Граф-пират - Джулия Энн Лонг

Флинт сделал два шага вперед. Когда он остановился рядом, она подумала, что до самого ее последнего дня его запах будет сводить ее е ума. Она узнала бы его с закрытыми глазами в комнате, полной других людей. И пока он стоял рядом, Вайолет жадно вдыхала воздух, как в последний раз, будучи уверена, что так и есть.

Наконец она сдалась и опустила руку.

Лицо Флинта осталось бесстрастным, но взгляд, как обычно, был пронзительным. Внезапно его проницательность и напор рассердили Вайолет. Но если Флинт и сделал какие-то выводы или загадочным способом сумел прочесть ее мысли, на его лице ничего не отразилось. Он быстро поднял руку.

Вайолет удалось сохранить спокойствие. Флинт легко коснулся ее волос, и выражение его лица изменилось, будто он пытался бороться с какими-то чувствами, охватившими его при этом прикосновении; он вечно будет пытаться загнать их глубже.

Конечно, он сразу же нашел шпильку.

Флинт медленно вытащил ее из прически, глядя в глаза Вайолет с таким видом, будто высматривал опасность на горизонте с палубы своего корабля.

«Боже, он о чем-то подозревает!»

— Спасибо, — насмешливо сказал Флинт. — Я не испортил тебе прическу. Но только постарайся не чихнуть, иначе они рассыплются.

Вайолет пришлось стоять и с беззаботным видом наблюдать, как Флинт отвернулся и вставил шпильку в замок.

Несколько следующих мгновений были настоящим кошмаром, сопровождавшимся царапающим звуком, пока капитан Флинт, граф Эрдмей, пытался разведать секреты еще одного Редмонда. Хотя в ту секунду он еще не сознавал, что делает именно это.

Наконец он вытащил шпильку из замка, отступил назад и уставился на шкатулку.

Ура, у него ничего не вышло! А Вайолет уж точно не собиралась ему помогать!

Флинт посмотрел на их тени, которые становились все более длинными. Солнце садилось.

— Уже поздно. Наверное, надо взять шкатулку с собой, а позже я снова попытаюсь ее открыть.

Он не стал ждать ответа Вайолет, сунул шкатулку под мышку, повернулся к ней и вежливо произнес:

— Спасибо за шпильку.

Вайолет протянула руку, и он тут же схватил ее.

Ловушка!

Она была уверена: он чувствует неистовое биение ее пульса.

— У тебя рука ледяная, Вайолет.

Умные синие глаза смотрели на нее. Запомнил ли он меня так, как я запомнила его? Говорит ли ему легкое подрагивание ресниц о моих мыслях, так же как меняющийся свет над суссекскими холмами предвещает непогоду?

Вайолет была уверена, что ее лицо ничего не выдавало. Недавно она узнала, на что способна, чтобы защитить любимых ею людей, и если ей было суждено застрелить человека ради спасения жизни своего возлюбленного или сделать бесстрастное лицо ради спасения брата, то так тому и быть.

— Просто устала, — отмахнулась она и легко пожала плечом, отчего Флинт вдруг нахмурился.

Флинт еще мгновение задержал ее руку в своих, словно якорь, который, будучи опущен в море, сразу уйдет на дно. Его лицо стало напряжением, и Вайолет подумала, что он готовится что-то сказать. Но Флинт тут же отвел глаза. Наверное, сгущающиеся тени делали ситуацию более драматичной. На миг Вайолет показалось, будто она заметила на лице Флинта какое-то растерянное выражение, точно он на что-то решался. Однако оно тут же исчезло.

Он отпустил ее руку.

Они молча смотрели друг на друга.

— Флинт? — осторожно начала Вайолет.

— Да?

— Зачем ты приказал команде до завтра ознакомиться с площадью Ла-Мина?

— А ты как думаешь, Вайолет?

Она кивнула, не отводя взгляда.

Флинт чуть изогнул бровь и галантно пропустил ее к двери.

Глава 25

Мучения Вайолет продолжились после ужина в комнатах, которые граф снял в более удобной гостинице на площади Ла-Мина. Команда во главе с Лавеем отправилась на поиск развлечений в ночном Кадисе и обследование площади, а Вайолет тем временем сидела перед тарелкой с курицей, бобами и рисом в темном остром соусе и бокалом хваленого испанского вина. Она едва могла проглотить кусочек. Граф же ужинал с аппетитом.

Отодвинув пустую тарелку, Флинт принялся энергично ковырять в замке шкатулки шпилькой, насвистывая за работой.

И этот негодяй еще смеет свистеть!

С трудом сдерживая истерический смех и приступы страха, Вайолет вынуждена была слушать обрывки матросских песен и ждать, выдаст ли шкатулка доказательства вероломства Лайона.

Будь она мужчиной, ее братья сказали бы, что она заслужила свои страдания, сама навлекла их на свою голову.

Когда наконец крышка с щелчком открылась, Вайолет показалось, что ее с силой ударили по голове.

Ашер заглянул внутрь, перевернул шкатулку и сильно потряс.

На стол высыпались остатки табака. Затхлый запах наполнил комнату, быстро смешиваясь с ароматом цыпленка.

— Пусто, — сказал Флинт.

«Это ты так думаешь…»

Но может быть, шкатулка и вправду пуста? Однако зная Лайона, Вайолет в этом сильно сомневалась.

Странно: на мгновение она ощутила разочарование вместе с Флинтом. Но потом она снова не находила себе места, разрываясь между братом и возлюбленным.

Тем вечером Флинт неожиданно вел себя совсем как джентльмен и даже отвернулся, пока Вайолет надевала ночную сорочку. Потом он небрежно разделся догола и спокойно забрался в постель, снова лишив Вайолет способности ровно дышать и двигаться при виде его великолепного тела. Натянув одеяло до груди, он скрестил руки за головой. Она распустила и причесала волосы, безмолвно последовала его примеру, удивляясь про себя, действительно ли именно так ведут себя жены или любовницы: забираются с мужчинами в постель, как будто это вполне естественное продолжение после причесывания или чистки зубов. Возможно, Вайолет превратилась в «содержанку» или «падшую женщину» и не знает каких-то важных правил.

Она взбила подушку и опустила на нее голову, понимая, что не будет спать всю ночь, потому что в соседней комнате стоит шкатулка из палисандрового дерева. Для нее она уже превратилась в нечто вроде святого Грааля.

Только когда Флинт задул свечу, Вайолет подумала, почему он не стал соблазнять ее. Возможно, это их последняя ночь вместе.

Но уже через пять минут она поняла, как ошибалась.

Флинт перекатился на бок и посмотрел на нее, коснулся пальцем ее губ, нежно провел по подбородку. Его глаза блестели в темноте.

В течение последних двух дней Флинт вел себя с ней совершенно раскованно, не заботясь, хочет она этого или нет, уверенный в своей способности убеждать.

Но сейчас его прикосновение было отчего-то осторожным. Он касался ее так, словно она вдруг стала чужой. Он что-то заподозрил…