Тьма, сгущайся! (СИ) - Лейбер Фриц Ройтер

Некоторое время Барбара молча обдумывала услышанное, после чего снова обратилась к Эстер:

— Давай завернем его во что-нибудь и положим там, у стены, как раз хватит места. Тогда ты смогла бы лечь на койку.

— Нет, мисс Барбара — покачала головой Эстер — Я не хочу, чтобы у старика К снова лопнула бедренная кость или чтобы с ним произошло что-то еще. Сейчас он в хорошем состоянии, разве что только мертв. И, если он будет лежать на койке, то можно будет спокойно думать, что с ним все в порядке. Мы сможем доказать, что заботились о нем так хорошо, как могли.

— О, боже! Труп в каюте! — закричала Хелен, вскакивая с койки — Я сейчас же ухожу отсюда!

— Ложись, идиотка! — приказала Эстер — Задержите ее, мисс Барбара!

Однако, этого не потребовалось, поскольку ее опять одолела тошнота.

Вскоре волны ослабли. Вода перестала заливать крышу каюты.

— Я отнесу Бенджи кофе — сказала Барбара.

— Не ходите туда, мисс — тут же отозвалась Эстер.

— Нет, я пойду!

Когда Барбара осторожно открыла маленький люк в задней части каюты и высунула голову, то первое, что она увидела, был Бенджи, который, широко расставив ноги, стоял у руля. Тучи немного рассеялись и на небе светил Странник, рисунок на котором напоминал голову быка.

Барбара выползла из каюты. С носа яхты дул ветер, но не очень сильный; девушка закрыла за собой люк и подползла к негру. Бенджи выпил кофе из маленького термоса, который она протянула ему и поблагодарил ее кивком.

Барбара посмотрела за борт и увидела огромные волны.

— Я думала, что вода успокоилась! — закричала она, пытаясь перекричать вой ветра.

Бенджи указал головой на нос парусника.

— Я нашел матрас! — крикнул он — Я прикрепил его тросом к носу и бросил в воду! Теперь лодка постоянно повернута носом к ветру и волне.

Барбара вспомнила профессиональное название такого устройства — дрейф-якорь.

— Как ты считаешь, Бенджи, где мы? — спросила она.

Вой ветра перекрыл смех негра.

— Не знаю, мисс Барбара, может быть в Атлантике, а, может быть, в Мексиканском заливе. Не имею ни малейшего понятия! Но, во всяком случае, мы еще на поверхности!

Сэлли и Джейк сползали с крыши. Они все еще дрожали от холода. Вода отступала так быстро, что это было видно невооруженным глазом.

Сэлли заглянула в комнату, освещенную светом Странника, с которого глядела оскаленная пасть.

— Что за балаган! — повернулась она к Джейку — Вся мебель перевернута! Фортепиано лежит на боку! Черный ковер заляпан грязью, а портьеры обвисли, как в мертвецкой! Давай что-нибудь быстро разломаем и разведем огонь. Мне ужасно холодно.

39

Символ инь-янь в девятый раз появился на диске Странника. Уже два дня и две ночи Странник мучил Землю, вызывая пожары, наводнения, подземные толчки, а теперь бури. Бангог Банг отбросил лопату, схватил грязный мешок и прыгнул в оранжевую надувную лодку, которая качалась на вспененной волне. Коббер-Хум придержал его за плечо. Четыре новоиспеченных капитана лайнера «Принц Чарльз», испуганные бурей, которая, воя, словно десять тысяч невидимых пикировщиков, неслась с востока, и высокими волнами, которые, словно черные соединения гренадеров, наступали, гонимые этим вихрем, направили большой трансатлантический лайнер в одно из многочисленных устьев Амазонки. Несмотря на дрейф-якорь, волны снова начали заливать «Альбатрос», но Барбара Кац не хотела спускаться в каюту. Время от времени холодные порывы ветра покрывали рябью воду в небольших лужах на террасе, поэтому Сэлли Хэррис и Джейк Лешер спрятались в мокрой гостиной Хассельтайна. В свете фонаря, висящего на верхушке яхты «Стойкая» Вольф Лонер увидел, два тела, плавающих на поверхности воды среди досок и балок.

«Корвет» и фургончик Хиксона с включенными фарами ехали по шоссе через горы Санта-Моника, время от времени проезжая мимо знаков, указывающих дорогу к Ванденбергу. Уже два раза теснящиеся на сидениях пассажиры были вынуждены выходить из машин, чтобы убрать с дороги камни. Осыпи были слишком незначительными, и на них не стоило тратить остатки заряда в пистолете Марго. Водители все время были настороже — в любое время, в резком свете фар, мог показаться новый завал. На задних колесах фургончика ритмично позвякивали цепи.

С гор дул теплый восточный ветер, поэтому все, кроме старика-водителя, сидели в открытом фургончике.

Единственным звуком, кроме ворчания моторов и стука колес, было тихое мерное шипение вдали. Странник взошел через два часа после захода Солнца и теперь сопровождал их в пути, поднимаясь на безоблачном сером небе над восточным горным хребтом. Его теплый золотистый свет создавал обманчивое впечатление, что эта планета является источником дружеского ветра. Странник уже не был таким круглым, как раньше, он напоминал несколько размытый круг, как Луна через два дня после полнолуния. Узкий черный рожок заслонил край фиолетовой плоскости на диске с символом инь-янь, когда Странник, копируя движение уничтоженной им Луны, вращался на восток вокруг Земли, а точнее говоря, вокруг точки между двумя планетами. Трофейное кольцо из лунных остатков, которое опоясывало экватор планеты, сверкало и мерцало, словно развивающаяся шаль, прошитая алмазами.

Дорога плавно поднималась вверх к широкому перевалу, песчаные склоны заканчивались плоским каменным хребтом. Когда они добрались до вершины перевала, Хантер съехал на правую обочину, просигналил четыре раза, выключил фары и заглушил мотор. Фургончик въехал на левую обочину, остановился параллельно с ними и Хиксон тоже выключил фары.

Большинство пассажиров, по крайней мере, раз в жизни видели с вершины горы или с самолета туманный низкий слой туч, через которые которые пробиваются одинокие вершины и удивлялись, что он такой плоский и обширный — настоящий океан туч. Теперь на какое-то мгновение, их охватило обманчивое впечатление, что они снова видят такой ландшафт только при свете Странника.

Этот иллюзорный, ночной океан туч начинался в пятидесяти метрах от них. В каких-то двадцати метрах ниже он тянулся вдоль гор, до самого западного горизонта. Посреди был только один остров, низкий и плоский, но такой большой, что выходил даже за северные края темных склонов, а дальше исчезал из поля зрения. На этом острове кое-где горели красные и белые огоньки, а свет Странника освещал два скопления низких серых зданий. Через мгновение они услышали тихое гудение и увидели снижающиеся с юга красные и зеленые огни — это маленький самолетик садился на острове. Полукилометровый пролив отделял этот остров от суши.

Неожиданно наваждение исчезло и каждый из присутствующих осознал, что это вовсе не океан туч простирается перед ними, а океан соленой воды. Что они видят не туман, а воду, волны которой ритмично ударяются о подножья гор и заливают шоссе в пятидесяти метрах от них. Что остров — это Ванденберг-Два, а вода в проливе отрезала прибрежное шоссе в том месте, где оно сворачивало вглубь суши — в сторону штаб-квартиры Лунного Проекта, местопребывания Мортона Опперли, майора Буфорда Хамфрейса и работы Пола Хэгбольта и Дональда Мерриама, хотя этих двоих сейчас там не было. Хантер, сидя за рулем «корвета», почувствовал, как ему на плечо легла чья-то рука и через мгновение ногти впиваются в кожу. Он прикрыл эту руку своей ладонью, повернул голову и посмотрел на Марго, на ее прямые светлые волосы, большой рот, запавшие щеки и темные глаза.

Не убирая руки, он крикнул Хиксону, сидевшему в фургончике:

— Разобьем здесь лагерь! А когда сойдет вода, двинем в Ванденберг!

Дон Мерриам посмотрел вверх, через отверстие шахты лифта виднелся кусочек неба, на котором клубились красно-черные тучи. У него создалось впечатление, что цвет этих туч специально подобран так, чтобы гармонировать по цвету с мехом его проводника, который стоял рядом.

Видимая часть неба увеличивалась, сначала медленно, потом все быстрее, пока неожиданно лифт не остановился на поверхности. Ничего не изменилось. Поток лунной материи продолжала сыпаться с неба, возвышаясь над окружающим ландшафтом, словно гигантская серая башня, превышающая Эверест. Дальше — большие абстрактные светящиеся глыбы поднимались, словно армия изваяний. Висящие в воздухе серебряные поручни окружали шахту.