Золотой Рассвет - Ната Чернышева

— Аклидан, остановитесь! — взмолился Орнари. — Я — не специалист, мне непонятны ваши термины, а уж ваше восхищение работами Ольмезовского — и подавно. Скажите лучше, что выявил ваш анализ?

— Смотрите сами, — Немелхари вывел на голографический экран результат. — У вас — второе приближение по паранорме психокинеза. Определение придумано самой Ассирэн лиданум, я еще не выяснил до конца, что в точности под ним подразумевается. Но биологическое загрязнение налицо.

— Психокинез, говорите. Но я не чувствую в себе способностей мальчишки ОКоннора! Я не умею усилием воли передвигать предметы и генерировать плазму!

Самое страшное обвинение Генетического Контроля — биологическое загрязнение, то есть не санкционированное вмешательство в геном, приводящее к появлению безусловных мутаций, передающихся по наследству. Обвинение, предъявленное Тойвальшенам. За которое они и расплатились самим своим существованием.

— У мальчика — неограниченный дар, доминантный. У вас — скрытый, подавленный, рецессивный. Он проявится лишь через несколько поколений. Но уже сейчас он дает о себе знать. Были ли у вас интуитивные предчувствия, вещие сны, сбывавшиеся потом с завидной точностью? Ну, вот, сами понимаете. Провидение будущего — один из побочных эффектов паранормы психокинеза.

Орнари с тихим ужасом думал о том, что такое рецессивный признак. Да еще локализованный вне хромосом, иными словами, невидимый для методов генетического экспресс-анализа. Вначале — в первом приближении! — он ничем себя не проявляет. Дети подрастают, передают свои особенности потомству, которое уже на три четверти будет поражено тем же комплексом, и это будет уже второе приближение! Генетические контракты и межклановые браки будут способствовать распространению заразы за пределами клана. И к третьему поколению, когда проявится во всей своей красе полученный незаконным путем дар, подавляющее большинство населения окажется носителем измененных генов. Службе Генетического Контроля придется либо застрелиться, либо смириться с фактом, либо уничтожить, на радость Чужим, большую и лучшую часть расы!

— Вы себя-то проверяли, аклидан?

— Да. И я тоже. В первом приближении.

— Зачем? Зачем она пошла на это? Для чего? Не находилась ли она под психокодом?

Немелхари аклидан серьезно смотрел на него.

— Боюсь, этого мы уже никогда не узнаем.

Мелодично пропел сигнал вызова. Орнари извлек из кармана комм. Мерцающий шарик голографического огонька был теплым и ярким — значит, не приват. Адмори нажал кнопку ответа.

— Ты где находишься, брат? — донесся голос Арэля тарга; видеосвязи не было, но слышимость оставалась прекрасной.

— В медцентре, — ответил адмори. — А что?

— Гостинец тебе везу, — усмехнулся тарг. — Никуда не уходи, скоро буду.

— Значит, так, — сказал Орнари, пряча приборчик. — Лилайон аклидан не в курсе?

— Насколько я понял, Ассирэн лиданум остерегалась связываться с Лилайонами.

— Правильно делала. Вы упаковываете все это, — он кивнул на опто-книги, — собираете вещи и сегодня вечером летите со мной на Мидерайд. Вряд ли Ассирэн лиданум действовала в одиночку, на свой страх и риск. Но, поскольку Лилайоны ни о чем не подозревают, эта интрига идет не от Генетического Контроля. Так что вашу службу мы пока впутывать не будем, аклидан. Послушаем вначале, что нам скажет Глава клана!

— Надеюсь, вы знаете, что делаете, Орнари адмори, — вздохнул Немелхари.

Пусть. Пусть решают другие. Если решением будет коллективное самоубийство, что ж, на здоровье! Да, хотелось бы, конечно, достойно отомстить Ольмезовскому. Но без Джейни даже месть не казалась тем, ради чего стоило жить…

Давно уже долетавшая из-за неплотно прикрытой двери гнусная брань вдруг резко перешла в оглушительный визг. Орнари переглянулся с ак" лиданом, затем они вместе вышли в коридор. Визг возобновился. Визжали на терранском эсперанто, щедро вставляя отборнейшие выражения, бытующие в лан-кайшене. Оно и понятно. Когда здоровенный воин грубо тащит тебя за ворот, не считаясь с твоими удобствами, вряд ли ты будешь этому радоваться. Терранин уж точно не радовался. И выражал свое недовольство в таких фразах, что волосы дыбом поднимались. Где и от кого он только такого наслушался?!

У воина, наконец, иссякло последнее терпение. Пленник полетел на пол, отведав изрядной порции электрошока. И, судя по всему, не в первый раз, потому что так и остался неподвижно лежать на полу.

— Военные мозги, — с великолепным презрением в голосе сказал Немелхари аклидан, склоняясь над безжизненным телом.

— Эта падаль, — воин безжалостно пнул тело, не обращая внимания на гневный протест аклидана, — похоже, последняя, кто видел Вейтаса Хорошена.

Только теперь Орнари узнал своего собственного брата Арэля. Так вот о каком гостинце он говорил!

Терранин пришел в себя не сразу. Был он странным типом: худущий, длинный, нескладный, одежда вся в пятнах, волосы длинные и спутанные, давно нечесаные и, надо полагать, не мытые. Пахло от них не цветами. Зато на воротничке замызганной блузы еще можно было разглядеть знаки паранорм: бронзовый значок четвертой ступени третьего телепатического ранга, стилизованное изображение глаза — усиленное зрение, прыгающий человечек — адаптация к высоким перегрузкам, голубая полоса — летная специальность. Полоса была двойной — мастер-пилот, не меньше. Гражданская авиация или даже орбитальные челноки. И, пожалуй, именно челноки.

Все это адмори расшифровал в те краткие мгновения, покуда терранин утирался и злобно шипел себе под нос черные ругательства. Потом пленник поднял голову и в глазах его, неожиданно светлых на темном смуглом лице зажглось горькое безумие, наполовину разбавленное глухой тоскливой ненавистью. Орнари Ми-Грайону стало не по себе.

— Ваше имя, должность и ранг, — негромко потребовал Орнари.

— Клементина Санникова, мастер-пилот, четвертая ступень третьего ранга, — послушно и вполне пристойно ответил терранин..

— Уважаемая госпожа Санникова, — он чуть язык не свихнул, произнося ее фамилию, — от имени моего брата прошу у вас прощения за причинение физического и морального дискомфорта.

— Ты! — ахнула она, вновь разражаясь потоком гнусной брани.

Арэль побелел от бешенства и угрюмо шагнул к терранке. Орнари жестом велел ему оставаться на месте. Он терпеливо ждал, покуда девушка не поняла наконец, что уже повторяется. Ждать пришлось долго.