Исключение из правил - Кэтрин Николас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я хочу поговорить о том, почему у Оливера обожжена рука, – вместо меня ответил сам брюнет, подойдя ко мне с другой стороны.
– Ты мне так ничего толком и не объяснил, – поворачиваю на него голову.
– Дело в том, что почти нечего рассказывать, – он слегка наклонятся ко мне, что бы не говорить на весь коридор. – Но самое главное сейчас скажу. После полнолуния Арнольд поймал тех, кто тогда спас духа.
Глава 34
Все, что я думала с утра о моих родителях, сейчас огромным весом упало мне на голову. Я просто не хотела верить в это. Хотелось подойти к Демиену и врезать ему по морде со всей силы. Начать колотить его по груди и кричать, что это неправда. Что мои родители живы и здоровы. С ними все хорошо. Но тогда голос внутри меня говорит, что мой поступок будет ошибкой. Мне придется рассказать, что те пленные – мои родители. И тогда возникнет вопрос – зачем моим родителям нужно было спасать духа хаоса и тьмы? Они не могли спасти неизвестного человека, а свою дочь – возможно. И мое укрытие было бы раскрыто.
– Катарина? – спрашивает Демиен, наклоняясь к моему лицу. Поднимаю глаза на парня, смотря в его серебряные омуты, в которых плещется тревога, забота и нежность. Совершенно неподходящие эмоции для древнего вампира. – С тобой все хорошо?
– Да, – киваю. – Все хорошо. Просто задумалась о твоих словах. Ты знаешь, что это за существа? Кто они? Почему они помогли ей?
– А вот тут Арнольд постарался, – недовольно скривив губы, Демиен становится в полный рост, скрестив руки на груди. – Он ни о чем не говорит. Схватил их и спрятал в бункере в лесу. Никого не пускает, и сам не выбирается уже четвертые сутки.
«Да, мы ошиблись по крупному», – заключает Вирт, цокнув языком.
Совершенно с тобой согласна.
– Но ты же отличаешься от его остальных наемников, – подает голос Питер. – У тебя есть все права на то, что бы наблюдать за допросом пленников.
– У меня-то они есть, – бросив колючий взгляд в сторону спокойного Питера, Демиен поворачивает голову на меня. – И я видел их.
– Ты знаешь, кто они? – спрашиваю, пытаясь скрыть прозвучавшую надежду в голосе.
– Я никогда их не видел в городе. Но это перевертыш и банши. Муж и жена. Детей нет. Единственные родственники живут в Сан-Франциско. Переехали в Стронгхолд пять лет назад.
Так, подождите. Что-то не так. Это не мои родители.
«Кто это? О ком он говорит?»
– Эмм, Демиен, – обращаюсь к парню, не решаясь посмотреть ему в глаза. – Откуда ты знаешь об этом?
– Ну, – пожав плечами, отвечает Демиен. – Я поспрашивал среди существ. А потом пришлось залезть в архив города и найти их там.
– Тогда, ты знаешь, как их зовут?
– Знаю. Эрика и Адам.
Теперь я еще больше ничего не понимаю. Имена моих родителей. Они действительно Эрика и Адам Дарк. Но информация не о них. Практически. Кроме того факта, что они – перевертыш и банши.
– А фамилия? Ты ведь их не только по именам знаешь, – спрашиваю у Демиена, сжав в кармане джинсов пальцы в кулак.
– Фамилия у них странная какая-то, – отвечает вампир, прикусив нижнюю губу. Вот не надо ему так делать. Не надо. У меня тогда появляется странная потребность взять и самой укусить эту губу. Вот правильно мама говорила, что не надо мне читать те «Пятьдесят оттенков», а то уже садистские наклонности проявляются.
– Вспомни странную фамилию, – напираю на парня, чувствуя, как ладонь медленно охватывает холодный туман. Видно, мы с Вирт вчера не все выпустили.
– А почему тебя это интересует? – упс…
Поворачиваю голову в сторону, чтобы не видеть эти серебряные глаза Демиена, способные проникнуть в саму душу.
– Помнишь, ты говорил, что я могла бы вам помочь в поисках. Может быть, по фамилии я их знаю и скажу тебе, знаю их или нет, – как хорошо, что я помню об этом. А то пришлось бы придумывать какую-то отмазку. А так, вроде сам попросил, а вроде и отмазка.
Складываю руки на груди, смотря на Демиена с превосходством.
– Ладно, прости, – извиняется парень, выдохнув.
То-то же, не следует подозревать ни в чем неповинных существ.
– У них фамилия связана с.… Или нет…
– Слушай, а ты вообще хоть что-то помнишь? Например, дату своего рождения? – издевается Питер, с ухмылкой наблюдая за раздумьями Демиена.
– По твоему я обязан знать биографию этих двоих от корки до корки? – саркастично изогнув бровь, ответил вопросом на вопрос Демиен.
– Успокойтесь, – кладу ладони на тела парней, отодвигая их друг от друга. – Ругаться и махать ногтями будете чуть позже, а сейчас я хочу знать, какая фамилия у тех двоих? – поворачиваю голову на, значительно успокоившегося, Демиена.
– Ладно, я сейчас посмотрю, – спокойно пожав плечами, брюнет достает из кармана джинс телефон и принимается листать вниз.
Питер стоит, смотря на Демиена с ожиданием и насмешкой. И, возможно, немного жестокостью. Судя по всему, он не так уж и спокойно реагирует на присутствие вампира.
– Дарлинг, – оглашает Демиен, подняв взгляд от телефона. – Их фамилия Дарлинг.
«Чем дальше, тем запутаннее», – перед глазами появляется образ Вирт с приподнятыми бровями и прикушенной губой, словно она решает сложную задачку по математике, но забыла, что там нужно делать.
– Странно, – шепчу, прислонившись спиной к стене и опустив голову.
– Что странно? – спрашивает Питер, повернув на меня голову и смотря с недоумением во взгляде зеленых глаз.
Поднимаю голову на Питера и Демиена, смотрящих с ожиданием и надеждой. И что я должна сейчас сказать? Я сама мало что понимаю. Кроме того факта, что те пленные – мои родители, но при этом нет. И это странно.
– Я никого не знаю с такой фамилией. Эти имена мне знакомы. Я слыша в городе об Эрике и Адаме. Но никто никогда не упоминал их фамилию, – перевожу невинно-растерянный взгляд с Питера на Демиена и обратно.
– Они сообщники духа, – заключает Питер, кивнув головой.
– Впервые согласен с тобой, нытик, – кивает Демиен, не упустив возможности сострить что-то.
В ответ ему звучит приглушенный рык Питера.
– Успокойся, – шиплю, схватив друга за локоть. – Нам только не хватало, что бы ты обратился посреди коридора. Ты нарочно это делаешь? – обращаюсь к Демиену, сжав губы в линию.
– Детка, – брюнет склоняется ко мне, орошая своим горячим дыханием мою щеку. – Если ты не заметила, но наш дорогой Питер не умеет себя контролировать.
