Весь Дэн Браун в одном томе - Дэн Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда Рейчел вошла, в спальне Линкольна царила темень. Странно, но кровать оказалась пустой и явно нетронутой. Толланда нигде не было видно.
Возле постели тускло горела масляная лампа. В ее мягком свете гостья смогла различить брюссельский ковер, знаменитую резную, красного дерева, кровать, портрет жены президента, Мэри Тодд… даже письменный стол, за которым Линкольн подписал «Манифест об освобождении рабов».
Совсем не трусиха, Рейчел внезапно ощутила дрожь в коленях. Где же Майкл?
В противоположном конце комнаты трепетала на ветру белая прозрачная штора. Рейчел пошла к окну, чтобы закрыть его, и внезапно услышала доносящийся из шкафа жуткий шепот:
— Мэ-э-э-эри…
Рейчел резко обернулась.
— Мэ-э-э-эри? — снова зашептал голос. — Это ты? Мэри Тодд Линкольн?
Девушка торопливо закрыла окно и снова повернулась к шкафу. Сердце ее стремительно стучало, хотя она и понимала, что это просто глупо.
— Майкл, я знаю, что это ты.
— Не-е-ет, — продолжал собеседник. — Я… не… Майкл… я… Эйб.
Рейчел невольно прикрыла губы руками.
— О, правда? Настоящий Эйб Линкольн?
Ей ответил приглушенный смех.
— Почти настоящий Эйб, да…
Теперь Рейчел тоже улыбалась.
— Бойся! — приказал голос из шкафа. — Очень бойся…
— Но мне не страшно.
— Нет, ты бойся, — убеждал голос. — У живых организмов эмоции страха и сексуального влечения тесно связаны.
Не выдержав, Рейчел рассмеялась:
— Так вот зачем ты позвал меня сюда?
— Пожалуйста, прости, — продолжал голос, теперь уже жалобно, — прошли годы с тех пор, как я в последний раз был с женщиной.
— Оно и заметно, — коротко ответила Рейчел, распахивая дверцу.
Перед ней стоял Майкл Толланд, улыбаясь своей мальчишеской, хулиганской улыбкой. В темно-синей шелковой пижаме он выглядел неотразимым. На нагрудном кармане красовалось изображение президентского герба.
— Президентская пижама?
Майкл пожал плечами:
— Лежала в ящике.
— А я нашла всего лишь футболку.
— Тебе надо было выбрать спальню Линкольна.
— А что же ты не предложил?
— Да просто я когда-то слышал, что здесь матрас жесткий. Старый. Из конского волоса.
Толланд подмигнул, кивнув в сторону мраморного столика, на котором лежало что-то завернутое в яркую подарочную бумагу.
Рейчел растрогалась:
— Это мне?
— Я попросил одного из президентских помощников купить это для тебя. Подарок только что прибыл. Осторожно, не тряси.
Рейчел аккуратно развернула пакет и достала тяжелый предмет. Он оказался большой хрустальной чашей, в которой плавали две безобразные на вид золотые рыбки. Рейчел смотрела на них растерянно и разочарованно.
— Это шутка?
— Helostomatemmincki, — гордо произнес океанолог.
— Ты купил мне в подарок рыбок?
— Очень редкие китайские целующиеся рыбки. Могут целоваться часами.
— Это что, очередной розыгрыш?
— Дело в том, что у меня проблемы с ухаживанием. Ты что, не можешь поддержать мою несмелую попытку?
— На будущее, Майкл: рыб женщинам дарить как-то не принято. В следующий раз попробуй цветы.
Толланд тут же вытащил из-за спины букет белых лилий и протянул его Рейчел.
— Пытался добыть красные розы, — извиняющимся тоном прокомментировал он, — но в розарии меня едва не задушили поклонницы.
Майкл Толланд привлек Рейчел к себе и вдохнул душистый аромат ее волос. Годы полного одиночества исчезли в его душе без следа. Он осторожно, нежно поцеловал ее, ощущая, как тянется к нему любимая. Белые лилии упали к их ногам, и все барьеры, которые на протяжении многих лет так старательно строил Майкл, моментально рухнули.
Все призраки исчезли.
Он чувствовал, как Рейчел влечет его к кровати, шепча на ухо:
— Ты же не считаешь, что рыбы действительно романтичны, правда?
— Именно считаю, — ответил Майкл, снова целуя ее. — Ты бы видела любовные танцы медуз! Изысканно, романтично и невероятно эротично.
Рейчел подвела его к кровати, и совершенно неожиданно оказалось, что они уже лежат рядом и Майкл нежно ее обнимает.
— А вот морские коньки… — прошептал он, почти задыхаясь от ее прикосновений. — У морских коньков удивительно чувственный любовный ритуал.
— Довольно разговоров о морских жителях, — остановила Рейчел, расстегивая его пижаму. — Что ты можешь мне рассказать о любовных ритуалах высших приматов?
Толланд глубоко, печально вздохнул.
— Боюсь, я не специалист по высшим приматам. Рейчел решительно скинула с себя длинную бесформенную футболку.
— Ну ладно, невежда, надеюсь, что ты очень способный и быстро всему научишься.
Эпилог
Транспортный реактивный самолет НАСА поднялся высоко над Атлантическим океаном.
Администратор Лоуренс Экстром бросил прощальный взгляд на огромный камень, лежавший в грузовом отсеке. — Возвращайся обратно в океан, — шепотом обратился он к нему, словно к живому, — туда, где тебя нашли.
По команде администратора пилот открыл люк и выпустил камень на волю. Огромный булыжник полетел вниз, очертив широкую дугу в залитом солнцем голубом небе, и с фонтаном серебряных брызг коснулся поверхности океана.
Псевдометеорит стремительно шел ко дну.
Под водой, на глубине трехсот футов, его силуэт еще смутно вырисовывался в полумраке. Но, погрузившись на пятьсот футов, камень исчез в совершенной темноте.
Он стремительно уходил вниз.
Все глубже и глубже.
Его падение продолжалось почти двенадцать минут.
А потом, словно метеорит, столкнувшийся с темной поверхностью Луны, камень погрузился в мягкую донную грязь. Облако мути осело не скоро. Когда наконец вода прояснилась, какой-то обитатель морских глубин, почти не изученных человеком, подплыл поближе, чтобы познакомиться с новеньким.
Но пришелец оказался неинтересным.
Представитель океанской фауны равнодушно отправился дальше.
Перевод: Т. Осина
Цифровая крепость
(роман)
Моим родителям…
моим героям и наставникам
Оружие загадочного врага — всего лишь набор символов и букв. За расшифровку берется лучший криптограф Америки Сьюзан Флетчер. И то, что она обнаруживает, ставит под угрозу не только важнейшие разработки спецслужб США, но и судьбы миллионов людей… С этой секунды на Сьюзан начинается настоящая охота…
Пролог
Площадь Испании
Севилья, Испания
11.00
Говорят, что в минуту смерти все обретает предельную ясность. Энсей Танкадо теперь знал, что это чистая правда. Прижав руку к груди, которую жгла нестерпимая боль, и падая на землю, он понял весь ужас своей ошибки.
Подошли какие-то люди, склонились над ним, пытаясь помочь. Но Танкадо уже не нуждался в помощи — слишком поздно.
Он поднял дрожащую левую руку и вытянул вперед растопыренные пальцы. Посмотрите на мою руку! Окружающие уставились на него, но он мог поклясться, что они ничего не поняли.
На его пальце блеснуло золотое кольцо с гравировкой. На
