Гермиона, первая леди Грейнджер - Латэна

дорогими часами, платиновые запонки и фигурную застежку для галстука, блестевшую синими камнями. Она уже видела его роскошную машину на стоянке перед клиникой, фарфоровые статуэтки и акварельные пейзажи восемнадцатого века в рабочем кабинете. Доктор любил красивые дорогие вещи, ему нравилось выставлять их напоказ и потому, как считала Гермиона, договориться с ним не составит труда. Ведь в её руках находилось множество вещей, за обладание которыми некоторые магглы готовы душу продать.

Так и получилось.

Это что? — почему-то шепотом спросил доктор Валяйнен, когда Гермиона положила перед ним плоскую коробочку.

Внутри потертого футляра, на атласной подкладке, искрился ледяным бриллиантовым блеском широкий браслет. Совершенно немагическая вещь, но старинная и, безусловно, очень дорогая. Часть своеобразной компенсации, стребованной Мариусом Блэком с собственной семьи.

Мой небольшой подарок вам, — сказала Гермиона. Доктор протянул руку к коробочке, но тут же отдернул её, когда девушка продолжила. — Сожалею, что вам придётся поволноваться из-за меня. Но мне необходим собственный донор.

Валяйнен явно пытался перебороть себя и не смотреть на браслет. Но тщетно. Честно говоря, саму Гермиону тоже завораживал блеск браслета. И было даже немного жалко отдавать подобную вещь в руки магглов. Приходилось постоянно убеждать себя, что несколько драгоценностей небольшая цена за появление детей.

Вы же знать это есть риск! — взволнованно прошептал доктор Валяйнен. — Вы приводите своего донора в клинику. Мы всё сделаем.

Это невозможно, — покачала головой Гермиона. Она сильно сомневалась, что удастся затащить магглорожденного колдуна в эту клинику. Нет, она могла бы оглушить его… .

Тогда, — доктор замялся, подбирая подходящие английские слова. — Я буду рядом, когда у вас быть…  Мой личный номер телефона, — он протянул визитку с золотыми буквами. — Я знаю ваша квартира совсем близко. Когда всё случится — вы мне звоните, и я прихожу, забираю нужное.

Гермиона сомневалась, что донора удастся найти в Хельсинки, но визитку взяла. Если понадобится, она будет таскать Валяйнена по всей Европе за собой.

Но разговор был не закончен.

Услышав, что Гермионе необходимо стать матерью нескольких детей, Валяйнен и вовсе схватился за голову.

Это невозможно, — простонал он. — Невозможно. Один! Близнецы! Но не трое!

Гермиона молча выложила на край стола еще одну коробочку и раскрыла её. Старинный перстень с кроваво-красным рубином мог покорить кого угодно.

Меня…  моя клиника, — Валяйнен судорожно сглотнул, глядя на сверкающий кровавым пламенем камень. — Лишать лицензии, если узнают. Посадить в тюрьму.

Никто не узнает, — тихим убедительным голосом заверила его Гермиона. — Это будет тайной, известной только мне и вам.

Мужчина колебался несколько минут. Но все же решился на сделку.

Думать, — медленно произнес доктор. — Вы хорошая женщина. Плохо собственным детям вы не сделать.

Могу в этом поклясться, — серьезно ответила девушка.

Я сделать так, что к нам обратиться вы и еще две пары. Проводить их по документам правильно. Переводить деньги на счет. Для вида, — приняв решение, Валяйнен немедленно начал обдумывать исполнение не совсем законной затеи.

Не надо, — быстро прервала его Гермиона. — Я могу сама заплатить за каждого своего ребенка. Только назовите мне сумму.

Еще два раза по вашей сумме тогда, — слегка повеселел Валяйнен. — Операции проводить в клинике. Но жить матери должны не здесь. Вы можете снять им дом? Я буду приезжать для осмотра. Найду хорошую помощницу.

Сниму, — согласилась Гермиона. — Так даже лучше. Только суррогатные матери не должны начать задавать вопросов. Вы можете найти в своей базе, — кивок на светло-желтые папки на краю стола. — Тех, кто будет молчать?

Да. Найду, — пробормотал доктор Валяйнен. — Скоро…  быстро.

Мужчина не сводил взгляда с открытых футляров. Было ясно, что ему хочется примерить драгоценности на свою руку, потрогать их. Но делать это в присутствии бывшей хозяйки ценностей он не решается.

Гермиона не стала его мучить — пообещала позвонить вечером и попрощалась.

Оказавшись в коридоре клиники, она плюхнулась на кушетку для посетителей и потратила минут десять, чтобы стереть с лица глупую счастливую улыбку.

Эйфория, блаженство, ощущение вседозволенности и уверенность в собственных силах. Именно это испытывают все волшебники, которым довелось выпить зелье Феликс Фелицис. Искусственная удача, которой у Гермионы, благодаря завещанию Рудольфуса Лестранжа, был большой запас.

Девушка вытащила из кармана пиджака крохотный флакончик и залюбовалась тем, как зелье сверкает в свете ламп. Из склянки, рассчитанной на полных семь часов удачи, она сделала всего один маленький глоток. Но эффект был практически мгновенным. Феликс Фелицис она выпила в фойе клиники и вместо того, чтобы сразу подняться в кабинет доктора Валяйнена, отправилась назад, в свою квартиру. Там она опрокинула свой чемодан и достала зачарованную шкатулку, в которой хранились артефакты и драгоценности. Меньше минуты ей понадобилось, чтобы подобрать украшения, от которых не отказался бы и сам царь Соломон — широкий браслет на большую мужскую руку и перстень с варварски-огромным рубином.

Когда Гермиона вышла из клиники, стало ясно, что искусственная удача покинула её — дождь начал накрапывать с темно-серого неба. Прохожие ускоряли шаг, чтобы поскорее оказаться под крышей, поднимали воротники плащей или доставали из сумок зонтики. Гермиона последовала примеру последних и раскрыла над головой огромный зонт, похожий на грибную шляпку диковинной расцветки. Вся улица, ведущая от Сенатской площади к торговым рядам, была усыпана такими «грибами». Это очень оживляло внезапно посеревший Хельсинки.

С самого начала, размышляла Гермиона, осторожно обходя прохожих, ей удивительно везло. Портал, переданный Люциусом Малфоем, отправил её в случайный маггловский город. Но там она встретила Роуз, которая помогла ей в самые первые трудные дни. Родительские тайники никто не нашел, деньги дождались её возвращения. А ведь более внимательные хозяева могли обнаружить секретные ниши во время ремонта. Потом выяснилось, что Беллатрикс и Рудольфус Лестранжи оставили ей состояние, которое позволит ей не работать до конца дней. С наследством большинство её планов воплотятся в реальность. Ей не придётся больше думать о самоубийстве и о том, действительно ли невыполнившие магических клятв волшебники становятся неприкаянными призраками. Она будет жить. Может быть не так долго, как предполагалось и обложенная со всех сторон правилами, но будет. Судьба еще отсыплет ей счастья.

Но, кажется, сегодня полоса удач закончилась. Ей ещё повезло иметь в распоряжении огромное количество Феликс Фелицис и драгоценности, которые могли бы украшать руки какого-нибудь монарха. Без этого она вряд ли сумела бы договориться с доктором Валяйненом. Просто смелости бы не хватило.

Оказавшись в магической части Хельсинки, Гермиона сложила зонт и убрала его в сумку. На территории магов дождь не шел — сложные чары надежно защищали не только от внимания магглов, но и от буйства стихии. Волшебница немного понаблюдала за