Марргаст. Первое семя тьмы - Анна Чайка

− Верховный наставник, прошу, простите мою дерзость. Я должен был…

Он поднял палец, требуя тишины. Пришлось мгновенно прикрыть рот, шумно клацнув при этом челюстью.

− Ты знаешь, что дело смагов, такое важное и священное, постоянно находится под угрозой? − спросил он после долгого молчания. − Это потому что мы выбираем из возможного лучшее. Нельзя, чтобы людской род защищали малодушные. Это еще хуже, чем позволить им творить плохие вещи. Мы изгоняли братьев и за меньшие проступки. Но ты все еще здесь. Как думаешь, почему?

− Я не знаю.

− Ты не знаешь. Но смеешь говорить, и говоришь не думая. Плохое качество для смага. Прежде чем вершить твою судьбу, поведай мне то, что обещал сказать брату Ойла.

И я рассказал. Про свои сны и видения, разговоры с бессмертной тварью, про знаки, совпадения и слова Каша-Данко про мою особенную живь. Рассказал о догадках и о том, что Нигол меня ждет на Востоке. Я вывалил на Симеона абсолютно все, что держал в себе месяцами, чувствуя, как с каждым мгновением эта ноша становиться немного легче.

Закончив, подытожил:

− Думаю, Нигол хочет сделать меня своим учеником. Вам ведь уже рассказали про находку в Халькарде?

− Лжепророк сеет раздор средь отары. Мечтает взрастить Семя Тьмы, − Взор покрытый бельмом, мутным, как пленка на скисшем молоке, заставлял время идти неспешнее. − Иван, ты считаешь себя выше других?

Что за странный вопрос?

− Нет, наставник.

− Ты глуп и страстен. Ты нарушил приказ, обманул наше доверие. Но я не лишу тебя звания смага. Пока. Пришло время и мне открыть правду.

Симеон с трудом встал, распрямляя хрупкие колени, направился к кровати, достал из тайника старинного вида шкатулку, отворил ее ключом, висящим на шее, и вытащил смятую тряпицу. В ней угадывались остатки женской нижней рубашки. Только очень грязной и вроде даже испачканной кровью.

− Последнее предсказание Наины, − сказал верховный наставник печально. − Ты мог знать ее под именем Дурноустая. Несчастное дитя знатной семьи. Дар свел ее с ума. Наина не дожила даже до расцвета женственности. Под конец жизни ее сил хватало лишь на то, чтобы писать события будущих времен прокушенным пальцем на своей одежке. Когда родители принесли Наину в Братство, было уже поздно что-то делать. Она умерла в мучениях.

Симеон замолчал. Я терпеливо ждал, когда он сможет продолжить.

− Это единственная часть предсказания, не искаженная людской молвой. Последнее обращение Наины к потомкам. Правда о судьбе человеческого народа. Взгляни.

− Это как-то связано с событиями, происходящими сейчас, да, наставник? − осмелился спросить я, вставая с колен.

− Нет. Но возможно, оно связано с тобой, − Симеон едва заметно раскачивался, надеясь, вероятно, таким образом унять боль старых суставов. − Братство Тишины думает, что ты избран Живью, − так же, как в свое время это было с Первым из царей Славии, – и он добавил от себя, – Возможно, ты тот, кто развеет Тьму.

Меня словно ударили по голове мешком с камнями. Комната раздвоилась и поплыла, а наставник как ни в чем не бывало раскладывал тряпицу на кровати.

− Вы серьезно? Скажите, что шутите. Где-то здесь закралась ошибка, я не могу… − думая, я машинально зарылся пальцами в волосы и сильно их потянул. − Слушайте, Наина была никудышной предсказательницей. Большинство сказанного ею даже не сбылось!

− Мы считаем, ее талант остался недооценен. Наина не всегда могла донести до людей то, что видела. Но в последнее предсказание, − Симеон коснулся корявых букв, − она вложила все свои силы.

Он приказал подойти и прочесть написанное, прежде чем я продолжу задавать глупые вопросы. Деваться некуда. Склонившись над дурно пахнущей рубашкой, я попытался разобрать, что же было написано нетвердой девичьей рукой.

А писала Наина сумбурно, как если бы за ней кто-то гнался. Ее сознание получало жуткие образы горящих городов, невинно казненных и бурлящих рек крови. Виновником всего она называла «Страх». Так и гласили начальные строчки:

«Все, кого вел страх, пришли к погибели и повели за собой остальных, точно жертвенных овец»

Люди, сделавшие неверный выбор, приблизили конец света, говорила пророчица. От того придут звери Тьмы. Им не будет числа, их обличия всегда разные, а единственная цель –

Мы будем есть

уничтожить род людской. Стереть все в одно мгновение. Спасением для отчаявшихся станет возвращение Первого: этот человек, близкий всем, объединит живых, иных и мертвых в последней битве с Ничто. Прочитав последнее предложение, я тихо опустился на пол. Как же вещие колдуны любят запугивать и говорить загадками!

− Ничего не понимаю. Почему ваш выбор пал на меня? Сами же твердили, что я глуп и причинил столько вреда!

− Герои не всегда такие, какими мы бы хотели их видеть. Увы, все знаки сходятся. Ты даже близок с младшими народцами.

− Но!..

− Ты, плут и вор, рисковал жизнью, чтобы спасти Варрейну, чужую тебе по крови. Каш показал заинтересованность в тебе. Твоим другом был волк. Не спорь! Живь говорит с тобой через сны. Мы давно подозревали неладное. Радогост ощутил, что в тебе заложен великий потенциал, а он редко ошибается.

− Но тогда зачем Нигол зовет меня за собой? Я же враг.

− Нигол тот, кто ведет людей во тьму, используя их страхи. Он давит на самое больное – любовь к близким и страх навеки их потерять. А Горох умел изгонять этот страх из сердец своего народа. Ниголу нужен твой дар. Возможно, он хочет извратить его ради своих нужд. Мне жаль, что я говорю это только сейчас. Братство хотело уберечь тебя, пока ты не будешь готов.

Уберечь… или использовать меня для возвращения былого величия. Невелика ли разница?

− Тогда почему вы передумали? − спросил я, думая, что хуже уже быть не может. Оказалось, может.

Симеон кивнул на карту под ногами:

− Пришли сведения из Кейбы. Нигола видели там. Наши братья с востока считают, что он готовится к великой битве. На его стороне будут полчища огнедышащих змеев.

− Так ведь разве они не подчиняются Горыну? Мне Стромир говорил, что это отец всех ползучих гадов. Почему же…

И тут я понял.

− Да, − кивнул Симеон. − Твои сны подтвердили наши догадки. Тем, кто стоял за деяниями Нигола, вероятнее всего, был Горын. Иронично, не правда ли? Первый из Изначальных детей объявил войну, а противостоять ему должен наследник Первого царя. Борьба Живи и Нави во плоти.

Каждая новая весть