Прямухин: Особенности Национальной Магии - Максим Злобин

ни к чему. Просто методично шерстим школы и узнаём, в которой из них учится маленький борецкий выблядок по имени Кирюша.

Далее узнаём фамилию, пробиваем род, приезжаем, крушим неправедные ёбла, забираем Романова и уезжаем.

Вроде бы ничего сложного.

— С чего начнём? — спросил Вышегор.

Сейчас мы сидели в парке на набережной Яузы и ели сладкую вату, — розовый пушистый шар в руках майора Орова смотрелся несколько комично, но он по этому поводу совсем не парился. Позади нас с летней веранды кафе орала музыка, солнышко играло в листве, а прямо посреди реки из воды бил высоченный фонтан. Мимо проезжали велосипедисты. Неспеша гуляли мамашки с колясками. Бегали и орали дети.

Я пристально всматривался в лицо каждого пробегающего мимо ребёнка. Некоторые ребёнки пугались и начинали быстрее шевелить поршнями.

— Пу-пу-пу, — сказал я, поглядев в экран телефона. — На минуточку, восемьдесят школ. Хорошо ещё, что среди них всего восемь для одарённых, но это… это всё равно много! До завтра не успеем.

Я откусил небольшой кусочек ваты. На сладкое мой десятикратный метаболизм реагировал гораздо спокойней, чем на мясо или сырно-колбасную продукцию. Интересно, почему так? А хотя… Кому я вру? Просто сейчас я в кои-то веки сыт.

Мысли о сладком натолкнули меня на воспоминания о клоноферме, столовой, эклерах, кондитерше и кружевах лифчика. Мысли понеслись куда-то не туда; в какую-то противоположную от дела сторону.

— Так, — сказал я. — Поступим следующим образом. Святопрост?

— Я.

— Ты молодой клон.

— Ну да, не старый.

— Твой хозяин умер.

Святопрост нахмурился и осмотрел меня с ног до головы.

— Да вроде нет ещё.

— Это твоя легенда.

— А-а-а-а, — клон расслабился и подмигнул мне. — Понял. Я типа шпион.

— Да. Так что запоминай. Твой хозяин умер, и ты остался один одинёшенек в этом большом и страшном мире. Ты получил свободу, но совершенно не знаешь, что с ней делать. Новую жизнь ты решил начать с того, что пойдёшь учиться грамоте вместе с другими детьми, но обязательно одарёнными, — тут я призадумался. — Зачем? — спросил я себя, призадумался ещё сильнее и ответил:

— Затем, чтобы найти себе среди них нового маленького господина, защищать его, служить и вообще. История трогательная, что пиздец. Смесь хатико и буратино. Должно зайти.

— Понял. А дальше?

— А дальше тебе нужно найти списки учеников. В школах очень любят всякие папочки и журнальчики, так что наверняка один не-оцифрованный экземпляр списков найдётся. Едем дальше. Бигдик?

— М-м-м?

— Ты трудовик. Нет! Охранник. Нет! Врач. Нет! Ты трудовик-охранник с функцией оказания первой помощи! Ты очень стар, тебе нужна работа поспокойней.

— М-м, — неопределённо пожал плечами Бигдик.

— Вышегор, ты сын Бигдика, помогаешь бате найти работу и катаешь его по городу.

— Принял.

— Как вымутить списки придумайте сами, я в вас верю. Ну что? Погнали, значит?

Значит погнали.

Бигдик с Вышегором взяли машину, Святопрост арендовал электросамокат, а мы с Васькой выбрали себе школы в пешей доступности. На моё счастье, в каждой дежурил кто-то из учителей, и я попадал внутрь под предлогом «посмотреть чо у вас тут как, куда я ваще ребёнка отдаю, а сколько тут у вас сдавать на окна?».

В обоих учебных учреждениях мы провернули один и тот же фокус. Я выводил разговор на то, что моя Василиска очень талантливый некромант.

— Действительно? У неё уже пробудился дар? Так рано?

— А то! Васенька, покажи тёте что ты умеешь.

Васенька доставала из кармана мистера Счастливчика, и пока тот устраивал шоу с жонглированием собственной головой, я оставлял вместо себя клона, вламывался в административную часть и искал списки.

Как я и ожидал, одарённых подростков объединяли в классы согласно школе магии и делали пометочку. Однако ни в шестой школе, ни в семнадцатой гимназии не было ни одного борецкого мага. Неужели для них есть какие-то специально отведённые места? Загуглил. Вроде нет.

Ну что ж. Я созвонился с ребятами и узнал, как у кого дела. Что Святопрост, что Вежливые Лоси уже успели обойти свои школы и достать свои списки, но ни в одном из списков борецкий маг Кирюша не значился.

У нас остался один последний шанс; одна единственная школа.

Четырнадцатая.

Спрятанная прямо посередь спального района из сине-белых многоэтажек, четырнадцатая школа представляла собой самое яркое пятно района. Она была выкрашена в зелёный и поросяче-розовый цвета так всрато и бессистемно, что не оставалось никаких сомнений — кто-то получил за эту краску нормальный такой откат.

— Я с вами пойду, — сказал Вышегор; к этому моменту ребята нас нагнали. — Чего стоять без дела?

— И я пойду, — добавил Святопрост.

Бигдик ничего не сказал, но тоже погнал вместе с нами.

Охранник на входе дремал. Продрав глаза, он почему-то очень обрадовался и сказал, что нам неслыханно повезло. Мол, так и так, сегодня на месте сама директриса. Сама! Ну охренеть теперь; САМА!

— Вот это да, — ответил я.

— Ага. Пойдёмте.

Дедушка в синей рубашке проводил нас на третий этаж, постучался в кабинет с надписью «ДИРЕКТОР» и спешно, — чуть ли не бегом, — поковылял прочь. Странный поступок. Я увидел в нём интересную аналогию. Мне показалось, будто бы дедушка сейчас не провёл нас к директрисе, а насрал под дверь, поджёг и убежал.

— Кто там⁉ — заорал недовольный женский голос по ту сторону двери. — Кого ещё черти принесли⁉

Мы вошли.

— Добрый день.

За столом сидела женщина с огненно-рыжими волосами, стянутыми в тугой хвост. Пухленькая такая, плотненькая. Жирненькая, если говорить менее тактично. Натруженные щёчки, хмурый лоб, три подбородка. Объём бёдер стремится к бесконечности. Размер груди — явно двузначное число. Макияж — что-то из области косплея; настолько яркие цвета последний раз я видел… ну ладно, не так уж и давно. На фасаде школы.

Я осмотрелся.

Кабинет многое сообщил мне о характере хозяйки. Всё прям сурьёзное такое. Такое основательное прям и золотое. На столе золотой органайзер с изображением золотого двуглавого орла и золотой ручкой, золотая лампа, золотой стационарный телефон и даже позолоченный компьютерный монитор. На стене за столом директрисы висел огромный имперский флаг, а на противоположной стене бесстыдных, — для муниципального служащего, — размеров плазма.

— Меня зовут Александра Борисовна, я директор этой школы, — сообщила Александра Борисовна, директор этой школы. — Вы кто?

Я объяснил ей, кто мы и чего хотим.

— А чего вы всей семьёй-то припёрлись⁉ Вы везде толпой ходите что ли⁉ Оставьте меня и уходите! У нас мест нет!

Я попытался сгладить углы. Посулил денюжек и рассказал про Ваську, мол, вот какая она у меня умничка, гляньте на её зомби-черепашку.

— Ну да, дар у вашей девочки проявился рано. Вот только не нужно внушать ей сейчас, что она особенная. Тем горше и больней ей будет в будущем, когда сверстники нагонят её по уровню развития и окажется, что она обыкновенная посредственность, просто скороспелая. И на счёт мест я ничего вам обещать не могу.

Александра Борисовна задумалась.

— Давайте-ка сначала новые шторы мне в каждый класс организуйте, а потом поговорим. Всё. Я всё сказала. Теперь уходите.

Так нахуй…

Глубокие вдохи и медленные выдохи мне сейчас не помогут. Я прямо вот почувствовал, как во мне проснулось нечто тёмное и опасное. Какая-то деструктивная сила поднималась сейчас из глубин моего естества. Ты с кем говоришь, собака рыжая толстая? Буквально на днях я прокрутил на хую двух баронов, убил матку химер и назначил герцога, а ты меня за шторами посылаешь⁉ Ты совсем ебанулась, скажи-ка мне пожалуйста⁉

— Слышь, блядь, — хотел было сказать я, но не успел.

— Слышь, — меня опередил майор Оров. — Ты почему такая злая, Александра Борисовна?

— «Слышь»⁉ Ты как со мной разговариваешь⁉ Ты кто вообще такой⁉

Думаю, ответ бы её удивил. Однако Вышегор проглотил обидку и продолжил всё так же спокойно:

— Мы чего тебе сделали-то, а? Мы же по-хорошему пришли, по-доброму.

— А ну пошли вон! — заверещала директриса. — Немедленно пошли вон!

— Ребята, — обратился к нам майор Оров. — Оставьте нас на минутку.

Хм-м-м.

— Ладно, — сказал я, сгрёб всех и вывел в коридор.

Похоже у майора был какой-то план. Ну… как сказать «какой-то»? Я, конечно же, подумал об этом в первую очередь, но только лишь