Аристократ из другого мира 1 и 2 - Алексей Калинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В основном мы беседовали с отцом Кацуми, Кенджи Утида. Разговаривали по поводу действий в той или иной сфере развития, иногда тренировались вместе. Конечно, Кенджи меня побеждал, но иногда и я мог преподнести ему парочку сюрпризов. В паре с Кацуми мы почти выигрывали у него, но это было почти…
Не раз ловил его одобрительный взгляд, когда он видел нас с Кацуми. В доме родителей я всегда вел себя только аккуратно, скромно, но с достоинством. Не выпендривался, но и не давал себе раболепствовать перед представителями древнего рода. На территории Кенджи я показывал себя вполне нормально. Это нравилось отцу Кацуми.
Теперь же я вызвался показать себя на той части территории, которая всецело принадлежала матери Кацуми. А это уже серьезно — Мегуми чутко следила за тем, что готовят слуги, а порой даже сама вставала за плиту. Страсть к готовке у Кацуми появилась явно от матери.
И вот на святую святых я хочу принести свою задницу. Да, это будет трудно, будет сложно, но… Давненько я не ел пельмешек. Вот вообще как-то так получалось, что пробовал многое, на волне интереса даже ту же фугу захомячил, а вот как сказала Кацуми про русское блюдо, так и защемило внутрях. Даже как-то к березке лбом захотелось прижаться. Постоять так с полчасика — подумать о всяком-разном…
— Готовься петь, Кацуми-тян, — подмигнул я в ответ на ласку девушки.
— Готовься танцевать, Изаму-кун, — парировала та.
К нам подошли друзья. Малыш улыбался во все тридцать три зуба, а Шакко наоборот хмурилась.
— Что у вас опять случилось? — спросил я.
— Да ну, — отмахнулась Шакко. — Малыш всё просит о свидании, а я прошу его отстать.
— Я не услышал «нет»! — чуть ли не пропел Малыш.
— Нет! Малыш, нет-нет-нет! — пробурчала Шакко.
— Когда девушка говорит «нет», она подразумевает «да». А когда говорит «да», то подразумевает «нет», не так ли, радость моих глаз? — спросил Малыш.
— Нет, Малыш! — рявкнула Шакко.
— Что и требовалось доказать, — с широкой улыбкой проговорил Малыш.
Шакко только вздохнула и покрутила пальцем у виска. После этого спросила:
— А вы чего такие довольные?
— Да я вот думаю устроить похожую тренировку нашим мототаксистам, — сказал я. — А что, госпожа Юмако неплохо поработала — можно взять это на вооружение. Тем более, что против ребят готовится провокация. И даже не одна…
Не стоило друзьям говорить о нашем с Кацуми споре. Засмеют…
— Думаешь, что эти упыри смогут спокойно стоять? Да если из нашего состава примерно половина улыбалась, то гонщики и вовсе не смогут спокойно устоять, — хмыкнула Шакко.
— А я думаю, что после моей обработки из сорока человек только десять улыбнутся. Прикинь? Четверть от личного состава, — поднял я палец.
— Да ладно. Если так будет, тогда я… — Шакко покрутила головой, ища что-то равноценное для предложения. — Тогда я схожу на свиданье с Малышом! А если не получится, то ты, босс, организуешь мне недельное посещение спа-салона!
Малыш тут же расцвел. Он посмотрел на меня взглядом преданного пса.
— Согласен! — махнул я рукой. — Что-то везет мне последнее время на споры…
— Вот и по рукам! — подмигнула Шакко. — Давненько я не ходила в спа… Кацуми, пойдешь со мной?
— Ты сперва выиграй, — покачала головой моя подруга. — Изаму не просто так раскидывается словами. Этот хитрый жук явно что-то задумал…
Я только улыбнулся в ответ. Ну да, блин, задумал. Задумал такое, что проберет бывших босодзоку до печенок. Эх, если бы я только знал, что моя задумка едва не будет стоить мне жизни…
Глава 5
До приема в доме Утида оставалось ещё четыре часа после занятий, поэтому я решил их посвятить тренировке своих мототаксистов. Если на них планируются провокации, то ребята должны быть готовы ко многому. А чтобы достичь спокойствия и невозмутимости в любой ситуации, надо тренироваться.
Тренироваться надо всегда, а не только сейчас, но… Сейчас тренировка нужна ещё больше.
Если план Хидики получит своё продолжение, то рано или поздно, но репутация мототакси будет подмочена. А подмоченная репутация означает снижение доверия и, следовательно, снижение заказов.
Давным-давно майор Слава Соколов показал нам, новоприбывшим бойцам, как можно успокоиться в любой ситуации, чтобы принимать взвешенные решения и минимизировать возможные потери. Прибыв на базу, я собрался тот же самый фокус повторить с бывшими босодзоку.
В кабинете я вытащил револьвер, положил его на стол и расставил восемь патронов вокруг, как хоровод малышей вокруг новогодней елочки. Смертоносных малышей, способных одним попаданием лишить всех подарков от деда Мороза…
Это должно было оказать определенный эффект на главного раздолбая нашей базы. А уж если Киоси успокоится, то, глядя на него, придет успокоение и к остальным ребятам.
После этих приготовлений я позвонил Мрамору и приказал выстроить всех находящихся на базе босодзоку перед входом. Мрамор было спросил о причине, но, когда узнал, что будет сюрприз — тут же ответил, что через пять минут все будут стоять в указанном месте.
Я же переоделся в костюм. Всё-таки после занятий с ребятами мне предстояло ехать в гости к Кацуми. Да и человека в костюме слушают гораздо внимательнее, чем одетого в повседневную одежду.
Окинул взглядом кабинет. Да, револьвер на столе и стоящие вокруг него патроны внушали уважение. Они точно должны воздействовать на Киоси!
Засунул во внутренний карман резиновую курицу, наподобие той, которой госпожа Юмико проверяла нас. Всё-таки проверка есть проверка, а спор с Шакко ещё не закончен.
Выйдя на улицу, кроме сорока мототаксистов, выстроенных рядами, я заметил неподалеку Шакко, Тигра и Малыша. Они сидели рядом с невозмутимо восседающим на качалке сэнсэем Норобу. На коленях Норобу сидел медвежонок Камавура. Последний активно притворялся игрушкой. И ему это вполне удавалось.
Чуть поодаль ошивался Киоси. Что же, как раз на него-то и был расчет. Здорово, что он никуда не смылся.
Я вышел вперед и остановился перед мотоциклистами. Да, работа под моим началом и под управлением Мрамора преобразила многих. Ребята щеголяли уже не в коже и заклепках, пародируя бдсмных доминантов, а в спокойных зеленых куртках с шашечками и фирменных кепках, на которых были вышиты цветы сакуры. На цветах сакуры настоял именно я — пусть
