Тихий шепот звезд: Реконструктор. Приручивший пламя - Дмитрий Сергеевич Кружевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Его величество поправился?
– К сожалению, нет, – принц покачал головой, сразу же как-то сникнув и помрачнев. – Хуже ему, к счастью, не становится, но и улучшения нет. Доктора делают все что могут. Нам же остается надеяться на лучшее.
– Крепитесь, ваше высочество, вы нужны своей стране.
– Знаю, – кивнул тот. – Отец то же самое говорит. К тому же вокруг нас одни враги, ослабнем, вмиг сожрут, – в голосе юноши послышались фанатичные нотки, так знакомые Майсеру по встречам с императором. – Поэтому нам нужно становиться сильнее и по возможности наносить упреждающий удар, дабы не дать противнику ни малейшего шанса. Нам нужна сила, сила и мощь, – он вскинул вверх крепко сжатый кулак. – Мы должны загнать всех в угол и держать их там, ибо только так можем обеспечить мир и процветание нашей стране, – надеюсь, вы меня понимаете, господин инженер?
– Да, ваше высочество, – кивнул Отто, мысленно усмехаясь и думая, что сын весь пошел в отца, а возможно даже более его увлекся идеями о доминировании Герании над остальными странами. – Я вас прекрасно понимаю.
* * *
Канцлер Карнот аккуратно сложил просматриваемые бумаги в небольшую стопочку и с задумчивым видом посмотрел на замершего напротив его стола молодого человека, в который раз мысленно поразившись его стойкости. Почти час простоять по стойке смирно, преданно пожирая взглядом своего начальника… Оставалось только гадать, чего в этом больше: преданности, дурости или банального лизоблюдства. Он тяжело вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, несколько минут отрешенно бродил взглядом по небогатому интерьеру своего кабинета.
– Это все, что удалось найти? – наконец спросил он, переплетая пальцы рук и вопросительно глядя на своего секретаря.
– Да, господин канцлер, – кивнул тот. – К сожалению, архив Второй аэрогруппы был поврежден во время бомбардировки, мало что уцелело. В основном все, что удалось найти, это документы времен обучения Эйтана в академии.
– Ясно, – Карнот извлек из стопки небольшую фотографию и, задумчиво посмотрев на нее, повернул лицевой стороной к секретарю. – Как считаешь, похож?
– Ну, сходство есть, – кивнул тот. – Однако я не могу с точностью утверждать, что господин Эйтан и юноша на фотографии один и тот же человек, господин штат-канцлер.
– Увы, мы не можем утверждать и обратного, – пробурчал Карнот, бросая фото на стол. – И все же странная история. – Он облокотился о стол и, скрестив пальцы рук, пристроил на них свой подбородок, принявшись рассуждать вслух: – Смотри, после разгрома Второй аэрогруппы следы Эйтана полностью теряются. О нем нет сведений ни в госпиталях, ни в других воинских подразделениях, – о нем вообще ничего нет за то время, пока он вновь не объявляется в своей деревне. Прямо умер и воскрес.
– Записи могли и не сохраниться, особенно если сперва его доставили в прифронтовой госпиталь без сознания и документов… – заметил секретарь.
Канцлер скосил глаза на своего помощника и пару минут сверлил того задумчивым взглядом, затем согласно кивнул.
– Тоже верно. Однако почему-то мне кажется, что этот юноша на фотографии, – он постучал пальцем по карточке, – и нынешний господин Эйтан два совершенно разных человека. Ну, посуди сам, Герберт, если исходить из всех этих бумаг, то парень никогда не проявлял каких-либо особых дарований, да и вообще, судя по учебному табелю, был довольно посредственным курсантом и тут на тебе… – он устало потер виски пальцами. – Голова что-то болит.
Поднявшись со своего места, он прошелся по кабинету, затем подошел к окну и, распахнув створку, подставил лицо прохладному ветерку.
– Видимо дождь будет, – констатировал он через пару минут, смотря на посеревшее от низких туч небо. – О чем это я, – канцлер наморщил лоб, – ах да, об Эйтане. Странный он человек, Герберт. Конечно, встречаются доморощенные «самородки-изобретатели», которых так любит наш император, – он скривил рот в презрительной ухмылке, – однако тут явно не тот случай, да и большинство из их идей – это полная профанация.
– Думаете, шпион?
– Ой, не говори глупости, – отмахнулся Карнот. – Этот так называемый «шпион» сделал для империи побольше некоторых патриотов. Нет, тут что-то другое, нутром чую, только вот что?
Глава ГУВБИ заложил руки за спину и какое-то время стоял молча, смотря перед собой невидящим взглядом и задумчиво покачиваясь на каблуках сапог.
– Идей никаких, – наконец констатировал он тихим голосом, явно при этом ни к кому не обращаясь, после чего повернулся к секретарю, все еще продолжавшему стоять навытяжку, устремив преданный взгляд на своего начальника.
– Вот что, дорогуша, свяжись с нашим отделом в этом, как его там, – канцлер раздраженно пощелкал пальцами, затем вопросительно посмотрел на своего помощника. – Как называется тот городишко, где сейчас обосновался Эйтан?
– Тал, господин штаб-канцлер.
Карнот благодарственно кивнул.
– Свяжись с нашим отделом в Тале, я надеюсь, он там есть.
– Так точно.
– Хорошо, – он кивнул в сторону стола. – Отправь курьером документы. Пусть ребятки немного прощупают господина Эйтана, но без фанатизма, без фанатизма. Иначе… – он нахмурился и показал секретарю кулак. – Все понятно?
– Да, господин канцлер.
– Ну, тогда, что стоим, дорогуша, – свободен.
Секретарь щелкнул каблуками и, коротко поклонившись, строевым шагом вышел из кабинета.
– Ох чую, наломают дров, – пробормотал Карнот себе под нос, – впрочем, может, оно и к лучшему будет, пугануть этого инженеришку стоит, на будущее сговорчивее будет.
Канцлер вздохнул и, подойдя к своему столу, достал из ящика колоду домно. Через пару минут он уже увлеченно раскладывал новый пасьянс, вычитанный им в одном из свежих журналов.
Глава 5
Профессор Бранберг был лысым полноватым вечно ворчливым коротышкой, с которым в институте предпочитали не связываться. Тем не менее полететь с ним в экспедицию считалось большой удачей, так как он был известнейшим астроисториком, побывавшим на многих планетах и участвовавшим почти во всех значимых раскопках. А вот Сергея это радовало мало, поэтому назначение в группу Бранберга он воспринял без особого энтузиазма. Ратный уже работал с профессором пару раз и знал, что тот отличался крайней придирчивостью к мелочам и просто громаднейшим самомнением.
Вот и сейчас рассматривая предоставленную Сергеем электронную предреконструкционную модель, он постоянно морщил свой лоб, бросая в его сторону недовольные взгляды.
– Что не так, профессор? – наконец не выдержал Сергей.
– Все не так, молодой человек, абсолютно все, – бросил Бранберг. – Вот смотрите, распорки четвертого крыла, они должны идти под углом в тридцать градусов, а вы ставите сорок пять, а колеса…
– Но, профессор…
– Не надо со мной спорить, – Бранберг выставил перед собой руки, прервав готовые сорваться возражения. – Я все
