МЕЛКИЙ СНЕГ (Снежный пейзаж) - Дзюнъитиро Танидзаки
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Откровенно изложив жене свою точку зрения, Тэйноскэ попросил, чтобы этот разговор остался между ними. На сей раз он намерен занять позицию стороннего наблюдателя и ни во что не вмешиваться.
— Но почему?
— Видишь ли… Кой-сан — человек сложный, — с запинкой произнёс Тэйноскэ. — Я не могу понять её до конца…
— Это верно… Я всегда и во всём старалась ей помочь, иной раз даже ставила себя в нелепое положение. И вот теперь получить такой удар в спину…
— Ничего не поделаешь, такой уж у неё характер. Но, может быть, именно в этом и заключается привлекательность её натуры…
— Она должна, обязана была сказать обо всём этом раньше. Подумать только, как ловко она меня обманывала! Нет, этого я ей не прощу, никогда не прощу…
В минуты гнева Сатико напоминала капризного ребёнка. Глядя на раскрасневшееся от обиды и досады лицо жены, на брызжущие у неё из глаз слёзы, он всегда живо представлял себе, как она в детстве ссорилась со своими сёстрами.
27
Сатико всё чаще с тревогой думала о Юкико, тоскующей в Токио и такой беспомощной в сравнении со своей младшей сестрой, привыкшей поступать, как ей вздумается, не считаясь с тем, что скажут люди и к каким последствиям это может привести.
В сентябре в Токио, провожая Сатико, Цуруко просила её сделать всё возможное, чтобы поскорее выдать Юкико замуж, ведь следующий год по гороскопу был для неё несчастливым. И Сатико надеялась, что до наступления нового года или хотя бы до праздника Сэцубун непременно поступит какое-нибудь предложение, но, увы, — этого не произошло. Если её предположения верны и виною всему — слухи о легкомыслии Таэко, думала Сатико, значит, ответственность за это лежит и на ней самой.
Зная, что Юкико, как никто другой, способна понять её тревогу и озабоченность в связи с делами Таэко, Сатико давно уже подумывала, о том, чтобы вызвать сестру в Асию, и если она до сих пор не сделала этого, то только потому, что боялась причинить ей боль. Однако до бесконечности держать Юкико в неведении тоже было невозможно: слухи могли дойти до неё каким-нибудь окольным путём. После того как Тэйноскэ, на помощь которого так рассчитывала Сатико, занял столь неожиданную для неё позицию, ей было не с кем посоветоваться, кроле Юкико. Одним словом, Сатико ждала, лишь подходящего случая, чтобы залучить сестру в Асию. И такой случай вскоре представился — Сатико получила открытку, извещавшую о концерте в память Саку Ямамура.
Вечер
старинных танцев
в стиле «Ямамура»,
посвящённый памяти Саку Ямамура,
состоится 21 февраля 1939 г, в 1 час дня
в концертном зале универмага «Мицукоси»,
ул. Корайбаси.
Программа:
«Благоухающие рукава» («Элегия»),
«Трава наноха»,
«Чёрные волосы»,
«Глиняная ступка»,
«Ясима», «Подарок из Эдо»,
«Птицы из Мияко»,
«Восемь прекрасных видов»,
«Луна воспоминаний»,
«Девушка у колодца» и другие.
Порядок танцев может быть изменён.
Программу с именами, исполнительниц
можно получить в день концерта.
Вход бесплатный
по пригласительным билетам.
Заявки принимаются в письменном виде
до 19 февраля.
Просьба вложить в конверт
открытку с обратным адресом,
которая после регистрации
будет служить пригласительным билетом.
«Дочери Осаки»
(ученицы Саку Ямамура),
общество «Осака».
Это извещение Сатико сразу же отослала в Токио, приложив к нему два письма — для Цуруко и Юкико.
Цуруко она написала, всего несколько слов: всё это время она не переставала надеяться, что для Юкико сыщется какая-нибудь хорошая партия, но вот уже февраль, а дело по-прежнему не сдвинулось с места. Никаких особых причин для приезда Юкико в Асию, таким образом, нет, но всё они очень соскучились по ней, да и самой Юкико, должно быть, захочется с ними повидаться. Не могли бы Цуруко и Тацуо ненадолго отпустить её в Асию? В конце февраля в Осаке состоится вечер танцев в стиле «Ямамура». В нём примет участие и Кой-сан. Ей будет очень приятно, если Юкико увидит её выступление.
Письмо к Юкико было более подробным.
По нынешним временам, писала Сатико, такие танцевальные вечера — большая редкость, и она хочет, чтобы Юкико непременно присутствовала на концерт.
Кой-сан, давно уже забросившая занятия танцами, поначалу отказалась в нём участвовать, но потом всё же согласилась, учитывая, что другой такой случай может не представиться. К тому же ей хотелось почтить память своей покойной учительницы. Одних словом, будет очень обидно, если Юкико упустит такую возможность. На этом вечере Кой-сан исполнит свой прошлогодний номер — «Снег». Приготовить что-либо новое она уже не успеет. Но вот наряд на ней будет другой, не тот, что в прошлый раз. Недавно Сатико заказала у «Кодзутии» кимоно с нежным, неброским рисунком, оно пришлось как нельзя кстати. Сейчас Кой-сан репетирует с одной из лучших учениц покойной Саку Ямамура, которая открыла собственную студию в районе Симмати. Кой-сан каждый день ездит к ней в Осаку. Кроме того, она не оставляет работы над куклами, так что каждый её день заполнен до предела.
Сатико тоже не сидит без дела — ей пришлось разучить мелодию «Снега» на кото. Конечно, полагалось бы аккомпанировать Кой-сан на сямисэне, но для этого Сатико не хватает умения. Кой-сан так усердно готовится к предстоящему выступлению, что бранить её язык не поворачивается, но в последнее время она причинила Сатико немало огорчений. Впрочем, писать об этом ей не хочется, лучше она всё расскажет Юкико при встрече. Эцуко, сообщалось далее в письме, с нетерпением ждёт приезда Юкико и говорит, что на сей раз она непременно должна посмотреть выступление Кой-сан…
Ни Цуруко, ни Юкико не откликнулись на эти письма. В Асии решили, что Юкико, как и в прошлый раз, приедет без предупреждения. И правда: одиннадцатого февраля, в День основания Империи, когда Таэко в гостиной репетировала свой танец, у входной двери неожиданно раздался звонок.
— Это Юкико! — воскликнула Эцуко и первой бросилась в прихожую.
— Входите, пожалуйста. С приездом вас! — приветствовала Юкико поспешившая вслед за девочкой О-Хару. — Всё как раз дома.
* * *Из гостиной была вынесена вся мебель, за исключением дивана, ковёр скатан и подвинут к стене. Посреди комнаты, подняв над головой зонтик, стояла Таэко в коричневато-лиловом кимоно с узором в виде припорошенных снегом веток сливы и магнолии (именно о нём упоминала в своём письме Сатико), со старинной причёской, украшенной розовой лентой. В углу на подушке сидела Сатико, склонившись над кото, — его лакированная поверхность была расписана цветами хризантем.
— Я так и подумала, что у вас идёт репетиция, — сказала Юкико, приветствуя глазами Тэйноскэ. Он сидел на диване в зимнем кимоно, из-под которого выглядывало тёплое нижнее бельё. — Звуки кото слышны ещё с улицы.
— А мы как раз говорили о тебе, приедешь ты, нет ли… — произнесла Сатико, опустив пальцы на струны.
Юкико была бледна и казалась усталой с дороги, но от внимательного взгляда Сатико не ускользнуло, как просветлело её лицо, едва она вошла в гостиную. И впрямь — такая задумчивая и грустная на вид, Юкико любила, когда в доме празднично и оживлённо.
— Сестричка, ты приехала «Ласточкой»?
Оставив вопрос племянницы без ответа, Юкико обратилась к сестре:
— Это у тебя парик, Кой-сан?
— Да. Его как раз сегодня принесли.
— Он очень тебе идёт.
— Мы заказали его на двоих, — объяснила Сатико. — Я тоже рассчитываю время от времени в нём красоваться.
— И ты можешь его поносить, если хочешь.
— Ну да, например, в день свадьбы.
— О чем ты говоришь! — весело откликнулась Юкико. — Я в нём утону.
У Юкико и в самом деле была очень маленькая головка, хотя обилие волос делало это незаметным.
— Ты приехала как раз вовремя, Юкико, — сказал Тэйноскэ. — Сегодня Кой-сан получила парик, и мы попросили её исполнить свой танец для нас в полном убранстве. К тому же я не уверен, что смогу выбраться на концерт двадцать первого, ведь это вторник.
— Эцуко, к сожалению, тоже не сможет пойти: она будет в школе.
— А почему они не устроили этот вечер в воскресенье?
— Наверное, чтобы не привлекать к нему особого внимания. Сейчас не те времена…
— Ну что ж, — сказала Таэко, взяв зонтик в правую руку, — давай продолжим, сестрица?
— Нет, нет, — воскликнул Тэйноскэ, — вы должны начать сначала!
— Пожалуйста, Кой-сан, — подхватила Эцуко, — станцуй ещё раз для Юкико.
— Но не будет ли это слишком утомительно для Кой-сан?
— Ничего, лишний раз повторить невредно, — сказала Сатико. — Правда, я совсем здесь закоченела.