Сопротивляйся, меня заводит! - Айрин Лакс

как к нему присоединился второй и движение вышло острее. Я получила неожиданно острый разряд удовольствия от этого и заскулила, ерзая.

– Хорошо?

– Очень…

– Продолжать? – спросил он, не переставая двигаться ни на секунду.

– Не останавливайся, – сдалась я, вновь принимая его поцелуй, ставший более жарким.

Одновременно с этим толчки его пальцев начали зажигать интенсивнее, задевать стенки сокровенного места, разносить острые искры.

– Теперь подними ноги.

– Что?

– Сожми их в коленях и пристрой по обе стороны от груди…

– Якуб! – покраснела. – Это так…

– Откровенно. Открыто. Целовать тебя смогу! – усмехнулся, послав мне жгучий, полный желания взгляд. – Давай, Пчелка… Хочешь же, чтобы я тебя целовал. Полный доступ будет… Я так хочу. Доверься… Ну же… Без этого все слова теряют вес. Все намерения в пыль…

И я сдалась. Якуб приподнял мои ноги.

– Обхвати колени и держи! – попросил он, снова занявшись моей попкой.

Ощущения усилились, стали острее.

Стоны участились, с моей стороны полился поток бессвязных и жарких:

– Ох… Ах… Аммм… Уууу… Яку-у-у-уб!

– Горячая девочка, очень горячая… Ты готова, Пчелка. Не бойся. Но ты для меня готова, а я больше не могу ждать.

Якуб дотянулся до тюбика и щедро мазнул еще немного смазки на мою попку и щедро полил свой член, размазав пальцами от конца до основания, полностью измазался, испачкался и наклонился надо мной.

На висках обозначились крупные вены, капельки пота сорвались вниз, на мою кожу.

– Мне стоит больших трудов сдерживаться, – признался он. – Перед глазами стоит, какая ты открытая… Доверяешь? – уточнил еще раз.

– Да, – кивнула, ответив едва слышно.

Он замер, прикусив губу.

Я потрясенно разглядывала его лицо с крупными линиями, теряясь в глазах, выныривая из этих омутов лишь для того, чтобы полюбоваться на полные, красноватые губы.

Якуб тяжело, но скупо выдохнул, приблизившись. Возникло ощущение тугого давления на узкий вход. Возникло жжение. Захотелось убежать. Я заставила себя придержать панику.

– Расслабься.

– Ты большой, – выдала с испугом.

– Как раз для тебя, – на миг прикрыл глаза. – Поверь.

Я заставила себя дышать спокойнее, потому что казалось, что от частых вдохов теснота и жжение острыми всполохами проникали всюду.

Вдох-выдох…

Якуб продолжал давить, усиливая ощущение тесноты.

– Ты…

– Я уже вхожу, Пчел… Потерпи немного, привыкнешь? – то ли спросил, то ли попросил Якуб.

– Да?

– Да.

Еще несколько затяжных, томительных мгновений, пока наши тела совсем не спаялись. Я даже боялась дышать: такой тугой, большой, плотный. Ощущение близости ошарашило.

– На максимум, Пчелка. Ты мой максимум, выше не прыгнешь. Больше ничего не надо, – сорвалось с губ Якуба.

Это признание сокрушило меня, окончательно уничтожило последние зашоренные барьеры в моей голове, где-то внутри подорвали склад предубеждений. Ничего не осталось.

Ничего, кроме сокрушающего желания дойти до грани и понять, где находится мой максимум. Понять и пройти этот пусть вместе с ним, только с ним – и никак иначе!

– Якуб…

– Да.

Его бедра совершили первый толчок, создав ощущение огненного виража в глубине.

Я невольно сжалась, Якуб выдохнул и застонал, впился взглядом в мое лицо.

– Ты охеренно тугая и вкусная…

Взгляд Якуба пронесся по всему телу: от моих губ, выпускающих шумное дыхание, до нижних распахнутых губок. Я точно была мокрой, и Якубу это нравилось.

Он начал плавно двигаться: выходить и входить, пробуя, ликуя от доступности: и взглядом, и каждым размеренным толчком. Его совершенное тело лоснилось от пота, мышцы сокращались, гипнотизируя зрелищем.

Так туго и тесно, плотно!..

Я начала стонать его имя, продолжая держать колени под мышками.

– Моя… Как же в тебе хорошо! – признался Якуб, наклонился и начал целовать, лизать, сосать, покусывать мои губы, мой рот, даже щеки и подбородок. – Я бы тебя съел. Просто съел без остатка!

Тело пронзило дрожью и частыми сжатиями. Я начала содрогаться там, внизу, где он ходил во мне, набирая скорость.

– Я буду чаще двигаться. Отрывистее… Терпения не хватает. Опустишь ручку? – предложил Якуб, сам придерживая мою левую ногу.

Ни на миг не прекратил своих порочных движений, острых толчков.

Я уже распалась на частички от острых ощущений, от жаркой тесноты и пошляцких звуков, с которыми его член ходил во мне.

Тугие шлепки.

Влажные.

Мои громкие стоны с криками и его стоны.

– Якуб! Я хочу… – захныкала, чувствуя, как он быстро толкает меня к грани.

– Уже?

– Очень хочу.

– Я тоже. Тоже хочу подвигаться в отрыв! – простонал, на миг прижавшись к моему лбу. – Ты как? Готова? Готова дать свою попку на максимум.

– Да.

Он жарко поцеловал меня, глубоко и властно вонзаясь языком.

По телу сдетонировали снаряды, полные чего-то запрещенного, но взрывающегося оглушительно громко и ярко. Так я ощутила, когда Якуб начал двигаться жестко, быстро, выходя и врываясь в меня почти на всю длину.

Остро. Так остро. Так… Непередаваемо, на грани разрывного удовольствия.

Я облизала пальцы и опустила их на клитор, хотя могла бы просто собрать собственную влагу, обильно вытекающую из моего тела.

Пальцы быстро нащупали узелок плоти, отозвавшуюся мгновенно. Я начала тереть его, активно, подстраиваясь под безумный ритм, заданный Якубом. На миг возникло ощущение, что я не выдержу эту безумную гонку, устроенную из желания прийти к финишу, но потом ощутила, как внутри нарастают девятым валом ощущения.

– Якуб!

– Моя… Трахаю тебя всюду! Моя… – рыкнул перед тем, как ускориться на максимум, и у меня не хватило сил даже стонать.