Тёмный Бог - Сергей Александрович Малышонок

носительницы жёлтого кольца, на мой взгляд. Ну, а то, что в её руках будет целая страна, которая таким образом попадёт под полный контроль Корпуса — лишь приятное дополнение. Жаль только одного — ради помощи ей мне придётся куда глубже погрузиться в переплетения дворцовых интриг, чем того хотелось бы, но тут ничего не поделать, такую уж я выбрал себе работу.

Меж тем, приём продолжался. Монарх устроился на троне в глубине зала, его дочка — на креслице наследницы, и к ним началось паломничество — знатный люд Влатовы спешил выразить свои верноподданические чувства. Что было в мыслях большинства из них, я уже описывал. Меня, разумеется, в той стороне не ждали — там и «мелкопоместным» и безземельным дворянам делать было нечего, а уж «богатый чужак, купивший себе место на приёме» и подавно к святая святых не допускался, если, конечно, его не пожелает видеть сам король, но тот был осторожным человеком и не стал бы так эпатировать публику. К тому же нам нечего было обсуждать, ведь, в отличие от всяких президентов и народных лидеров, правитель Влатовы не выполнял роль главного государственного менеджера по продажам. Он был тем, кто ставит таким менеджерам задачи. Мне, впрочем, было нисколько не обидно — лишний раз привлекать к себе внимание я и не желал, а узнать всё, что мне требуется, я мог и тихонько стоя в уголке, потягивая вино урожая прошлого года, собранного в винограднике неподалёку от этого дворца. К сожалению, просто так «поскучать» мне не дали.

— О, мистер Лэншер, рад видеть вас на этом знаменательном событии! — окликнул меня крупный подтянутый мужчина. Само собой, до Кларка ему было далеко, но на фоне прочих гостей он вполне выделялся спортивным телосложением. Помимо того, и походка, и голос, и общая манера движения лучились силой и уверенностью, которые ещё больше подчёркивал вычурный, но элегантный наряд с претензией на старые аристократические традиции. Если бы не первые морщины на лице да слабо заметная, благодаря таким же, как у Перлиты, пшенично-светлым волосам, седина на висках, больше тридцати аристократу никто бы не дал.

— Граф Вертиго, — растягиваю губы в вежливой улыбке, — поверьте, я не менее рад оказаться здесь.

— Да, сегодня — особый день, — вальяжно кивнул мужчина, — в конце концов, будущее Влатовы и вся её дальнейшая политика будут определяться юной Перлитой.

— Полагаю, вы не оставите её своей поддержкой и советом, — продолжил я улыбаться.

— Разумеется, — вновь кивнул граф. — Кстати о поддержке, я слышал, вы намереваетесь расширить ваши виноградники и предложить для Земельного Совета несколько новых видов… — следующие двадцать минут мы занимались тем, что осторожно и вежливо прощупывали почву на предмет сотрудничества и общих интересов.

Я же параллельно подавлял в себе желание устроить почтенному графу инсульт, инфаркт или просто смерть от чахотки. Граф Вернер Вертиго был на редкость скользким и мерзким человеком. Младший брат короля, причём поздний ребёнок, как и его чествуемая сегодня племянница, он истово мечтал о троне, и какое-то время эти мечты имели под собой основание, но рождение у пожилого монарха наследницы эти мечты похоронило, а сегодняшний её выход в свет клал на могилу тяжёлую надгробную плиту. Вот только сам «верноподданный» подобного развития дел не хотел, а потому желал побороться. И я бы не сказал, что у него были плохие шансы. Ситуация, в которой окажется Перлита, если её отец умрёт раньше, чем она войдёт в силу, будет весьма непростой и откроет графу массу возможностей. Однако чего было не отнять у Вернера, так это мозгов. И я сейчас не про его псионические способности шучу, которые с точки зрения сильного телепата только шутки и были достойны. Он понимал, что даже узурпируй он трон, у него начнутся проблемы, а на их решение потребуются деньги. Много денег, которых у аристократа не было. Зато они были у меня, и потому человек, искренне меня презирающий и считающий едва ли не унтерменшем, сейчас радушно мне улыбался и делал интересные деловые предложения, параллельно намекая, что дальнейшая «дружба» с ним вполне способна принести мне массу выгоды и, вполне возможно, даже титул.

Не сварил я ему мозги ещё в первое наше знакомство лишь по той причине, что Влатова мне была нужна стабильной, а гибель, исчезновение, даже помутнение разума или некоторое изменение поведения де-факто второго лица в государстве на этой самой стабильности скажутся весьма неприятным образом. Сейчас тоже ничего не менялось, в каком-то смысле, он был мне даже выгоден, как безусловная точка кристаллизации любых заговоров против Перлиты. Его способности были недостаточны даже чтобы заметить моё пассивное сканирование или же внушение взрослой внешности, но сам он считал себя уникальным и одарённым — шутка ли, надев примитивный пси-усилитель, иметь возможность ошеломить и лишить координации любого противника одним усилием мысли? Неглупый, амбициозный человек при связях и положении, имея такие способности, может стать очень сильным лидером. Ни одна партия, желающая вступить в гонку за положение у пошатнувшегося трона, не сможет проигнорировать Вертиго и его сторонников. И это было хорошо — приглядывать за одной определённой и явной угрозой куда проще, чем за сотней потенциальных. К тому же ряд его предложений вполне можно использовать к своей пользе — чем полнее и глубже будет моё проникновение в экономику и промышленность Влатовы, тем проще будет осуществить второй этап плана на эту страну, когда Перлита станет королевой.

Так или иначе, пережив «радушие» Вернера, я вынужден был начать отбиваться от остальной знати, слетевшейся ко мне по принципу: «если уж сам граф не нашёл ничего зазорного поболтать о том о сём с приглашенным гостем, попутно немного обсудив дела финансовые, то и младшим дворянам сам Бог велел» (вообще, Бог мысленно давно «велел» им всем провалиться в Преисподнюю, но они считали иначе). К сожалению, бить аурой ужаса и испепелять этих напыщенных кретинов взглядом мне мешал эгоистичный интерес, потому приходилось изображать из себя китайского болванчика — улыбаться и кивать, кивать и улыбаться. Хотя, в один момент разговор всё-таки стал интересным.

— Так что вы думаете об инициативе с экспедицией на Марс, мистер Лэншер? — помахивая декоративным веером, улыбнулась мне дама бальзаковского возраста. Вообще, в её планах были мысли свести меня с её младшей дочерью и тем самым поправить «бюджет семьи», а тему с Марсом она подняла лишь потому, что все остальные уже были «выбраны» её предшественниками, часть из которых имела точно такие же планы (и младших дочерей).

— Инициативе с экспедицией? — признаться, я был удивлён и впервые слышал