Кошмар под Новый год - Елена Усачева

– Наверное, это Кристиан ходит по дому, – предположила Светка, а я со страхом и отвращением представила, как этот живой мертвец, обследует комнаты, берет в руки наши вещи.

– Нет, это не шаги. Послушайте сами.

Мы замерли, прислушиваясь. Сперва из тишины всплыли только привычные, хорошо знакомые звуки – тиканье часов, треск горевших дров, дыхание собравшихся вместе людей… А потом я услышала тихий, едва различимый хрустальный перезвон. Он доносился отовсюду, пронизывал дом тонкими ледяными иголками. Этот звук вселял в души ужас и замораживал кровь. Все вокруг изменилось и стало чужим, враждебным. Я с ужасом увидела, как растворяются в воздухе, тают стены, превращаются в призраков мои друзья, привычный мир исчезал, превращался в ничто. Я осталась одна одинешенька посреди бескрайной белой равнины. «Усни, усни» – звенели хрустальные колокольчики, а вдалеке уже можно было различить силуэт белого всадника…

– Где он?! – лежавшая на диване мулатка приподнялась, сбросила, пледы и теплые куртки, попыталась вскочить на ноги. – Где?!

– Он не причинит тебе зла, успокойся, – Светка взяла ее за плечи, собираясь вновь уложить на диван.

– Пусти! – она сбросила Светкину руку, но осталась сидеть, чувствуя, что силы еще не вернулись к ней. – Я должна уничтожить эту тварь.

– Кристиан мог запросто убить тебя, но не сделал этого. Оставь его и ты.

– Что ты знаешь о вампирах, крошка?!

– Довольно много, как, впрочем, и о твоем шефе. Почему Алекс до сих пор не пришел сюда?

– Он отправил меня на разведку. Ждет результатов. Впрочем, скажи на милость, почему я должна рассказывать вам об этом?

– Ты у меня в долгу. Кстати, я – Светлана, а это моя сестренка Яна, и ее друзья – Наташа, Костик, Маринка, Игорь.

– Любаша.

– Любаша? – переспросила Маринка.

– Не соответствую? – она нашла в себе силы улыбнуться, демонстрируя ослепительно белые зубы. – Моя мама родом из Вологодской области. Они с отцом вместе учились в институте. Все было хорошо, а потом, потом они погибли. Авиакатастрофа. Так я осталась одна. Меня отдали в детский дом. Даже вспоминать не хочется! Впрочем, это быльем поросло… Я вижу, у вас здесь не все в порядке, и дело не только в вампирах. Что стряслось?

Ребята начали рассказ. Они перебивали друг друга, вспоминая все новые и новые подробности, Любаша хмурила брови, а я не принимала участия в общей беседе. Холодное равнодушие, давно поселившееся в моей душе, крепло, и между мной и остальными потихоньку вставала невидимая ледяная стена. Я подошла к окошку, отодвинула штору, начала всматриваться в белую мглу. На подоконнике лежало множество ледяных, идеально прозрачных шариков. Они предвещали скорою беду, но это почти не волновало меня.

– Яна, не смотри туда! – Светка взяла меня за руку, подвела к камину. – Нам будет все хуже и хуже, все страшнее и страшнее, отчаянье переполнит нас, но мы не должны поддаваться. Надо бороться. Протяни руки к огню и не вспоминай о том, кого мы видели на заснеженной равнине.

– А кого вы видели? – поинтересовался Игорь.

– Никого и ничего. Думайте о лете. Вспоминайте знойные беззаботные дни. Вспомните, как вы загорали, ели пронизанные солнцем фрукты, изнывали от жары.

– Откуда ты знаешь, что говорить, о чем думать? – Любаша дотронулась до своей перевязанной шеи, накинула на плечи куртку. – Ты очень грамотно действуешь. Шеф учил тебя этому? Правила поведения во время колдовской агрессии, параграф четвертый, пункт первый: «Не впадать в уныние. Усилием воли избавляться от навязанных врагом мыслей и чувств. Бороться, думать о том, что доставляло тебе удовольствие».

– У меня были другие учителя.

– Нет, здесь что-то не так. Скажи, Света, почему ты имеешь власть над этим вампиром?

– У меня нет власти над Кристианом, просто он мой друг.

– Вампиры… – лицо Любаши исказила брезгливая гримаса. – Омерзительные твари, место которых среди мертвецов! С ними нельзя дружить, даже говорить нельзя, можно только убивать, убивать, убивать! Слышите?

Ее пальцы сжались, она сделала рукой резкое движение, будто всаживала в упыря осиновый кол. Любаша была довольно красивой девушкой, но в этот момент ее лицо превратилось в маску гнева и ярости:

– Я ненавижу этих тварей, они отняли у меня все! Знаете, что это такое – потерять любимого человека? Не дай вам Бог узнать такое! – она умолкла, а потом заговорила вновь – тихо, печально. – Я с детства была одна. На меня смотрели, как на белую ворону, а если и знакомились, то из любопытства. Конечно, цвет кожи – это пустяк, но дети порой бывают такими жестокими и откровенными. Я оставалась чужой. Со временем на меня перестали показывать пальцем, но отчуждение осталось. Я мечтала уехать из страны, вот только куда? От одиночества не скрыться. У вас веселая компания, вы вместе отдыхаете на даче, ходите в походы, а потому даже представить себе не можете, как тяжело чувствовать себя одной в целом свете… Но жизнь продолжается. Я кончила школу, смогла поступить в институт. Там все переменилось, впервые у меня появились настоящие друзья. Среди них был Виктор. Мы вместе занимались спортом, вместе поднимались в горы, встречали удивительные рассветы, ночи напролет болтали у костра. Однажды он сказал, что любит меня…

Любаша замолчала, поправила волосы, пытаясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы. Она потянулась к стоявшему на столике у камина стакану с чаем, я хотела помочь ей, взяла стакан, но тут же испугано разжала пальцы – мою руку пронзил обжигающий холод. Чай замерз, подернулся корочкой льда, хотя стоял совсем близко от огня. Мне хотелось завизжать от ужаса, но нельзя было пугать и без того взвинченных ребят, потому я вновь взяла стакан, как ни в чем небывало, протянула его Любаше.

– Спасибо, – лицо охотницы было невозмутимо. Она сделала вид, что отхлебнула чай, вернула стакан мне. – На чем я остановилась?

– Виктор признался, что любит тебя, – напомнила обожавшая любовные романы Маринка.

– Да. Мы решили, что поженимся. Свадьбу праздновали в одном из курортных городов, куда обычно ездила на каникулы вся наша группа. Никогда не забуду ту ночь – жаркую, пронизанную ароматами экзотических цветов. Над нашими головами сияли огромные звезды, а у ног расстилалась черная гладь ласкового спокойного моря. В тот момент я подумала, что это самый счастливый миг моей жизни. Лучше быть просто не могло. Ребята гурьбой высыпали из кафе, кричали, веселились, а мы с Витей все же сумели незаметно удрать от них. В такую удивительную ночь хотелось остаться вдвоем. Мы медленно шли по набережной, мимо пышных розовых кустов на клумбах, мимо таких же счастливых, как мы парочек… И тут появилась она. Никогда не забуду этого лица! Бледная, будто светящаяся кожа, огромные сияющие глаза, губы, накрашенные темной, казавшейся в полутьме черной помадой, прямые, цвета воронового крыла волосы, разметавшиеся по плечам – я видела ее только однажды, но, кажется, это было только минуту назад. Худая, одетая в облегающее черное платье женщина рассматривала нас с вызывающим, насмешливым видом. Витя хотел идти своей дорогой, но меня задел ее колкий взгляд. «Сейчас она начнет говорить о моей темной коже, смеяться над парнем, нашедшем себе чернокожую невесту» – подумала я и поинтересовалась в чем причина ее любопытства. «У вас свадьба? – спросила она низким, хрипловатым голосом. – Ирэн хочет повеселиться на свадьбе».