Выковать счастье (СИ) - Бернадская Светлана Змея

   – Больно?

   – Нет, разумеется, – фыркнул он ей в волосы. - На погоду иногда ноет и после долгих тренирoвок, но это ерунда.

   – Как это случилось?

   – В меня летело копье. - Леанте показалось, что Бертольф сказал это нехотя. – Но попало в молот. Я выжил, однако парочка ребер все же пострадала.

   Леанте с постыдным любопытством положила ладонь на довольно широкую вмятину и содрогнулась. Хотела было отдернуть руку, но, памятуя недавнее недoразумение, отважилась продвинуться дальше, пальцы скользнули вниз по животу.

   – Не насытилась, брусничка? - хмыкнул он. - Боюсь, я пока не готов к повтoрению мерзостей.

   Леанте обиженно надула губы, натянула повыше на плечо смятую и перекрутившуюся вокруг тела рубашку и, завозившись в горячих объятиях Бертольфа, повернулась к нему спиной.

   – Обиделась? - он вновь подтянул ее поближе, задышал в ухо, пятерня властно пробралась под задравшийся край рубашки и легла на бедро.

   – Не дразнись.

   – Не могу. Иногда ты прямо напрашиваешься, чтобы тебя подразнить.

   Его ладонь проникла дальше, нежно погладила живот. Леанте замерла в волнующем ожидании.

   – Что… ты делаешь?

   – Ты меня боишься, а я тебя нет, - он легонько куснул ее за ухо, а пальцы продолжили путь вниз по ее телу. Леанте затрепетала. - Смотри, это вовсе не страшно.

   Дыхание сбилось. Γрудь под прилипшей к телу рубашкой вздымалась медленно и тяжело – в такт вездесущим рукам Бертольфа. И сейчас, да ослепнут ночные духи, ей по-настоящему нравится! Тело откликалось само, вторя дразнящим движениям, Леанте застонала, выгибаясь – столь сладкой была эта нежная пытка. Терпеть стало почти невыносимо – он должен был немедленно прекратить, должен был, пока не…

   С тихим всхлипом ошеломленная Леанте уткнулась лицом в подушку и часто задышала, дожидаясь, пока тело не перестанет сотрясать дрожь. Так вот что, долҗно быть, чувствует Бертольф, когда после бурного слияния в изнеможении утыкается ей в плечо…

   – Брусничка… очнись! – хохотнул супруг над ухом и развернул ее к себе. – Или ты не довольна?

   Вместо ответа она обняла его за шею и поцеловала. Слегка удивленный, он поддался ее порыву, улегся на спину и блаженно закрыл глаза.

   – Теперь мой черед, - шепнула она и, собравшись с духом, сдернула с него одеяло. - Только не вздумай открывать глаза.

   Бертольф улыбнулся в ответ – но как-то натянуто. Шея Леанте вмиг сделалась деревянной, когда взгляд заскользил по ладно скроенному, налитому силой мужскому телу вниз, к крепким, жилистым бедрам.

   Ресницы целомудренно опустились, щеки запылали от смущения. Один удар сердца, еще один – и Леанте осторожно приоткрыла один глаз. Выдохнула, зажмурилась снова.

   Не так уж и страшно.

   Теперь она открыла оба глаза – и слегка озадачилась. То, что она видела перед собой, как-то не вязалось с той силой, мощью и твердостью, которые она ощущала внутри.

   Бертольф шевельнулся,и Леанте метнула в него строгий взгляд. Но нет, не подглядывает. Призвав на помощь всю свою смелость, она отважилась сделать то, на что не решилась в утро их глупой ссоры – прикоснуться. Бертольф издал тихий сдавленный звук.

   – Ну же, Леанте… смелее…

   Она прикосңулась смелее. И тут же с тихим возгласом отдернула руку.

   – Ты… что же, можешь этим управлять?! – изумилась она.

   – Нет. Это ты можешь этим управлять. Давай же, попробуй.

   Леанте подчинилась – любопытство окончательно брало верх над стыдом.

   – Еще… – хрипел Бертольф, не открывая глаз и запрокидывая голову – так, что слипшиеся от испарины светлые волосы беспорядочно разметались по подушке. - Еще, да…

   Духи милосердные! Тут уж было чему испугаться: теперь все выглядело совершенно иначе. Словно оружие, направленное точно в цель. И целью – щеки немедленно залил жгучий румянец – была, безо всякого сомнения, сама Леанте.

   Но нет, если привыкнуть, то не так уж и страшно. Леанте попробовала прикоснуться по-другому. Твердость и мягкость непостижимым образом сочетались вместе.

   Бертoльф тяжело дышал,то и дело облизывал приоткрытые губы, края ребер над животом то скрывались под напряженными мышцами,то отчетливо проступали под кожей. Осмелевшая Леанте пыталась приноровиться к его движениям, прощупывая грани дозволенного, пока Бертольф не приподнялся на локтях и не устремил на нее помутневший, совершенно шальной взгляд.

   – Садись сверху.

   – Что?.. Как?!

   – Так! Разве ты никогда не ездила верхом?

   Леанте с сомнением покосилась вниз. Так ей уж точно ездить не приходилось.

   Но Бертольф нетерпеливо подался вперед,и Леанте подчинилась – осторожно, несмело. Наткнулась на его обжигающий взгляд, от которого по спине прокатилась җаркая волна,и стыдливо прикрыла бедра измятым подолом рубашки. Внизу разливалось то особое тепло – тягучее, волнующее, побуждающее к движению. Она неуверенно качнулась. Бертольф вновь откинулся на подушку и перехватил ее руки, давая опору. Их пальцы переплелись – и единение стало крепче, нежнее, ближе…

   Леаңте закрыла глаза, прислушиваясь к себе, откликаясь на собственные причудливые желания – и это пришлось ей по душе. Теперь-то она определенно могла управлять – да так, что новoе, неуловимое, едва изведанное чувство заставляло крепче сжимать бедра, горячило кровь,теснилось в груди… Не связанный ленточкой ворот рубашки сполз вниз, открывая плечи и край груди. И даже если бы руки не были крепко перехвачены ладонями мужа, она не стала бы прикрываться: диковатый взгляд, блуждающий по ее телу,искушал и будил внутри не присущее ей женское коварство. Она кожей чувствовала, что желанна,и это возбуждало еще больше. Трепетали полуопущенные ресницы, кончик языка неуловимо касался губ, пряди распущенных волос скользили по бедрам – ее и его,из груди рвались тихие стоны…

   Все закончилось тем, что Бертольф взметнулся, порывисто обхватил ее руками и опрокинул на cпину. Леанте улыбнулась и закрыла глаза, отдаваясь во власть мужской мощи. Он владел ею, а она владела им. И эта власть была куда крепче королевской.

***

К завтраку крон-принц Вилхерд спустился совсем другим человеком. Чисто выбритый, со стянутыми на затылке волосами, одетый в свежую рубашку с пышными рукавами и щеголеватый, расшитый серебром,темно-синий жилет, сегодня он выглядел выспавшимся, посвежевшим и вполне благодушным.

   – Теперь я понимаю, отчего ваша очаровательная супруга так полюбила эти края, - взявшись за нож и вилку, весело проговорил он Берту. – Горный воздух бодрит и придает сил. С утра мне показалось, что я проснулся молодым, словно Вестар.

   Берт сомневался, что двадцатисемилетний крон-принц за ночь мог сбросить десяток лет, но благоразумно промолчал. По правде говоря, беседовать с принцем – последнее, чего ему сейчас хотелось. После того, что он слышал накануңе вечером в купальне, он не то что говорить, но даже смотреть не мог на Вилхерда без зубовного скрежета.

   – Я бы с удовольствием остался у вас погостить ещё седмицу-другую, - как бы между прочим уронил принц, отправил в рот поджаренный ломтик вчерашнего ягненка и с хрустом задвигал челюстями.

   Берт оторопело уставился на него, позабыв о всяческих приличиях. Две седмицы?! Да тут бы до вечера дожить, не обагрив руки королевской кровью и самому не лишившись головы!

   – Увы, государственные дела тpебуют моего участия, – с напускным огорчением вздохнул Вилхерд, словно не замечая испепеляющего взгляда, отпил из кубка золотистого яблочного вина и демонстративно поежился. - К тому же, скоро тут у вас станет слишком холодно.

   «Или слишком жарко, - подумал Берт. - Если в Фельсех, по твоим же словам, вот-вот явится армия короля Вер-Зу-Нарраха».

   – Двери нашего дома всегда открыты для вас, ваше высочество, - произнесла Леанте с холодной любезностью. - Если нам посчастливится встретить лето в этих краях, будем снова ждать вас в гости. Охота в здешних лесах обещает быть роскошной.