Повелитель водного дракона - Олеся Шалюкова

— Какое разочарование для тебя было, верно? — насмешливо отозвалась Хани, махнув рукой. Провалилась вторая попытка вызвать линии жизни, а точнее придать ауре видимую и материальную форму. На то, чтобы понять это, у девочки ушли несколько дней. И то вряд ли бы она догадалась, если бы не помощь Ины. А защититься от этого было достаточно просто — потребовался самый обычный двухслойный щит. — И кстати, Шира, раз зашёл разговор о целях и задачах! А оно того стоило? Врать нам. Жить столько лет в кошачьей шкуре. Обманывать здесь?

— Ты слишком маленькая, — насупилась кошка, неожиданно зябко обхватив себя за плечи. — Ты не поймёшь.

— Вот так всегда, — всплеснула руками Хани, демонстрируя жест подсмотренный на рынке в Итиле. — Как только взрослые не знают, что сказать, они начинают говорить «ты не поймёшь»! А потом обязательно добавляют: «слишком маленькая», «не твоё дело», «ты не знаешь, как это». И так далее, и так далее. Но знаешь, Шира. Меня, да думаю, и Тимура, интересует сейчас вопрос, а ты сама действительно знаешь это? Стоило ли оно того?

Кошка вздохнула.

— Вас обоих это не касается! — отшатнувшись назад, Шира вызвала уже свои нити жизни.

— Упс! А про это я забыла! — расширились глаза у Хани.

— Твои проблемы! Но щадить я тебя не буду!

Слова с делом не разошлись, туда, где стояла девочка, с неба обрушился каменный дождь. Попадание любого камня гарантировало травмы несовместимые с жизнью.

…Костер почти погас. Огонь ветви пожирал неохотно. И больше напоминал голодного человека, которому подсунули манную кашу с комочками, нелюбимую с детства. И есть хочется, и кашу есть практически невозможно.

От костра не было ни дыма, ни тепла, даже света он толком не давал.

Иллимариэль сидела у скалы, опираясь на неё спиной, Лаки у соседней скалы. Тимур между ними, а Хани на правах сестрёнки устроилась на теплом плаще, головой на коленях брата. Так было гораздо удобнее.

— Так что мне надо сделать? — уточнила девочка, когда нага сказала, что сражаться ей придётся, скорее всего, с Широй. Она же и сказала, что белые мартовские кошки считались священным оружием иллинтири. — Проиграть или победить?

— Чёрное озеро не приемлет поражений! — вскинулась нага.

Но Тимур покачал головой, перебивая её.

— Нет. Программа-минимум — не пострадать. Это то, что ты должна выполнить в любом случае, понятно, Хани?

Девочка кивнула.

— Программа максимум, — продолжил тем временем мастер, — отвлечь Ширу от меня и от озера. И программа супер-максимум со специальными возможностями, это победить кошку. Только убивать нельзя, и проливать кровь — тоже нельзя. Ты помнишь об этом?

И Хани снова кивнула.

…Когда каменный град прошёл, и рассеялась пыль, вызванная его появлением, Шира обнаружила невредимую Хани. Девочка, как ни в чем не бывало, задумчиво разглядывала что-то под ногами.

— Ты! — взвыла кошка. — Как ты…

— Я маг, — улыбнулась Шира. — И теперь моя очередь!

Лавина ледяной воды покатилась на кошку. Нити вокруг той зазвенели, запели, выстраивая вокруг белой иллинтири ледяной кокон защиты. Достаточно быстро, чтобы пропустить волну воды мимо себя. Но слишком медленно для того, чтобы защититься от второго удара, той же воды.

Бурный поток подхватил кошку и поволок куда-то дальше, к перевалу.

Оглянувшись назад, на Тимура и Яна, пока не обнажавших оружия, Хани закрыла глаза. Чтобы она о кошке не думала, нельзя было дать ей пострадать. Поэтому став частью бурлящего магического потока, Хани вначале вытащила уже наглотавшуюся воды кошку. А затем перенесла бережно вбок, на небольшой уступ. Доброты девочки хватило даже на то, чтобы высушить Ширу и закрыть её воздушным куполом.

«Чтобы не продуло», — решила Хани, созерцая дело своих рук, потом улыбнулась. — «А то, что она теперь не сможет выбраться, уже дело второе. Или может даже третье? Неважно. Теперь моя очередь смотреть. Всегда хотела увидеть, как сражаются некроманты. А пока Лаки с этой незнакомкой разговаривали, я со своей задачей разобралась. Хоть посмотрю, на что похоже столкновение двух некромантов! А то уж больно магия редкая».

Хани села там же, где стояла, только окружила себя кольцом тёплого воздуха. На маленьком плато, где было расположено Чёрное озеро, ощутимо похолодало. Как у неё во снах на первом острове…

Лаки окинула противницу заинтересованным взглядом.

— Постарела. Поплохела. Располнела. Потяжелела, — подытожила она. — Явно нет больше никого, кто гонял бы тебя. Стоило мне исчезнуть, как лучшая ученица моей мамы явно растеряла половину своих хороших качеств.

Крати заледенела.

— Ты не имеешь права так говорить! Ты… ты…

— Я? — улыбнулась Лаки. — Что я?

— Ты исчезла! Сбежала! Бросила всех.

Зевнув, чёрная иллинтири, прикрыла губы ладонью, потом улыбнулась.

— И что?

Крати вспыхнула.

— Что значит «и что?» Ты должна была!

— Никому и ничего не должна, — отмахнулась Лаки от неё, как от мухи. — Совсем никому и совсем ничего.

— Ты, ты, ты! — Крати чуть не расплакалась. — Я думала, что ты мертва! Только твой хвост и нашли после гибели города!

— И естественно, ты обрадовалась этому, — согласилась Лаки. — Ведь мы всегда были конкурентками в отношении моей мамы. Нам обеим хотелось её внимания. Ты была её ученицей. Лучшей. Любимой. А я дочерью. Только я её практически не видела. Она меня даже не учила.

— Не учила? Тебя? — удивлённо переспросила Крати, забыв о том, что мгновение назад чуть не плакала. — Почему она должна была тебя учить?

— О, и ты тоже не в курсе? — засмеялась Лаки. — Я тоже некромантка. Но моя мать даже не подумала о том, чтобы учить меня. Она делала вид, что не видит этого, и мне пришлось искать учителя на стороне. Вот только никто не хотел брать в обучение такую, как я. Дочь Иллиши, сильнейшей некромантки, ну как же. Все дружно решили, что Иллиша сама должна её учить.

Крати улыбнулась дрожащими губами.

— Значит, ты не нашла учителя и твой дар перегорел? — предположила она со слабой надеждой на благополучный для себя исход.

— Отнюдь. Я нашла учителя. Но уж лучше, — сорвался с губ Лаки смешок. — Я его бы не находила. Отшельник. Человек. Некромант. Сильнейший из всех кого я знала. Знаешь, как я проводила выходные? В призрачном лесу. Он заставлял меня там спать. Заставлял охотиться на костяных змей, укрощать их, приручать. Он заставлял поднимать меня обитателей призрачного леса и стравливать их друг с другом. Мы охотились на иллинтири и людей, осмелившихся переступить границу призрачного леса.

— Зачем? — глухо спросила Крати, понимая, почему в глазах противницы боль пополам со жгучей ненавистью.

— Он там жил, — просто сказала она. — А потом пришлось жить и мне. Представляешь красота. Ночная змея крепко спит. Везде темнота такая, что даже зрение иллинтири не спасает. А ты идёшь через этот чёртов лес на охоту за очередной костяной змеёй!

С губ Лаки сорвался истеричный смешок.

— Знаешь, — грустно и доверительно добавила она. — Я возненавидела тебя в те дни, когда ты только начала учиться у моей матери. Потому что тебе она уделяла намного больше времени. А потом про меня вообще забыла!

— Зачем? — голос Крати сел, она откашлялась и тихо спросила. — Зачем ты мне все это рассказываешь.

— Чтобы ты не удивлялась тому, как сильно я хочу тебя убить, — нежно улыбнулась Лаки. — Поэтому приготовься защищать свою жизнь, Крати. Или хотя бы продать её подороже.

Крати взвизгнула и прыгнула назад, на ходу призывая костяную крылатую рысь. Своего фамильяра. Запрыгнув на неё верхом, Крати со всей силы рванула рысь в небо. От земли вверх взметнулись костяные копья, стремящиеся достать вёрткую добычу. Крати ловиться не спешила, удирая со всех крыльев и лап рыси.

Взглядом оценив расстояние от своей добычи до Чёрного озера, Лаки торжествующе вскинула кулак. Теперь Крати не угрожала планам Тимура, а значит с ней можно было разбираться по-настоящему.

Оглушительно засвистев, Лаки призвала уже своего фамильяра. Земля задрожала, распахиваясь и выпуская из своего чрева огромного костяного дракона.

— Размолочу в пыль, — пообещала Лаки, поднимаясь в воздух на драконе.

Взвизгнув, Крати рванула свою рысь в сторону, за перевал. А там попала в воздушное течение и рухнула куда-то вниз. И судя по тому, как исчезло даже ощущение присутствия, некромантка сбежала в мир мёртвых.

Лезть туда у Лаки не было никакого желания, поэтому она осталась в воздухе. Удобно устроившись в седле костяного страшилища, она закрыла глаза, подставляя лицо тёплому свету змеи. Та часть плана, которая была за ней легко и просто перешла в разряд исполненных. Теперь дело оставалось только за Тимуром.

«На душе то полегчало», — с удивлением поняла Лаки. — «Стоило выговориться и стало значительно легче! А я не верила Тимуру!»