Убежище - Карен Линч

нашей связи. Каково же ему было знать об этом все это время, тогда как я даже ни о чем не догадывалась?

– Ты сказал, что Мохири встречают своих потенциальных партнеров. Это значит, что спутников жизни может быть несколько? Связь может быть разрушена?

Похоже, мой вопрос его опечалил, и он ответил не сразу.

– Поиски спутника могут занять много времени, но я знал нескольких людей, которые отвергли связь и нашли других спутников. Твой Мори может быть совместим с несколькими другими, и если ты решишь не вступать в отношения с одним из них, то связь не окрепнет. Как только связь сформирована, как у вас с Николасом, то ее можно разорвать, но разрыв может быть болезненным. Не физически, – поспешил сказать он, когда я сделала резкий вдох, – а эмоционально. Зависит от того, насколько крепка связь. Как только пара скрепит ее, то она останется на всю жизнь и не может быть разорвана.

Я с трудом сглотнула.

– А как разорвать ее, пока она не скреплена?

Этот вопрос опечалил Тристана еще больше, чем предыдущий.

– Сперва нужно сказать партнеру, что ты хочешь ее разорвать. Затем оборвать все контакты с ним. Не должно быть никакого общения и физического контакта. Со временем связь ослабнет и в конце концов исчезнет окончательно. Только после этого можно видеться снова.

Оборвать все связи с Николасом? Попрощаться с ним и, возможно, не увидеть больше никогда? В груди ощущалась тяжесть. После всего, что мы пережили, он стал для меня не просто тренером и защитником. Он стал мне больше чем другом, пусть я не знала, кем именно. Я не хотела, чтобы меня принуждали к отношениям, но не могла представить свою жизнь без него.

– Тебе не нужно ничего решать прямо сейчас. Дай себе время подумать об этом, – сказал Тристан, будто я озвучила свои мысли. – Никто не станет заставлять тебя делать то, что ты не хочешь.

Легкие перестали сжиматься, будто я оказалась под водой, и я сделала глубокий вдох.

– А как пара скрепляет связь? Существует какая-то церемония?

Тристан прокашлялся.

– Нет. Когда пара готова, она признаётся в любви наедине и соединяется физически.

– Физически? Ты имеешь в виду… – Он кивнул, и у меня снова свело желудок при мысли о том, как мы с Николасом… Лицо снова обдало жаром, потому что я не могла поверить, что допустила такую мысль, да к тому же в присутствии дедушки. – Если всем известно об этой связи, то и о нас с Николасом все тоже узнают.

«А после его сегодняшней реакции они будут думать, что мы с ним занимаемся не только тренировками».

– Да. Тебя это тревожит?

– Как мне теперь с ними видеться? – Я со стоном уткнулась лицом в колени. – Как смотреть Николасу в глаза?

– Николас знает, как тебе трудно. Ему тоже было нелегко.

Я подняла голову, удивившись этому известию.

– Я не думала, что его что-то беспокоит.

– Николас всю жизнь был сосредоточен на службе воином и никогда не знал ничего, кроме случайных связей. Прожив два столетия и так и не встретив потенциальную партнершу, едва ли он ожидал ее найти. – Тристан тепло улыбнулся. – И уж точно не ожидал встретить тебя. Ты перевернула его мир с ног на голову, и он не знал, что с этим делать. Представь, каково ему пришлось. Он отправляется на рядовую миссию и встречает сироту в каком-то баре, и внезапно его Мори сообщает ему, что она та самая. Сомневаюсь, что он хорошо это воспринял.

– Он был немного груб. – «Груб» – это очень мягкое описание первой враждебной реакции Николаса, но я не хотела говорить об этом Тристану.

Он громко рассмеялся.

– Ты забываешь, что я давно знаю Николаса. Могу представить, как он себя вел. – Он наклонился вперед, упершись локтями в колени. – Он хочет для тебя только самого лучшего, Сара. Ты должна поговорить с ним и позволить ему самому рассказать тебе о своих чувствах.

Во мне разгорелась паника при мысли о том, чтобы увидеться с Николасом.

– Сейчас? Я… я не могу…

– Не сегодня, а только когда будешь готова.

Я откинулась на спинку дивана, внезапно почувствовав себя физически и морально измотанной. Мне хотелось лишь выспаться. Может, завтра я проснусь и окажется, что все это был какой-то безумный сон.

– Мне жаль, что тебе пришлось узнать обо всем именно так. Я знаю, что ты, должно быть, смущена и взволнована.

Эти слова даже отдаленно не могли описать то, что я сейчас чувствовала.

– Кто-то из вас должен был рассказать мне. Все то время, что мы провели вместе, я даже не подозревала, что происходит между нами. Если бы я знала, то, возможно, решила бы прекратить, пока все не зашло еще дальше, пока мы не стали ближе.

– Хочешь сказать, что желаешь разорвать связь?

– Нет… я не знаю, – честно ответила я. Я в самом деле испытывала чувства к Николасу. Буду ли я до конца своих дней жалеть, если уйду, не изведав их? – Мне нужно время, чтобы все осмыслить, прежде чем что-то предпринимать.

Тристан встал и жестом указал на гостевую комнату.

– Тебе сегодня многое пришлось пережить. Постарайся поспать, а завтра мы снова поговорим.

– Хорошо. – Мне очень хотелось лечь в свою постель, но риск столкнуться с кем-то, и особенно с Николасом, по пути в мою комнату вынудил меня принять предложение Тристана.

Я пожелала ему спокойной ночи, забралась под одеяла гостевой кровати и стала ждать, когда меня одолеет усталость. Но как бы сильно ни устало мое тело, разум никак не хотел отключаться. Я то и дело прокручивала в голове разговор с Тристаном и вспоминала каждое проведенное с Николасом мгновение в поисках доказательства слов дедушки. С нашей первой с Николасом встречи его чрезмерный контроль и опека раздражали меня и становились причиной большинства наших пререканий. Но я не могла отрицать, что всегда чувствовала себя в безопасности рядом с ним и с самого начала доверяла ему свою жизнь. С чего бы мне так доверять незнакомцу? Я копнула глубже и вспомнила, что он показался мне знакомым в тот же миг, когда я увидела его впервые. Это была игра моего воображения или мой Мори узнал своего спутника?

Застонав, я перевернулась на бок и ударила подушку. Тристан прав. Бессмысленно отрицать, что между мной и Николасом была какая-то связь и она существовала с первой нашей встречи. Я не была настолько романтична, чтобы назвать ее любовью с первого взгляда, потому что не верила в ее существование, что бы ни говорили люди.