Бабочки в жерновах - Людмила Астахова

— По всему выходит, что нет, — развел руками Берт. — Я бы заметил, если б что-то в ней колыхнулось от всего этого.

— Ну, может, девушке было не до могил, — мудро рассудила Наложница. — Она в тебя по уши втрескалась, и колышется в ней сейчас совсем другое, — и подмигнула бесстыжим глазом. — Скажи, обидно? Девка сама на шею вешается, а тронуть не моги!

— Бесстыдница, — ласково укорил Рыжий. — Развратница!

— Муррр! — согласилась Танет и закинула ногу ему на колени. — Полагаю, от утешения ты не откажешься, друг мой?

— Когда это я отказывался? — Берт состроил дурашливую гримаску, но сразу посерьезнел. — Но не на могиле же Салды. Тебе самой потом будет неловко, Танет.

— Ой, можно подумать, она сама поступила бы иначе! — Наложница хихикнула, но ножку убрала. — Видел, что она изобразила на моей? Серьезно, не видел? Пойдем, покажу! Поверишь ли, даже я покраснела, когда внимательно рассмотрела детали! Только учти — это не инструкция в картинках. Некоторые моменты невозможно воспроизвести чисто физически.

Сценки, воспроизведенные в искусной мозаике на склепе Танет, и впрямь оказались весьма будоражащими, а сама Наложница — слегка пьяна, а солнце пригревало, и в сладости вина проскальзывала легкая горчинка, как и вся жизнь эспитцев. Время замкнулось и неспешно потекло по кругу. Как всегда.

— Лорд Тай не разгневается? — спросил Берт, когда они ненадолго прервались.

— Нисколько, — отмахнулась Танет. — Ему сейчас не до меня. О! Кстати! Скажи, ты тоже участвуешь в Охоте?

— Милая, не подлизывайся. Это против правил.

— Да ладно! Думаешь, я помчусь рассказывать Лив обо всем? — Наложница провокационно прогнулась. — И об этом тоже? Я не такая уж дура, Бертик.

— Знаю, — испытав прилив сил, Берт притянул ее поближе и, глянув на мозаику, уточнил: — А это действительно невозможно воспроизвести? Ты уверена?

— Пятую справа? Нет, я проверяла. А вот следующую — вполне. Ну? Ты скажешь?

— Ага… — глотнув вина, он еще раз сверился с картинкой. — Нет, Танет, не скажу. Ты же умница, и Лив тоже неглупа, вот и догадывайтесь вместе. Нет, правую ногу — сюда, и согни колено. А говорила — невозможно!

— Это должен быть ты, — убежденно заявила женщина, переведя дыхание. — Дина, Кат, Хил, Исил. Ты — следующий.

На что Берт только загадочно улыбнулся. На Эспите все может быть, верно? И Танет знала это не хуже остальных. На нее ведь тоже охотились, и не однажды. И убивали, как водится.

Глава 14

Ланс и Верэн. Эспит

Разумеется, хадрийка была недовольна. Мягко говоря. Нет, забрасывать её на плечо и уносить, брыкающуюся и голосящую на весь Эспит, не пришлось. Устраивать скандал в компании пока еще малознакомых людей, которые в скором времени станут твоими соседями — неразумно. Так подсказывал невеликий жизненный опыт и обыкновенный здравый смысл. Верэн беспомощно оглянулась на Берта, с которым они так мило разговаривали, гуляя между могилками. Однако контрабандист не воспротивился перспективе грядущей разлуки до следующего утра.

— Иди, иди, Куколка, — мурлыкнул рыжий. И хотел было игриво шлепнуть девчонку по ягодицам, но вовремя остановился.

— До завтра, рыбка моя пушистая.

Делать нечего, пришлось Верэн топать следом за весьма решительно настроенным Лансом и какой-то непривычно квёлой Лив. Идти и бурчать так, чтобы люди, испортившие девушке весь вечер, ни в коем разе не подумали, будто она еще раз позволит им вмешиваться в свою взрослую, самостоятельную жизнь.

— Я, вообще-то, взрослый и самостоятельный человек. С кем хочу, с тем и гуляю, да! Вы, господин Лэйгин, мне не папаша и не брат, чтобы приглядывать. Ясно вам или нет? Нигде нет покоя от опекунов, хоть на край света беги. Все так и норовят влезть со своими советами, поучениями и остережениями. Опытные нашлись! Ишь ты! Сами не знают, что в жизни к чему, а туда же! Сколько можно, а? Я спрашиваю, сколько это измывательство над свободным человеком продлится? До моей глубокой старости? Если я маленького роста, то мне до сорока годов терпеть помыкания? Прямо как мамаша моя, которую хлебом не корми, а дай выставить дурочкой малолетней. «Верэ-эн, до-моооой!» — гнусным визгливым голосом передразнила девушка родительницу. — Так и вы, господин Лэйгин. Вы бы еще хворостину выломали!

К счастью, Эспит — остров маленький, и непрошенные опекуны терпели обличительную речь Верэн каких-то четверть часа, не больше.

Лив, конечно, прикрикнула на девчонку, чтобы та помнила о том, как попала на Эспит, то бишь, незаконно, а, следовательно, наказуемо не только общественными работами.

Куколка смолкла, но разобиженно сопеть не прекратила. Так грозно и по-ежиному громко дышала носом, что Перец специально подошел ближе и обнюхал.

Настроение и самочувствие дамы Тенар располагало оную к немедленному приему болеутолительного и отходу ко сну, пока голова окончательно не превратилась в кипящий мигренью котелок.

Она удалилась в спальню, оставив Ланса и Верэн наедине.

— Мне необходимо с вами поговорить, — строго сказал археолог.

По дороге в дом его, как это водится, осенила идея.

Девушка раздраженно прошипела:

— О, Великая Мельница! Что вам еще от меня потребно? Отчитывать не дамся, так и знайте.

И забилась в угол между подоконником и массивным шкафом, демонстративно глядя вдаль. Дескать, говорите, что хотите, а я вас не слушаю, не слушаю, не слушаю.

— Верэн, вы и впрямь достаточно взрослая и, главное, образованная девушка, чтобы понять мои мотивы. Неужели вас ни капли не удивляет происходящее вокруг? Скажите, эти шутовские похороны вас, воспитанную в совершенно других этических нормах, не смущают? Необычные обряды вас не шокируют?

Хадрийка не стала огрызаться. Напротив, она глянула на археолога озадаченно и с любопытством.

— Разные страны — разные обычаи, нет? Мало ли где, как покойников хоронить принято? Я вот читала, что на островах в Южном Океане жмуриков съедают. Врут, должно быть, вам виднее.

— Хорошо, пусть. Ну а твое платье?

— А что не так с моим платьем?

— Оно белое, оно отличается от одежд остальных эспитцев.

— Так я и есть новенькая.

— Верэн, послушайте меня внимательно, очень внимательно. Я подозреваю, что всё происходящее неспроста — и этот фестиваль, и поведение местных жителей, и ваше платье. И… — он специально сделал паузу, чтобы добавить значительности своему заявлению. — И то, что вы — девица, тоже имеет важное значение.

Хадрийкины гладкие щечки покрылись багровым румянцем.

— Это еще какое-такое значение? Не ваше дело, вообще-то!