Офисный роман, или Миссия невыполнима - Наталья Валенидовна Колесова

- Что случилось? Ну вот снег, например, случился…

Поднимает глаза к подсвеченному городскими огнями небу. А я гляжу на него. На таком близком расстоянии видно, какие густые у него ресницы; а вот и знакомая ямочка от легкой улыбки на левой щеке…

- Что, нравлюсь? – непринужденно интересуется парень, по-прежнему любуясь падающим снегом.

- Да, - не подумав, отвечаю я - и мысленно охаю. Ючон медленно опускает взгляд. Смотрит на меня.

И говорит:

- Вот и Минхва-нуна мне тоже нравится. Очень.

Притягивает меня к себе вплотную. Бормочу, неуверенно трепыхаясь в его руках:

- Слишком близко…

- Того и добиваюсь!

Но целую я его первой: сама же первой призналась, почему бы и нет!

Да!! Это я уже про поцелуй, который выходит как надо. Чувствую прокатившуюся по телу Ючона дрожь, заглядываю ему лицо: щеки с румянцем, уши и кончик носа тоже покраснели.

- Замерз? Долго тут стоял?

- Сейчас вместе согреемся, - Ючон распахивает пальто и уютно меня укутывает.

- Хо-оль!

Оглядываюсь на этот возглас и спешно пытаюсь его оттолкнуть, но парень обнимает меня крепче.

- Здрасьте, Джиён-нуна!

- Здравствуй-здравствуй, миленький хубэ!

- Еще скажи «маленький»! – фыркаю я, уже не пытаясь отодвинуться: от Ючона веет теплом, словно от хорошего обогревателя. Да и вообще… мы застуканы! Подружка таращится на нас удивленно и обрадованно.

- Ну наконец-то, определились! – И напутствует: - Вы продолжайте-продолжайте, я уже ушла! - Показательно на цыпочках крадется к дому.

- Без твоих инструкций обойдемся! – кричу ей вслед, Ючон смеется:

- Ну вот видишь, и лучшая подруга нас одобряет! Вообще никаких препятствий!

- Препятствий к чему? – опрометчиво интересуюсь я, и мне показывают - к чему. Второй поцелуй еще круче первого – когда Ючон меня отпускает, я еле стою на ногах. – Ох…

И обнаруживаю, что О Джиён, высунув любопытную мордочку из двери, с удовольствием за нами наблюдает. Поняв, что застукана, улыбается широко и бесстыже:

- Слушайте, я тут подумала: а может, мне отлучиться на пару часиков? Ну что вы на холоде мерзнете!

Ючон с энтузиазмом поддерживает эту идею, я шлепаю его по груди и отодвигаюсь, чтобы и в самом деле чуток остыть.

- Еще чего!

- Да-да, помню, - со скорбной миной говорит Ючон, - Минхва-нуна у нас слишком консервативная!

Подруга с фырканьем, которое можно перевести только как: «ну и сама себе дура!» (согласна, да), вновь скрывается за дверью. Но надо же все до конца прояснить, тем более, сейчас, на расстоянии от Ючона, мозги вновь начинают работать. Деловито и неподкупно скрещиваю на груди руки.

- Итак?

- «Итак» - что?

- Я спросила – почему ты не улетел.

- Просто подумал, как же тут нуна без меня? Пропадет ведь!

- Я? Да это ты…

- …и кто меня воспитает до конца, - продолжает Ючон, - пропаду ведь!

Здесь и не возразишь.

- Ты говорил про снег. Вылет отменили?

Ючон укоризненно качает головой:

- И нуна меня еще упрекает за незнание традиций! А сама-то?

- В смысле?

- Есть же примета: если на свидании пойдет первый снег, то влюбленные никогда не расстанутся!

Стараясь не растаять, как тот самый снег, уточняю:

- А у нас с тобой свидание?

- И еще какое! Показать? – Ючон дергается ко мне, но я останавливаю его, вытянув руку:

- Нет уж, стой там, а то я с тобой что-то ничего не соображаю!

- Так это ж прекрасно! – радуется Ючон. – Нуна всегда слишком много думает!

- Должен же кто-то из нас двоих это делать, - бормочу я.

- Ну если нуна такая разумная, то должна знать и еще одно значение выражения «первый снег»!

Сосредоточенно хмурюсь - именно потому, что хочется расплыться в улыбке.

- Это какое же?

- Тц-тц! – Ючон качает головой. – Ну и кто из нас иностранец? Любовь с первого взгляда, конечно!

- Это уж точно не про нас с тобой!

- Кто сказал? Я вот уверен, что влюбился именно с первой встречи!

- Это когда ты мне жевачку в руку всунул? Брр, как вспомнишь! – Показательно передергиваюсь.

- Нет, когда нуна орала на меня в коридоре! – И хубэ передразнивает: – Брр, как вспомню!

- Да Ким Ючон у нас, похоже, мазохист? Любит, когда его угнетают?

- Да, я такой, - шепчет Ючон соблазняюще; он опять подкрался ближе. – Люблю все, что проделывает со мной Минхва-сонбэ, а я был очень, очень плохим мальчиком!

Вот… мерзавец! И ведь не скажешь, что не был! В воображении всплывают варианты его наказания. Такие… интересные… разнообразные. С отметкой R-18 и даже выше… Я дергаю головой, пытаясь вытряхнуть из нее все эти порносцены, и задаю вопрос, который точно охладит нас обоих:

- А как ты бабушке все объяснишь?

- При чем тут моя хальмони? – Похоже, у Ючона в голове сейчас тоже кое-какие сцены, потому что он не сразу понимает. – А, почему я не улетел? Ну конечно исключительно из-за нее!

- То есть?

- Когда я сказал об отъезде, хальмони даже спорить не стала, только глянула с печалью: да, поступай, как тебе будет лучше. Но с этого дня прям сразу постарела, все жаловалась на немощность и болезни, да и смерть ее уже не за горами, а внуков рядом нет… - Ючон рассказывает очень серьезно, только веселый блеск глаз и выдает. – Я поехал было в аэропорт, а там хорошенько подумал и решил вернуться: и правда, как тут хальмони без меня?

- Манипуляция чистой воды!

- Конечно. С обеих сторон. Пусть думает, как ей приятнее, а я позабочусь о себе. И о Минхва-нуне.

Привычно включаю душнилу - спрашиваю строгим голосом:

- И как ты собираешься обо мне заботиться?

- Днем и ночью! – заверяет Ючон. Продолжает деловито, как человек, зачитывающий свое резюме: – Коротко о себе: должность у меня постоянная, высокооплачиваемая, с прицелом на повышение. Имеется собственная квартира в неплохом районе. (С трудом сдерживаю усмешку: «повышение, неплохой район» - просто издевательское преуменьшение!) Спокойно могу содержать жену, если она не захочет работать, и…

- Эй!

Ючон вскидывает брови.

- А что? Браки с однофамильцами уже не запрещены, я узнавал[2]!

- А ты не слишком торопишься? Мы ведь еще даже не встречались.

Хубэ очень удивляется:

- А чем мы занимались все