Метаморфозы: таракан. - Александр Турбин

- Нет, значит, он за тобой следил. Не убил сразу, потому что было интересно, куда ты пошел. А дальше уже не получилось. Но тогда, как он мог следить, когда в соседних домах твоя рота расквартирована? И, главное, зачем? Всю ночь он, что ли, перед окном сидел? Меняться же нужно было как-то?

Я задумался. Получалось скверно. Учитывая, что у него были сообщники... Логор подлил масла в огонь.

- Слушай, а орлы Нориана не могут быть замешаны? Дежурили по очереди, отсиживались где-то в соседнем доме. Только зачем следить всю ночь?

Я догадывался - зачем. Им не столь важно было меня на улице дождаться, в конце концов, нормальные люди по ночам спят, а не бродят по ночным проспектам. Им важнее было убедиться, что я остался внутри. Поэтому и дежурил один, поэтому и снялся за мной один. А вот зачем им было знать, что я все еще внутри?

Я скрипнул зубами. Получалось, я в любом случае должен был умереть этой ночью. А не умер, потому как товарищ встречи с призраками не пережил, друзей своих не предупредил. Пока проснулись, пока тело по спящему городку искали, пока несли, да закапывали, вот оно и утро.

- Здесь есть еще один момент, командир. Непрофессионально все было сделано. Труп этот прятали. Зачем? Проще было меня обвинить в убийстве. Все сошлось бы. Рана на шее, болт в двери Алифи, труп с арбалетом. Мне бы не отвертеться, понимаешь? Беспроигрышная ситуация. А они труп закопали, да еще себя подставили. И кто бы не планировал отправить старину Мора на разговор с предками, он вряд ли совершил бы такую глупость.

Логор ответил не задумываясь.

- Его не спрашивали?

- Именно. Но все офицеры спят в отдельных домах, всегда есть возможность связаться, почему они стали заниматься всей этой ерундой, потратили столько времени, но не смогли найти нескольких минут на то, чтобы поставить в известность? Не понимаю. До жилища Меченого - минут пять. До дома Варина итого меньше. Тон Фог, правда, подальше остановился. Не понимаю...

Логор помрачнел, хотя казалось, куда уж больше. Такой мрачной физиономии я у него никогда не видел. Жесткое лицо, тяжелый взгляд почти черных глаз.

- Похоже, сегодня тебе придется поберечься. Прошлой ночью обошлось, но если им твоя смерть нужна, они опять могут попытаться. Возьми пару ребят, мне спокойнее будет.

- Подожди, командир, и ребят не надо. Беречься мы будем, но потом. Мне время подумать нужно. Да и если честно, устал я что-то.

...

Рорка не пошли на штурм Маинваллира. Все так же гремели барабаны, прерываясь лишь для того, чтобы обернуть тишиной крик очередного несчастного. Или несчастной. Сколько их уже упало во дворах и на плацу? Разлетелось кровавыми брызгами после столкновения с башнями и контрфорсами? Четыре, пять сотен? Безумие встречается в жизни, но здесь безумие и есть жизнь. Невыносимо сидеть и ничего не делать, но и сделать что-либо невозможно. Алифи ждали штурма, как лучшего подарка. Люди же ничего уже не ждали, моральный дух был низок как никогда. Кто-то пил, зная, что запрещено. И даже показательная порка провинившихся не решила вопроса. Казнить пьяниц лорд Виллис не рискнул - все на пределе, барьеры и постулаты, внушаемые людям с детства, трещали по швам. Кто-то рвался спасать своих. Кто-то надеялся покинуть крепость ночью и пересечь разлившийся Оллис в надежде на лучшую долю на том берегу, даже не смотря на то, что там уже давно хозяйничают Рорка. Такие дезертируют при малейшей возможности. Кто-то выл в казарме. Стены крепки, солдат достаточно, оружия еще больше, хватает и еды, и воды, но Маинваллир на грани.

Беспомощность и ожидание выматывает не меньше, чем страх. Задание Владыки жгло огнем, он просил его выполнить во что бы то ни стало, но бросить крепость сейчас Бравин не мог. Здесь решалось многое.

К вечеру Рорка выстроили перед стенами города пленников. Рядами, со связанными руками, мужчин и женщин, детей и стариков. Бесконечно длинные ряды вдоль всего периметра. Сколько их там? Кажется, больше, намного больше пятнадцати тысяч. Может, они все еще отлавливают людей и переправляют на этот берег? В последние дни это стало еще сложнее выполнить. Погода словно сошла с ума и короткая пауза между бесконечной чередой дождей, похоже, заканчивается. Погода вновь портится. Если Рорка не хотят атаковать в дождь, карабкаясь по мокрым лестницам и размахивая мокрым железом, штурм будет ночью, самое позднее завтра утром.

...

Они стояли вдвоем вблизи крепостных стен. Там за стенами - проклятые Алифи с их ничтожными помощниками готовятся к штурму и трясутся от страха. Здесь, рядом - никого, никто не придет на помощь в случае угрозы, никто не отведет стрелу и не прикроет грудь.

- Почему мы здесь, сын?

- Мы здесь, чтобы победить, отец.

Насмешливый взгляд Вождя и снова вопрос.

- Это зачем мы здесь. Но почему мы здесь, сын?

Молодой Рорка окинул взглядом равнину, холм, город возле реки.

- Ты любишь задавать загадки, отец. Мы здесь, потому что этот город должен быть разрушен.

И вновь насмешка во взгляде.

- Это снова зачем, а я хочу узнать почему. Почему мы здесь, сын?

- Потому что пора, отец.

- Ты умен, Шин То Карраш-го, но еще молод. Думаешь, как ответить, вместо того, чтобы жить ответом, - и еще раз, жестче, настойчивее. - Почему мы здесь, сын?

- Почему же мы здесь, отец?

- Потому что мы так хотим, сын. Потому что мы считаем это нужным. Потому что мы и никто, кроме нас.

День шестьдесят седьмой. Неделя отличного самочувствия.

Вы все еще рекламируете стиральный порошок? Тогда идите ко мне.

Мор. Избранные цитаты. Глава "Отражения".

Ночь пришла вместе с ливнем. Дождь рухнул на покатые крыши, на дороги и огороды, гневно заколотил в закрытые окна, загоняя часовых под навесы, а всех остальных в дома. На улице текли ручьи - с неба, с крыш, с деревьев, собираясь в жадные потоки холодной грязной воды, заливающие землю. Полная темнота, когда луна, звезды занавешены толстым покрывалом черных туч. Ветер не стал тише, он рвал листья с деревьев, черепицу с крыш, валил людей с ног и гнал тучи дальше на запад. Ветер выл за окнами, его гул и свист дополняли и разнообразили непрерывную барабанную дробь дождя.

Я поудобнее устроился на передвинутой кровати, положив раненую руку себе на грудь, а другую на арбалет. И не важно, что я им никогда не пользовался, мне показали, как его заряжать и как стрелять, и это была единственная помощь, которую я согласился принять. Я никому здесь не верил, а солдатам - тем более. Всегда есть вероятность, что именно мои несостоявшиеся телохранители вчера копали могилу. С таким же успехом они выкопают завтра еще одну - для меня. Поэтому только сам. Как всегда - сам.