Охота за оружием. Неизвестные страницы Холодной войны 1945–1991 - Александр Борисович Широкорад

ночь на 6 июля 1937 г. Великанова арестовали и 8 апреля следующего года расстреляли. Ему инкриминировали шпионаж в пользу Японии.

Секретность работ обеспечивал специальный дивизион НКВД численностью 179 человек.

В приказе № 058 от 25 апреля 1938 г. учреждение на Городомле уже именуют «Санитарно-технический институт Вооружённых сил СССР» (СТИ, в/ч 8000). В проекте штатного расписания значились 7 лабораторий. Любопытен список подопытных животных: «лошадей – 20, баранов и коз – 30, кошек – 200, кроликов – 200, морских свинок – 2000, белых мышей – 2000, крыс – 250, голубей – 100. В этом зоопарке числилась даже такая экзотика, как 5… обезьян. Водный транспорт тоже был небедный: теплоход – 1, катер разъездной – 2, катер быстроходный – 2, катер буксирно-разъездной – 3, катер ледокольного типа – 1. Столь же богато выглядел набор сухопутных и иных транспортных средств (в их число входили не только пожарные и санитарные автомобили, но и 20 самолётов и одни аэросани). Впрочем, надежды военных химиков не сбылись»[108].

С началом войны под угрозой германской оккупации Санитарно-технический институт ВС СССР эвакуировали в Саратов, а в 1942 г. – в Киров. Однако линия фронта прошла через Городомлю, но сам остров захвачен немцами не был.

В СССР с 1946 г. использование германских специалистов происходило двумя способами. В первом случае небольшие группы немцев вкраплялись в состав НИИ с советскими специалистами, а во втором – советские специалисты работали отдельно в самом НИИ, а на расстоянии нескольких десятков километров создавали филиал НИИ, где и работали немцы.

Итак, на острове Городомля размещался Филиал № 1 НИИ-88, где главным конструктором был С. П. Королёв. На острове Городомля прибыло более 150 специалистов, а с семьями число немцев доходило до 500 человек. В их числе было 13 профессоров, 32 доктора-инженера, 85 дипломированных инженеров и 21 инженер-практик.

Организация немецких специалистов на острове Городомля получила статус филиала № 1 НИИ-88, то есть весь состав подчинялся директору этого института Л. Н. Гонору. Директором филиала сначала был Ф. Г. Сухомлинов, ранее работавший в аппарате Министерства вооружений, затем его сменил П. И. Малолетов – бывший директор завода № 88. Руководителем с немецкой стороны был назначен бывший руководитель отдела баллистики фирмы Круппа профессор Вольдемар Вольф, а его заместителем – инженер-конструктор Бласс.

Среди наиболее крупных специалистов стоит отметить Пейзе – профессора термодинамики; Франца Ланге – специалиста по радиолокации; Вернена Альбринга – аэродинамика, ученика Прадтля; Крута Магиуса – физика и теоретика-гироскописта; Ганса Хоха – теоретика, специалиста по автоматическому управлению; Блазига – специалиста фирмы «Аскания» по рулевым машинкам.

Подавляющее большинство немецких специалистов, попавших на остров Городомля, не работали раньше у фон Брауна в Пенемюнде, а к ракетной технике приобщились уже в институтах «Рабе» и «Нордхаузен», работая там под советским контролем.

Размещение германских специалистов на острове Городомля по советским меркам было весьма сносным. По свидетельству Б. Е. Чертока:

«Все вывезенные в СССР специалисты с членами семей обеспечивались продовольствием по нормам существовавшей у нас до октября 1947 г. карточной системы, наравне с советскими гражданами.

Размещение по прибытии в Союз производилось во вполне пригодных для проживания зданиях. От места жительства до работы и обратно, если это было достаточно далеко, специалисты доставлялись на автобусах. На острове Городомля все жилые здания были добротно отремонтированы и жилищные условия были по тем временам вполне приличные. Во всяком случае, семейные специалисты получили отдельные двух– и трёхкомнатные квартиры.

<…>

В зависимости от квалификации и учёных званий или степеней немецким специалистам устанавливалась довольно высокая зарплата. Так, например, доктора Магнус, Умпфенбах, Шмидт получали по 6 тысяч рублей в месяц, Греттруп и Швардт – по 4,5 тысячи рублей, дипломированные инженеры – в среднем по 4 тысячи рублей.

Для сравнения можно привести тогдашние месячные оклады основных руководящих специалистов НИИ-88 (это в 1947 году): у Королёва – главного конструктора и начальника отдела – 6 тысяч рублей, у главного инженера института Победоносцева – 5 тысяч рублей, у заместителя Королёва Мишина – 2,5 тысячи рублей. Мой оклад был 3 тысячи рублей.

Наравне со всеми советскими специалистами, работавшими в НИИ-88, немцы поощрялись сверх указанных окладов большими денежными премиями за выполнение в плановые сроки этапов работ.

В выходные и праздничные дни разрешались выезды в районный центр Осташков, Москву, посещение магазинов, рынков, театров и музеев. Поэтому жизнь на острове за колючей проволокой не могла идти ни в какое сравнение с положением военнопленных»[109].

Немецкие специалисты в деловой переписке именовались «иностранцами», а филиал № 1 – «коллектив 88». Сами немцы разделились на специализированные структурные подразделения.

На 1946 г. и начало 1947 г. руководством НИИ-88 был составлен тематический план работы немецких специалистов, включавший консультации по выпуску русского комплекта документации по А-4, составление схем исследовательских лабораторий А-4 и зенитных управляемых ракет, исследование вопросов, связанных с форсированием двигателя А-4, разработку проекта двигателя с тягой 100 т, подготовку к сборке ракет из немецких деталей, укомплектованных в институте «Нордхаузен».

Одной из важнейших задач, поставленных перед немцами, было участие в подготовке пусков А-4 на полигоне Капустин Яр. При этом часть германских специалистов, привлеченных к этой работе, осталась на острове Городомля, а часть была отправлена на полигон.

Между тем примерно в 100 км восточнее Сталинграда вблизи железнодорожной станции Капустин Яр круглосуточно велось строительство полигона. Строили его в обстановке строжайшей секретности инженерные части Советской армии. Однако бывший офицер БОН Г. Н. Иоффе вспоминал, что он узнал ещё в Бресте из сообщения «Голоса Америки» о том, что их бригада направлялась в Капустин Яр[110].

В Капустин Яр отправилась группа, занимавшаяся системами управления, во главе с Хохом и Магнусом, а также несколько специалистов по замеру параметров полёта. Большинство же немцев, работавших в Городомле, в Капяре так и не побывали.

Первая ракета А-4 (серии «Т») была запущена с полигона Капустин Яр 18 октября 1947 г. Ракета пролетела 206,7 км и отклонилась влево на 30 км. Вторая ракета была запущена 20 октября. Сразу после старта наблюдатели заметили, что ракета сильно отклонилась влево. Кто-то пошутил: «Пошла в сторону Саратова». Через пару часов срочно собралась Государственная комиссия. И на заседании комиссии генерал НКВД Серов выговаривал членам комиссии: «Вы представляете, что будет, если ракета дошла до Саратова. Я вам даже рассказывать не стану, вы сами можете догадаться, что произойдет с вами со всеми».

С географией бравый генерал был явно не в ладах. Ракета пролетела 231,4 км, отклонившись влево на 180 км. Вскоре немецкие специалисты доктора Магнус, Хох и другие, находившиеся на полигоне, нашли причину отклонения ракет в системе управления и устранили её.

Министр вооружений Д. Ф. Устинов на радостях приказал выдать каждому немецкому специалисту и их помощникам огромные