Ребекка с фермы Солнечный Ручей - Кейт УИГГИН

Тут ужасная мысль о том, что, возможно, никому не  представится  завтра  случай показать себя ни хорошо ни плохо, овладела ею, и, положив  ладонь  на  рукав мистера Симпсона, она прямо и решительно приступила к делу:

- Мистер Симпсон, дорогой мистер Симпсон, мне так  неприятно  об  этом  говорить, но, пожалуйста, отдайте нам наш флаг! Не увозите, не увозите его в  Акревиль, мистер Симпсон! Мы так долго шили его, и было так  трудно  собрать  деньги на то, чтобы купить ткань! Подождите минуточку, не сердитесь и ничего  не говорите, пока я не объясню вам еще кое-что. Это  будет  так  ужасно  для  всех - прийти завтра утром на место праздника  и  не  найти  флага,  который  нужно поднять. И оркестр, и мэр будут разочарованы, и дети будут  плакать  -  все их муслиновые платья окажутся купленными зря! О дорогой мистер  Симпсон,  пожалуйста, не отнимайте у нас наш флаг!

Явно изумленный, Эбнер дернул себя за ус и воскликнул:

- Не пойму я, к чему ты клонишь! Кто брал твой флаг? Я не брал!

Можно ли дойти до большего двуличия, лживости  и  подлости,  спрашивала  себя Ребекка, и с праведным гневом в душе она отбросила всякую  осторожность  и заговорила прямо и откровенно, устремив взор своих больших залитых слезами  глаз на теперь уже смущенного Эбнера, который был похож на извивающегося  на  булавке червяка.

- Мистер Симпсон, как вы можете это говорить, когда я сама видела флаг  в вашей повозке, когда вы  остановились,  чтобы  напоить  лошадь?  Вы  гадко  поступили, когда взяли его, и я не могу этого  допустить!  -  Тут  ее  голос  сорвался, так как у нее вдруг  возникло  пугающее  сомнение  в  уступчивости  мистера Симпсона. - Если вы берете его, вам придется взять  и  меня,  потому  что я с ним не расстанусь! Я не могу  драться,  как  мальчишки,  но  я  могу  щипать и царапаться, и я буду царапаться, как настоящая пантера,  -  я  лягу  прямо на мою звезду и не двинусь с места, пусть даже умру с голода!

- Слушай-ка, полегче на поворотах и не реви, пока не о чем  реветь!  -  проворчал оскорбленный Эбнер, до которого только теперь дошло,  в  чем  было  дело; и, дотянувшись до задней части  повозки,  он  схватил  за  угол  белую  простыню и вытянул наверх весь сверток, сбив при этом шляпу с головы Ребекки  и почти совсем завалив ее складками ткани, из которой был сшит флаг.

Она горячо прижала к сердцу сокровище и подавила рыдания.

Эбнер тем временем восклицал:

- Провалиться мне, если это не флаг!  Ну,  в  таком  случае  я  его  с  удовольствием тебе отдам! Вот это  да!  Я  увидел  этот  сверток,  когда  он  валялся посреди дороги, и говорю себе - видать, это чье-то выстиранное белье  от прачки и лучше мне подобрать  его  и  оставить  на  почте,  авось  хозяин  спросит. А это был флаг!

Такова была симпсоновская  версия  событий,  на  самом  же  деле  белый  сверток, лежавший на  переднем  крыльце  дома  миссис  Мизерв,  привлек  его  наметанный глаз, и, проскользнув  в  открытые  ворота,  он  быстро  и  ловко  переместил сверток в свою повозку, полагая, что если там чистое  белье,  оно  очень пригодится, да и в любом случае не стоит проходить мимо того, что, так  сказать, само плывет в руки. У него не было времени смотреть, что  завернуто  в простыню, да его это  не  очень-то  и  интересовало.  Вероятно,  он  украл  сверток просто по привычке и потому,  что  в  поле  зрения  не  было  ничего  другого, что можно было бы  украсть,  -  все  дворы  были  сверхъестественно  прибранными и пустыми, так, словно его визита ожидали!

Ребекка была практичной девочкой, и ей  показалось  невероятным,  чтобы  такой тяжелый сверток мог упасть с повозки  миссис  Мизерв  и  это  осталось  незамеченным, но она надеялась, что мистер Симпсон говорит  правду,  и  была  слишком счастлива и благодарна, чтобы не верить кому угодно в такую минуту.

- Спасибо, большое спасибо, мистер Симпсон. Вы  самый  милый,  добрый,  любезный человек, каких я знаю, и девочки будут так довольны, что вы  отдали  нам флаг, и женщины из  благотворительного  комитета  тоже;  они  непременно  напишут вам благодарственное письмо; они всегда так делают.

- Скажи им,  чтобы  не  волновались  насчет  благодарности,  -  сказал  Симпсон, сияя добродетельной улыбкой. - Ну и ну! Я рад,  что  мне  случилось  увидеть этот сверток на дороге и что я потрудился  его  поднять.  ("Подумать  только, что это был флаг! - добавил  он  про  себя.  -  Если  и  была  когда  дрянная, никудышная вещь, негодная для обмена, так это  такой  вот  огромный  сшивной флаг!")

- Позвольте мне, пожалуйста, слезть,  -  сказала  Ребекка.  -  Я  хочу  вернуться, так как миссис Мизерв очень обеспокоится,  когда  обнаружит,  что  обронила флаг, а ведь у нее слабое сердце.

- Незачем слезать, - галантно  возразил  мистер  Симпсон,  поворачивая  лошадь обратно. - Ты думаешь, я позволю такой  маленькой  девочке,  как  ты,  тащить этот тяжелый узел? У меня нет времени, чтобы доехать до  дома  миссис  Мизерв, но я довезу тебя до поворота дороги и высажу вместе с флагом, а  там  попросишь кого-нибудь из мужчин пронести его остаток пути.  Да  ты  его  так  обнимаешь, что до дыр протрешь!

- Я люблю мой флаг! - сказала Ребекка, настроенная возвышенно и потому  выражавшаяся высокопарно. - Почему  вам  он  не  нравится?  Это  флаг  вашей  страны.

Симпсон снисходительно улыбнулся,  вид  его  говорил  о  том,  что  ему  немного наскучили постоянными обращениями к его  давно  забытым  благородным  чувствам.

- Не знаю, есть ли у меня какой-нибудь  личный  интерес  к  стране,  -  заметил он вяло. - Знаю только, что я ей ничего не должен и ничто в ней  мне  не принадлежит!

- Вам принадлежит звезда на флаге, так же как и всем, - возразила  ему  Ребекка,  чьей  духовной  пищей  был   в   последний   месяц   исключительно  патриотизм, - и вам принадлежит этот штат, так же как всем нам!

- Боже мой! Хорошо бы, так  было!  Или  хотя  бы  четвертая  часть!  -  вздохнул  мистер  Симпсон,  чувствуя  себя  отчего-то  еще  более  бедным  и  разочарованным, чем обычно.

Когда они снова подъехали к месту  водопоя  у  плотины,  где  сходились  четыре дороги и все окрестности были видны как  на  ладони,  мистер  Симпсон  вдруг пожалел о своем великодушном решении сопровождать Ребекку  -  особенно  когда,  приблизившись  к  группе  стоявших  на  дороге   людей,   узнал   во  взволнованной  леди,  заламывающей  руки,  миссис  Мизерв.  Ее  сопровождали  Хальда, супруги Браун, миссис Милликен, Эбайджа Флэг и мисс Дирборн.

- Ты  что-нибудь  знаешь  о  том,  где  наш  новый  флаг,  Ребекка?  -  пронзительно крикнула миссис Мизерв, слишком  возбужденная  в  этот  момент,  чтобы обратить внимание на спутника девочки.

- Он здесь, у меня на коленях, в целости  и  сохранности,  -  отвечала  Ребекка радостно.

- Ax ты противная, легкомысленная  девчонка!  Всюду  суешь  свой  нос!  Забрать флаг с моего крыльца, пока я отошла на  минутку,  чтобы  взять  ключ  возле задней двери! Ты меня чуть не уморила - это при моем-то слабом сердце!  Ты, похоже, думаешь, что флаг принадлежит тебе! Отдай мне его сию же минуту!

Пока эти гневные слова  лились  потоком,  Ребекка  слезала  с  повозки.  Поворачиваясь, чтобы спрыгнуть на землю, она метнула полный значения  взгляд  на двуличного Симпсона - взгляд, который, подобно электричеству, пронзил его  насквозь.

И  он,  возмущенный  сердитой  трескотней  миссис  Мизерв,  не  обманул  ожиданий Ребекки. Ему дважды в жизни надевали наручники, но  ни  один  шериф  никогда не приводил его в такое полнейшее замешательство, как эта девочка. В  душе его поднялась буря ярости, и, как только Ребекка благополучно выбралась  на дорогу, он встал в повозке во весь рост и швырнул флаг прямо  в  середину  группы взволнованных людей.

- Забирайте,  вы,   скупердяи,   богомолы,   крохоборы,   злопыхатели,  флагоподниматели! - проревел он. - Ребекка не брала ваш флаг! Я нашел его на  дороге, вот какие дела!

- Ничего подобного! - воскликнула миссис Мизерв. -  Вы  нашли  его  на  моем пороге, в моем саду!

- Может, это и был ваш сад, но там росло  полным-полно  сорняков,  так  что я подумал, что это дорога, - язвительно парировал Эбнер.  -  И  клянусь,  что не отдал бы эту старую тряпку ни одному  из  вас,  хоть  вы  на  коленях  просили бы! Но Ребекка - друг моей семьи, и она может делать со своим флагом  все, что хочет,  а  вы,  прочие,  можете  катиться  ко  всем  чертям  и  там  оставаться - мне до этого нет дела!

С этими словами он круто развернул повозку, хлестнул тощую белую лошадь  и исчез в облаке пыли, прежде чем мистеру Брауну,  единственному  мужчине  в  стоявшей на дороге компании, пришла в голову мысль задержать его.

- Мне жаль, Ребекка, что я  погорячилась,  -  сказала  миссис  Мизерв,  глубоко уязвленная всей этой историей. - И не верь ни  слову  из  того,  что  сказал этот лжец! Он украл сверток с моего порога. Но как случилось, что  ты  ехала и общалась с ним? Я думаю, что, услышь об этом твоя тетя Миранда,  это  бы ее совсем сразило!