Последняя буква Севера. Книга вторая - Лина Винчестер

– Этим наверняка уже заняты ее родители, – отвечает Рэм.

– Мне нужно уехать ненадолго, – вернувшись на кухню, Джейк приобнимает меня за плечи и оставляет поцелуй на моем виске.

– Как там Бэйли?

– Плохо. Ее мать выставила Ника, съезжу к нему.

– А мы? – разводит ладони Рэм. – Джейки, не смотри на меня так, я поеду, хочет он этого или нет.

– Я с вами, – говорит Оливер.

Парни уезжают, а я остаюсь, чтобы немного посидеть с Рут. Мне по-прежнему неуютно находиться в доме Рэма, потому что все здесь напоминает об ошибке, которую мы с Олли совершили.

– Как мама? – спрашиваю я, подперев щеку ладонью.

– Держится. На фоне миссис Гастингс моя – само олицетворение трезвости. – Сев напротив, Рут опускает локти на стол и подается ближе. – Она очень плохо переносит развод и сидит то ли на таблетках, то ли еще на чем. Настроение меняется постоянно, то плачет, то напевает себе под нос, то кричит, а потом смеется. Рэм сказал, что она стала такой после развода. В общем, моя мать если и орет, то хотя бы понятно почему и за что, а тут, – Рут пожимает плечами. – Даже детективы не разберутся в чем дело.

– Ты уверена, что хочешь остаться здесь?

– Да, и не потому, что влюбилась в Рэма.

– Хватит употреблять «влюбилась» и «Рэм» в одном предложении, – смеюсь я.

– Но так и есть. Детям здесь хорошо, Остин расплакался от счастья, когда миссис Гастингс сказала, что он может набрать целую ванну горячей воды и сидеть там, сколько ему вздумается. Он правда заплакал, Микки. Они удивляются полному холодильнику. И еще смотрят на Рэма с такими глазами, – она подносит ладони к лицу, показывая два круга. – Видимо, он для них как старший брат, которого у них никогда не было. В общем, я правда хотела бы остаться здесь, пока позволяет время. А еще Рэм предложил мне работу.

– Какую?

– Сказал, что если мы с мамой будем присматривать за его мамой, то он будет нам платить, но только если я возьмусь за учебу хотя бы удаленно.

Раскрыв рот, я пытаюсь переварить услышанное. Каким бы грубым моментами не был Рэм, он потрясающий.

– И что ты думаешь делать?

– Ничто не заставит меня снова вернуться к учебе. – Рут берет со стола кружку Оливера и делает большой глоток. – Наверное.

***

Миссис Кларк на работе, поэтому Рут остается сидеть с детьми, а я еду в трейлер-парк, чтобы помочь соседям с разбором завалов, потому что мэрия все еще не прислала рабочих и технику, что не удивительно – нашим районом займутся в последнюю очередь.

Я приезжаю домой к Элфордам ближе к вечеру, мамы и Джейка все еще нет, Долли смотрит на кухне мыльную оперу и потягивает белое вино.

– Готова ужинать? – спрашивает Долли.

– Нет, я не голодна, спасибо. – Прислонившись плечом к дверному проему, я выдаю фальшивую «улыбку для родителя», которая обезопасит меня от вопроса: «Все в порядке?», а я совсем не хочу рассказывать о том, что я ни черта не в порядке.

– Мы с Сэмом сейчас идем в кино, хочешь с нами? Какая-то сопливая мелодрама.

– Нет, лучше займусь уроками и спать.

– А где Джейк? – Долли смотрит за мое плечо, словно только сейчас заметила отсутствие сына.

– У него там какой-то важный разговор с группой.

– Между вами все хорошо?

– Да, – на этот раз я улыбаюсь уже искренне. – Все правда хорошо.

Иду в гостевую комнату, беру спортивные штаны и майку, а затем захожу в ванную. Раздевшись, залезаю в душ и в этот момент понимаю Остина, который расплакался от счастья из-за горячей ванны, потому что принимать душ и не мерзнуть в едва теплой воде – настоящее счастье.

Выйдя из душа, я проверяю телефон: Бэйли не ответила, а мама написала, что задержится в боулинг-клубе с Берни. Достаю тетрадь и учебник, но уроки – последнее, о чем я сейчас думаю.

Перед глазами то и дело всплывают лежащие на полу туалета светлые локоны. Чертова Айрис.

Отложив учебник, я выхожу на кухню, Долли и Сэма уже нет дома. Налив в стакан апельсиновый сок, я возвращаюсь в комнату и забравшись в кровать, листаю ленту в соцсети. Чувствую себя беспомощной и бесполезной, лежа вот так просто, когда кругом разрушения. Вся лента забита последствиями Хилтона, и, прикрыв веки, я откладываю телефон.

Сделав глоток сока, отставляю стакан на тумбочку и ложусь на бок. Лежу неподвижно до тех пор, пока не раздается стук в дверь.

– Как там Ник? – спрашиваю я Джейка, как только он заглядывает в комнату.

– Хреново. – Скинув кроссовки, он ложится на кровать и, крепко обняв меня, прижимает спиной к своей груди. – День дерьмо, все это время меня успокаивала мысль, что я вернусь домой и здесь будешь ты.

Джейк целует меня в шею и кладет голову на подушку, а моя кожа начинает гореть в месте, которого только что касались его губы.

– Есть новости от Бэйли? Она пока не ответила на сообщения.

– Никаких новостей. – Его большой палец забирается под край моей майки и неспешно скользит вверх-вниз. – Чем занималась весь день?

– Посидела немного вместе с Рут и малышами. – Я тяжело сглатываю, когда Джейк проводит ладонью по моим ребрам поверх майки и осторожно останавливается под грудью. – Потом помогала немного в трейлер-парке.

– Мне послышалось, или Рут сегодня правда сказала, что влюблена в Рэма?

Рассмеявшись, я киваю.

– С ней бывает такое. Ее влюбленность обычно длится не дольше пары дней, потом она выбирает себе новую жертву.

Рука Элфорда так и не касается моей груди и скользит вниз, он медленно водит пальцами по оголенному участку кожи между майкой и спортивными штанами, и я втягиваю живот.

Прикосновения Джейка будят во мне чувства, которым я не могу дать объяснение. Этот парень действует на меня как болеутоляющее от реального мира, каким-то образом забирает абсолютно все проблемы и занимает собой мои мысли и сердце. Я боюсь бешеной скорости, с которой привязываюсь, и понятия не имею, как буду справляться, если он вдруг решит оставить меня.

Подняв ладонь, я сжимаю в пальцах прохладный кулон-медиатор.

Плевать кто уходит из твоей жизни, самое главное, что ты есть сама у себя. Прошу, не теряй себя, Рамирес.

Мне становится спокойнее, и воображение перестает рисовать страшные картинки самых худших вариантов наших с Джейком отношений.

Интересно, оказались бы мы в этой самой точке, если бы не моя болезненная одержимость Оливером? Неужели мы продолжали бы оставаться незнакомцами, которые когда-то знали