поняла, что даже уже и не триста, а больше. Это что ж получается — мальчик-то у нас уникум!? Это хорошо, даже очень хорошо!

— И чего же вам так захорошело?

— Отчего хорошо? А получается, в поединке меня сделал не просто малоопытный мальчишка, а уникум, а это, можно сказать, высший уровень силы, — ответила Вирута, и вскочив с кровати, начала одеваться.

Вирута приходила ещё несколько раз по выходным, а затем, совершенно неожиданно, в середине пятидневки, пришла встречать Костуша после занятий в училище.

Он спускался по лестнице от госпиталя, когда увидел внизу Вируту, призывно машущую ему рукой. Совершенно не обращая внимание на взгляды его одногруппников, Вирута подошла вплотную, потрепала по щеке и безапелляционно заявила, что сейчас идут к нему.

Костуш хотел спросить, чего вдруг ей так приспичило, но не посмел, и послушно отправился с Вирутой к себе домой.

Это был первый и последний раз, когда она осталась у него на ночь.

Уходя утром, предупредила, что если ещё и придёт, то только дней через десять — пятнадцать.

После этой ночи, Вирута в его доме больше никогда не появилась, а как напоминание о себе, оставила комплект постельного белья и огромное красное полотенце, которое, как казалось Костушу, долго хранило её запах — смесь ароматов трав и аптеки.

Встретились они только через четыре месяца. Ему передали записку, в которой она предложила посидеть вместе в одной из кондитерских города.

К этому времени Костуш уже знал, что она беременна, поэтому, поднявшись из-за стола навстречу, сразу уставился на её живот, правда, особых изменений в фигуре не заметил.

Вирута уселась напротив и, прежде чем подозвать обслугу, сказала:

— Судя по взгляду на мой живот — ты всё знаешь?

— Да, знаю — рассказали, а ещё и объяснили, — ты просто очень хотела забеременеть от Древоходца.

— Всё правильно: я хочу, чтобы мой ребёнок был Древоходцем и не обычным, а сильным. Поэтому и отец его должен быть сильным Древоходец.

На тебя, Костуш, мне ещё давно, указал Теллиус, рекомендовал приглядеться, как на возможного отца.

— Он же нас и свёл, — вставил Костуш.

— Не Теллиус, так кто-нибудь другой. Я за тобой почти полгода следила, а, когда случилось у тебя два покушения подряд, поняла: ждать ни в коем случае нельзя, и при первой возможности, надо сразу залезать к тебе в постель. Когда узнала, что действие «гвардейских таблеток» закончилось — быстро подсуетилась и, видишь, первая успела — распечатала мальчика.

— Сейчас то зачем пригласили? — спросил Костуш.

— Завтра я буду очень далеко отсюда и навряд ли когда-нибудь вернусь. Перемещаться на ранних сроках, опасно, а сейчас уже можно. Вот завтра с утра отправляюсь в отчий дом. Останусь жить в семье до рождения мальчика.

— Мальчика? — переспросил Костуш.

— Да, у меня будет мальчик. Побуду у родителей, пока ребёнок немного подрастёт, а дальше оставлю на воспитание папе с мамой, а сама переберусь к мужу.

— У вас есть муж? — с ноткой удивления спросил Костуш.

— Пока ещё жених, но он меня ждёт. Простой, обычный человек, в смысле, не владеющий силой. Он офицер имперской армии и, если тебе это интересно, — он в курсе.

— Сколько же лет вас ждёт?

— Да, вообще-то, он по мне не очень-то и скучает, не получается ему особо заскучать: я же Древоходец и виделись мы часто.

— Извините Вирута, если обижу вопросом: