Подмененный. Одержимый магией - Роджер Желязны

Как долго я проторчал на следующей станции, я не мог определить. Долгое время я верил, что предаюсь своим мечтам и, погружаясь в них, забываю о времени. Лишь позднее ко мне закралось сомнение, когда я ощутил нагнетание и увеличение мощности той силы, на волнах которой я блаженствовал. Я быстро помчался по ее следу, к источнику могущественной энергии, и обнаружил его в центре блистающего у подножия горы города. Сила исходила от сидящих по кругу колдунов. Именно в это время я осознал, что уже довольно поздно и вечер в разгаре. Это означало, что посвящение вот-вот начнется, а энергия будет наполнять гору в течение всей ночи. Я бросился обратно, к следующей станции, следуя своим собственным побуждениям. Я хотел наполнить себя, так как чувствовал, что новая энергия поможет восполнить пробелы памяти.

Кое-что странное произошло на четвертой станции, я услышал голос — мучительно знакомый — обращающийся непосредственно ко мне, даже с намеком на некую интимность.

— Фаней, — говорил он, — Фаней.

Это был мужской голос, и мне показалось, будто я понимаю смысл сказанного слова. Голос звучал настойчиво и сурово, в нем чувствовалось приказание. Фаней. Может это мое имя, затерянное в далеком прошлом и предъявленное в такой форме? Нет, пожалуй, это неверно. Фаней.

— Фаней! — прозвучало более повелительно.

Вместе со словом во мне запульсировало чувство долга, зажглось желание следовать непонятному приказу. Но сознание, что это нарушит мои планы, подавило стремление подчиняться.

Я расширялся и сжимался, судорожно метаясь по помещению и отыскивая средство избавления от принуждения.

— Фаней!

Ничего. Здесь не было ничего такого, на чего могло быть направлено непонятное приказание, что могло утолить чувство долго.

Я двинулся дальше. Гора наливалась все большей энергией и силой. На следующей станции напряжение было чуть меньше, поэтому я остался здесь чуть подольше. Я снова утратил чувство времени и впал в блаженное состояние транса, которое резко оборвалось приближением процессии кандидатов. Я тотчас бросился к следующему пункту, чтобы мне никто не мешал.

Шестая станция показалась мне самой дружелюбной. Я размяк и разнежился; заполнив все пространство, я стал впитывать и поглощать бьющую ключом энергию.

Казалось прошло совсем немного времени, но я вновь услышал их приближение. На этот раз я даже не пошевелился. Мне не хотелось двигаться, кроме того, мне пришло в голову, что будет полезно и поучительно посмотреть церемонию ритуала.

Я наблюдал за ними, вот они вошли и встали на свои места. Когда началась речь, я обнаружил, что мое внимание приковано к тому, кого звали Лариком. Я стал внимательно разглядывать его, поняв, почему он заинтересовал меня. Это было чрезвычайное открытие и я еще долго был ошарашен его эффектом, когда мой взор обратился к Полю. Меня поразили изменения происшедшие с ним.

Он согнулся и скрючился, длинные безобразные руки болтались почти у земли. Однако беглое обследование и ощупывание тела показало мне, что его руки, такие отталкивающие, пухлые и длинные, на самом деле не длиннее его собственных рук. Тем не менее он не мог не заметить этого. И если это не беспокоит его, то я не понимаю, почему это должно беспокоить меня.

Но это беспокоило и тревожило.

Дальнейшее обследование выявило, что Поль единственный из всех участников, кто подвергся анатомическим преобразованиям. Только я сделал такой вывод, как началось новое изменение в области плеч и живота. Теперь я мог обнаружить источник метаморфоз и сразу же определил, что уродства вызваны Лариком. Но мотивы его поступка были мне непонятны, так как мысли колдуна становятся абсолютно непостижимы, когда дело касается его собрата. А все остальные головы не содержали не единой плохой мысли, они были полностью поглощены созерцанием и пребывали в состоянии транса.

Я подождал конца церемонии и двинулся вместе с ними к следующей станции. Удастся выяснить, что кроется под действиями Ларика или нет, меня не столь занимало. Мне хотелось уяснить методику магического воздействия на Поля.

Я очень тщательно осмотрел и исследовал следующее превращение. Все это можно было более точно назвать передачей или перенесением. Как только нога Поля превратилась в огромную уродливую лапу, я освободился и смог проследить то, что происходит вне горы. Я помчался, кружась словно вихрь по проспектам, где пространство сжимается как губка, а время летит подобно бешеному потоку, не подвластному ничьим законам. Я приблизился к Воротам — к снам, преследующим Поля, которые до сих пор видел лишь мельком. Скользнув в них, я оказался на мертвой земле и сразу столкнулся с вопящим существом, полумонстром, получеловеком с родимым пятном в форме дракона на правом предплечье.

— Брат мой, — обратился я к нему, — носи это еще чуть-чуть, покуда все служит человеческому обряду.

Но существо не могло или не захотело меня понять. Оно продолжало душераздирающе орать и биться своим изуродованным телом. Я наслал на него глубокий сон, и он забылся прямо там, в треугольнике серых выступающих камней. Мне хотелось помочь обоим, и Полю и тому чудовищу, хотя это совсем не приносило пользы лично мне. Я сам себя убедил, что в данный момент необходимо мое личное вмешательство — впервые — в дела других, для того чтобы дать благополучный исход всему, в том числе и удовлетворению моих интеллектуальных потребностей.

Но даже тогда я уже начал задумываться.

Еще несколько мгновений я рассматривал эту зачарованную землю, затем развернулся и отправился обратно. Надо мной полыхали молнии и гремели раскаты грома. Я вернулся на исходную точку и тут же уловил мысли в голове Ларика. Это были мысли об Авинконете и тех, кому он служил.

Первый проблеск понимания происходящего озарил меня.

Насладившись удовлетворением от проделанной работы, я последовал за процессией до следующей станции. Там я увидел, как произошла трансформация с другой ногой Поля. Это еще больше взволновало меня. Его мозг как и у остальных был во власти дурмана, это убедило меня в том, что он стал жертвой обмана. Хотя я мало знал, чтобы судить о людях, я подумал, что происходящее с ним совсем не справедливо и вовсе не честно, особенно то, что делает Ларик.

Когда мы подошли к следующей станции к уродству Поля добавилось кое-что еще. Один из участников умер. Конечно, он ничего не значил для меня, но в этот самый момент вновь прозвучало слово «Фаней». Я оглядел остальных, ожидая как они среагируют, но реакции не последовало. Конечно, мертвый человек мог отвлечь их от всего остального, хотя слово прозвучало довольно громко, а несколько мгновений спустя повторилось.