Kurohibi. Черные дни - Gabriel

опустив грудь на колени и взяв в свои дрожащие ладошки его сморщенный пенис, еще хранивший на себе капли влаги Рицко и Майи. Не дожидаясь, пока тот набухнет, Аска с жадностью обхватила член ртом и с обезумившим неистовством стала перекатывать его внутри, потягивая и теребя язычком. Синдзи от неожиданности и внезапной волны удовольствия откинулся на спинку кресла, и уже через несколько секунд член налился кровью, расширившись и распрямившись, не умещаясь больше во рту девушки. Впрочем, Аска, закрыв глаза и едва ли не замурлыкав, с чавканьем и причмокиванием стала всасывать головку, заодно заводив головой вдоль всего ствола члена, втягивая его к основанию горла и трясь небом и языком о головку. Волна наслаждения резко нахлынула на Синдзи, отчего тот со стоном выдохнул и вцепился руками в пышные локоны девушки — не для того, чтобы подталкивать ее голову, а наоборот, чтобы замедлить движения, настолько они оказались быстрыми и глубокими. С необузданным рвением Аска водила головой вверх и вниз, запуская член то в горло, то за щеку, перекатывая головку по языку и непременно всасывая ее с такой силой, что, казалось, она в любой момент могла взорваться от давления. Синдзи невольно заерзал на кресле и от охватившей его бури наслаждения непроизвольно вцепился в локоны девушки, оттянув ее волосы вперед, словно поводья, а Аска, поддавшись, выпустила красный и влажный член изо рта, самозабвенно улыбнулась и, обмотав вокруг ствола пениса свои высвободившиеся длинные локоны, стала ладонями теребить их по члену. Ощущения от этого показались необычными, но, несомненно, приятными, так что уже через несколько минут Синдзи, несмотря на усталость, уже готов был кончить. Почувствовав это, Аска, не распутывая собственные волосы, вновь заглотила член и с выражением искреннего счастья остервенело задергала головой, стимулируя его внутри теребящимся язычком и влажными прядями. Синдзи даже показалось, что она была готова даже откусить и проглотить его член, с какой жадностью она его всасывала и тискала внутри, однако от удовольствия он уже больше не мог остановиться, и когда Аска в очередной раз с силой всосала его головку, член резко напрягся и выстрелил уже не столь густой, но все еще интенсивной струей спермы. Аска причмокнула, и из ее рта вырвался член вместе с потоком белесой жидкости, спутавшей ее волосы. Из головки еще вырвались несколько клубков семени, расплывшись по рыжим локонам блаженно улыбающейся девушки.

Чувствуя приятную пульсацию в голове и приходя в себя, Синдзи облокотился на стол, чтобы перевести дух. Аска, тяжело дыша, тоже сползла на пол и стала, будто кошка, пальчиками сбирать со своего лица разводы спермы и слизывать их языком. За слипшимися волосами проглядывались сияющие счастьем глаза и умиротворенное личико, а Синдзи, насладившись видом утешившейся Аски у своих ног, начал ласкать ее тело ступнями, заводив ими по всему ее телу. Девушка, слабо пикнув, заелозила и, когда Синдзи стал ласкать ногами ее киску, тихо застонала. От боли или от наслаждения — а, скорее всего, и от того, и от другого — но она стала поддаваться, растянувшись под креслом и разведя ноги в стороны, придерживая их так руками, тем самым позволяя Синдзи теребить свои мягкие груди и впуская пальцы ноги в раскрывшуюся киску, уже утопающую во влаге. И хоть ступня не могла пройти во влагалище, Аске, судя по ее виду, доставляло неземное удовольствие чувствовать жесткую твердость кожи на мягкой и податливой плоти между нежными лепестками половых губ, послушно оттягиваемых движениями ног.

А Синдзи, с улыбкой на лице растирая ногой набухший бугорок киски, проникая в горячую щелку и трясь ступней о возбужденный клитор, заодно массируя груди Аски другой ногой, лишь только любовался видом такой кроткой и счастливой кошечки.

«Может, все не так уж и плохо».

Он перевел глаза на листок перед собой, захваченный из кабинета Рицко, и отложил его в сторону.

«Думаю, мне это больше не понадобится».

Запрос на перевод в специальный медицинский корпус НЕРВ.

Судзухара Юки. 10 лет.

Глава 9: Berry.

Теплые лучи утреннего солнца скользнули из-за шторы по сияющей коже рыжеволосой девушки, нежно растянувшейся на смятой простыне и обнажившей из-под одеяла свое восхитительно чистое и манящее тело.

Она безмятежно спала, укрываемая теплым солнечным сиянием на открытой спине и изгибах бедер, и на лице ее, обрамленном копной густых рыжих локонов, не осталось ни следа от слез и той вчерашней сокрушенности, с которой она бросилась в бездну вожделения и саморазрушающей страсти. И лицо уже не хранило выражение безудержной радости, пробивающейся сквозь пелену молочного семени, оставив после себя лишь едва заметную улыбку спокойствия, наслаждения от короткого мига сакральной близости, чувства принадлежности, нужности, в чем она так бесконечно нуждалась.

Синдзи стоял над ней, мысленно ощущая тепло согретого под солнцем тела, уже одетый и с ранцем, сжимая в руке электрошокер.

«Она выглядит такой умиротворенной».

Он постучал ногтем по кнопке разряда.

«И нужна-то для этого самая малость — отсутствие боли. Ее исчезающее чувство, всего лишь возврат к покою, но сколько блаженства оно доставляет. Боль, творящая радость...»

Надпись на электрошокере бесстрастно предупреждала, что длительный разряд в 7500 КВ может привести к летальному исходу.

«Кажется, она и вправду была счастлива. Может быть даже впервые за все это время».

— Спи, солнышко, — прошептал Синдзи и, убрав шокер в ранец, отправился к выходу из квартиры.

Он поднялся еще ранним утром, ощутив посапывание на своих ногах — Аска, уснувшая на полу у его ног, за ночь успела перебраться в кровать и свернуться клубочком с одного края, а потом плавно вытянуться вдоль его тела, согреваясь от сумеречной прохлады. Синдзи за ночь просыпался несколько раз, то случайно упираясь ногами в ее тело, то утыкаясь лицом в липкую от вчерашних ласк кожу девушки, однако та, несмотря на все свои передвижения, как-то умудрилась не проснуться. Или сделала вид, что не просыпалась. В любом случае, Синдзи, даже с чувством волнительного трепета от вида устроившейся рядом обнаженной Аски, не стал продолжать любовных игр или как-то наказывать ее за своеволие, просто потому что со вчерашнего дня у него осталось слишком мало сил, а таблетки опять куда-то запропастились. На утро же он, несмотря на вернувшуюся энергичность и наплыв сил, о чем просигналил бодро поднявшийся и уткнувшийся в аскино бедро член, все-таки решил не тревожить ее, а сразу отправиться в школу, благо что до начала занятий оставалась уйма времени и по пути можно было зайти и купить один