Отбитая - Кира Романовская

class="p1">Не успел он опомниться, как Бесстыжая соскочила с его члена и отошла подальше.

— Ты давай теперь тоже как-то сам, ручки есть, а если что-то не нравится, ножки тоже, дверь знаешь где.

Теперь разозлился уже он. Вадим настиг ее голую задницу в коридоре, развернув ее лицом к себе, он прижал ее к стене, слегка приподняв над полом. Он смотрел в её прищуренные глаза, подбирая слова, чтобы не напортачить при выяснении отношений.

То, чем они сейчас занимались было похоже на борьбу за власть, она будто прощупывала его, что ей можно, что нельзя, как продавить его там, где он не прогибается. Вадим понимал, что она делает лишь потому, что делал ровно то же самое. Он не боролся с ней за каждый вопрос, который вдруг вставал между ними, иногда он просто поддавался её уговорам, она довольно пищала и бросалась ему на шею, говоря, какой он замечательный. Прикармливала его самолюбие. Но были для него вопросы принципиальные, где он ей ни за что не сдастся.

— Я ведь говорил тебе, Бесстыжая, не играй со мной.

Он нагнулся к ней ближе, почувствовав, как её пыхтящий носик обдаёт его горячим дыханием. Катя открыла рот, чтобы что-то сказать и он тут же закрыл его своей ладонью.

— Независимой женщине слово не давали.

Она вытаращила глаза, и попыталась убрать руку от своего рта.

— Сейчас тебе лучше послушать. Мы либо трахаемся, либо нет. Доводить меня до крайней степени возбуждения, а потом динамить неприемлемо. Ты уже так делала и больше я этого не потерплю. Пока всё понятно?

Она кивнула, убирая руку от его ладони.

— Когда ты приглашаешь кого-то в гости, а потом делаешь намёки, что гость может отсюда уходить, если ему что-то не нравится, неприемлемо. Понятно?

Снова утвердительный кивок.

— И последнее, самое важное. Никаких, блять, запретных зон!

Убрав ладонь от неё рта, он резко перевернул ее лицом к стене и избавил ее тело от бесполезного лифчика, а затем перевернул обратно. Катя будто насмехалась над ним, кривя губы в едкой усмешке, но ни слова не говорила, подчиняясь его движениям. Вадим опустился на корточки перед ней, обхватил ладонями обе груди и сделал то, что совсем недавно было нельзя.

Стоило его языку прикоснуться к её соскам, как Бесстыжая выгнула поясницу прижимаясь к нему ближе всем своим телом и начала постанывать. Он оставил в покое ее грудь, приподняв ее за бёдра, закинул их к себе на пояс и Катя повисла у него на плечах, жадно впиваясь в его губы поцелуем. Вадим раньше не очень любил целоваться, а с ней ему хотелось этого постоянно. Поэтому запрет на поцелуи его выбесил больше всего.

Он уложил ее спиной на ковёр, ещё раз прошёлся губами и языком по ее груди и перевернул её, поставив на четвереньки, Катя выгнула спинку и вытянула руки вперёд, потягиваясь послушной кошкой.

Пока на экране героиня и ее любимый мужчина гуляли на пышной свадьбе, которая стала закономерным итогом их ромкома, гостиная Кати наполнялась характерными для порнухи шлепками о задницу женщины, которую в данный момент имеют сзади, а их тяжёлое дыхание и стоны заглушили вальс Мендельсона.

Они остались лежать голые на ковре, Катя нашла себе удобное местечко на его груди и обняла его ногой.

— Катя, ты точно всё поняла, а то ты слишком быстро поддакивала?

— Ну, выбора то у меня немного было. Когда тебя голый мужик к стенке припирает своим членом и рот затыкает рукой, остаётся только поддакивать.

— Катя…

— Да всё я поняла! А ты так и не понял, да?

— Чего не понял? — нахмурился он.

— Что суть игры была немного другая, — прыснула от смеха Катя. — Я в итоге получила то, что хотела, Великан. Ты правда долго держался, думала всё же и на пять минут тебя не хватит, если тебя от груди отлучить. Думала отжаришь меня сразу, да пожёстче, даже условия договорить не успею.

— Ах ты, Бесстыжая!

— Да, я такая, — вздохнула она, целуя его в грудь. — И всё же, когда я предлагаю поиграть, можно ведь немножко внести разнообразие, что такого? В другой раз что нибудь ещё придумаю, готовься.

Катя тяжело вздохнула, приподнялась и достала из подушек на диване маленький круглый предмет.

— Вадим, это всё, конечно, очень весело, но нам надо серьёзно поговорить, — слишком серьёзно сказала она, протягивая ему gps трекер. — Зачем ты положил мне его в машину? Я знаю, что это ты, как и пароль твой от телефона теперь знаю, видела, что ты за мной следишь. Ты мне не доверяешь? Можешь объяснить?

— Могу.

Вадим вздохнул, сел рядом с ней на ковре и спокойно объяснил, что он за неё переживает, что ему спокойнее, когда он знает, где она. Катя вертела в руках трекер и думала, что ничего такого в этом нет, заботится о ней, боится, что с ней что-то случится. Вадим добил ей последним аргументом:

— Когда мы вписались в этот аукцион за театр, Игорю стали недвусмысленно намекать, что у него будут проблемы, если он выиграет, а тем более будет достраивать. Филин сказал, что с этим разберётся, раз уж он нас подставляет из-за своих хотелок. Я просто хочу, чтобы ты была осторожнее, Катя, и никуда не совала нос. Многие твои объекты на отшибах, за чертой города, не езди туда, пожалуйста, одна, я тебя очень прошу. И положи трекер обратно, хорошо?

Катя согласно кивнула, об угрозах она слышала впервые, хорошо, что Вадим не стал этого от неё скрывать. Трекер вернулся обратно, Вадим успокоился, а Катя так вообще не переживала, если ей куда-то надо было поехать без ведома Великана она всегда могла взять каршеринг.

* * *

Объясняя Кате мотивы своих поступков, Вадим умолчал об одном — с тех пор, как он поймал её в «Сосенках» в кошачью ловушку, ему снились варианты развития событий в кошмарах, если бы на его месте был кто-то другой. Как она лежит на полу того дома с пробитой головой или на диване, голая и вся в крови.

Когда кошмар случился наяву, он был к нему почти готов.

В тот страшный день Вадим мчался к ней на всех парах, сжимая руль так, что побелели костяшки пальцев. Он не отрывал взгляда от точки на карте — она спокойно мигала, огоньком надежды. Мотор выл, сердце грохотало, мысль была только одна: «Успеть. Только бы успеть.» В это самое время Катя захлёбывалась собственной кровью, выцарапывала свою жизнь и мысленно хвалила себя, что вместо скандала