Черствое сердце (СИ) - Ольга Егер

— Не знаю. Просто хочу вернуть. Тебя. Себе.

Я присела рядом с ним. Выдохнула.

— Вов, я не могу.

Но парень отказывался слушать, уверенно и быстро раздевая меня, снимал майку, целуя, требуя ответной реакции. Не дав опомниться, повалил на кровать и… В самый интересный момент, я вдруг ощутила странные изменения…

— Погоди! — наконец, оттолкнула от себя Вову я. Сползла на пол и быстренько удрала в ванную, где, сбросив остатки белья, обнаружила… Железные трусы!

— Какая прелесть! — ужаснулась я, повертевшись перед зеркалом. Швов, замков и прочего в сим "аппарате" от средневекового кутюрье не нашлось. — Ага, чтоб вспоминала каждый день!..

Припомнились последние слова вампира. Как вы понимаете, цепочки на моей талии не наблюдалось. Что означало: металлические трусы верности выросли из нее.

— Ё, к, л, м, н, — повторила выражение Василия я и постучала кулачком по железяке, дабы удостовериться в трезвости собственного разума, остроте зрения и наличии совершенно реального атрибута из арсенала рыцарства. — Ну, гад, я тебя действительно помнить буду! Каждый день. Поминать! Как же мне теперь в туалет то ходить? А мыться?

Дикий хохот с похрюкиванием раздался прямо из-за спины. Василий сидел на стиральной машинке и покатывался в приступе смеха.

— И правильно сделал! — комментировал он. — Нечего мужикам мозг парить. Выбрала одного, вот и держись за него. Береги честь смолоду!

— Придушу! — зарычала я.

— Ой! — пискнул Василий, приняв слова на свой счет. Хотя я, даже если бы и сильно захотела, ничего не смогла бы поделать с домовым — у него шея короткая и маленькая. А вот пожать горло упыря я бы не отказалась!

Глава 34. Первое место

Вампира я вспоминала с утра и до вечера злыми, тихими словами (иногда громкими). Металлическая фигня так никуда и не делась. Я ходила по городу, побрякивая ею и думая, поставить поверх одних трусов вторые — магические и звуконепроницаемые. На работе пришлось хуже — у меня кресло кожаное. Железное белье постоянно прилипало к сидению. Мыться и справлять нужду в металлическом извращении, как ни странно, оказалось вполне возможно — на короткое время оно исчезало. Но стоило объявиться около меня представителю мужского пола, как волшебная "сигнализация" срабатывала и плотно упаковывала, предохраняя от посягательств посторонних. Передать словами, насколько я была зла на Курана — невозможно. А тут еще и к дискомфорту добавились издевательства друзей, постоянно подтрунивающих над моим "прикидом Мадонны"! Потом приходили ведьмы, прозрачный и гном, советовали обзавестись железным бюстгальтером…

— Поубивала бы! — психовала я, отделавшись от прилипал.

Погодка радовала… всех, кроме меня. Солнышко светило, птички пели, машинки урчали, парочки целовались на лавочках. А я незаметно метала молнии направо и налево, чтобы подпортить окружающим настроение.

Увидев на своем пути Люсю, не сразу определилась, что делать: бежать от нее и прятаться или все-таки поздороваться? Она мне улыбалась во все зубы. Подошла и, совершенно не задумываясь о приличии, задрала подол моего сарафана.

— О! Да наши мужья пили вместе! — выдала нахалка, осмотрев железные труселя.

— Люсь, — чувствуя себя Мэрелин Монро, я била по рукам обнаглевшему сквозняку, дергающему мою юбку. — Ты чего?

Она демонстративно постучала кулачком себя по бедру. Раздался приглушенный звон металла.

— Как видишь, мы не только сестры земли, но и по несчастью тоже, — вздохнула Люся.

— Не поняла. Ладно, Куран — он пришибленный на всю голову, и подобные шуточки в его духе. Он готов сделать если не все, то многое, чтобы Вова не смог ко мне прикоснуться. Но ты!.. Ты, что Константину изменяешь?

— Нет, — махнула на меня рукой Люся. — Тем не менее, моего некроманта нормальным назвать нельзя. Он напялил на меня эту гадость, а теперь сам себе локти кусает, потому что не знает, как снять! Слово какое-то сказать надо, волшебное, чтобы пояс верности сам расстегнулся. А Костя был так пьян, что не может вспомнить на какое конкретно слово установку дал. Вот и накрылся медным… — задумалась и уточнила. — Бельем, наш медовый месяц. Никакого интима. Константин заперся в библиотеке и перерывает книги, пытаясь найти ту, в которой он выкопал чертово заклинание, превращающее простую цепочку в пояс верности.

— Обалдеть! И что, нам теперь вот так до конца жизни ходить?

— Почему же, — хихикнула Люся. — Когда Константину ну о-очень приспичит, думаю, он сообразит что-нибудь, или изобретет, волшебную отмычку.

— Надеюсь, он и мне в помощи не откажет. Если, конечно, не сговорился с Кураном заранее. — Вздохнула и вспомнила нечто важное. — Люсь, а не хочешь помочь мне еще разок поколдовать?

— Крови много будет? — сразу спросила она.

— Не нашей, — улыбнулась я.

— Ты меня пугаешь до чертиков! — пискнула девушка и отшатнулась.

— Милые дамы, — раздалось справа, и мы обернулись.

— А вот и он! — вздохнула я, когда шикарный, и весьма странный персонаж мужского пола в черных круглых очках и клетчатых коротких штанах, подхватил нас под белые рученьки.

— Дамы, — продолжил дядька Фока, ныне в человеческом облике. — Когда ж вы научитесь звать нас исключительно по надобности?

— Прости, сам знаешь — "язык мой — враг мой"! — извинилась я, и тут же услышала:

— Хочешь, рубанем твоего врага, и во рту сразу места прибавится.

Мы с Люсей синхронно прикрыли губы руками. Бес расхохотался. Раз уж его ненароком вызвали, я предложила рогатому скромную работенку — постоять в почетном оцеплении в районе проведения финального этапа турнира. Он ответил, мол, это скучно, и я расщедрилась — позволила им погонять проигравших, в тайне надеясь, что Димка победит.

Кстати, о турнире. Он состоялся в полночь на старом кладбище. Мы с Сашкой, демонами и подростками, оделись подобающе случаю: в белое. То есть пошили себе из простыней балахоны, чтобы серьезнее выглядеть. Идея провалилась — нас тупо обсмеяли. Но когда зацокали копыта бесов, все изменилось. Насмешники перестали ржать и начали икать.

— Я, как старший ныне, страж,

Снимаю с ценности мираж.

Видите поиски умело, честно.

На все про все вам это место.

Но помните: прокукарекает петух,-

Оставшийся во склепе, испустит тут же дух!

Я махнула рукой и из земли на поверхность, как подводная лодка, поднялось корявое строение. Со стен сыпались черви, камни и прочее. Скрипучие дверцы искателям артефакта открыл швейцар — скелет, которому волшебное хранилище принадлежало. Подозреваю, что оживший костлявый господин когда-то именовался Савелием, и был создателем магической штуковины.