Двойник. Арка 2. Том 2 (СИ) - Янтарный Дмитрий

Глава 7. Четвёртый мастер.

— Вот оно как, — задумчиво сказал Ильрик, глядя на меня, — в самом деле, всё слишком удачно получилось. Впрочем, — добавил советник, — всё это означает лишь то, что мы сейчас движемся в правильном направлении.

Только что я рассказала советникам, что получила в своё распоряжение силу магии воздуха. Правда, в Университете мы специально сочинили легенду о том, что я взяла только способности. О том, что мне пришлось для этого ещё и поглотить душу, я благоразумно промолчала. Незачем советникам знать такие подробности касательно моих сил. Даже простого условного копирования способностей было более, чем достаточно.

— Что ж, — усмехнулась Амели, — ещё один факт в пользу моей теории.

— Какой теории, — недоуменно спросила я.

— Ну, сейчас начнётся, — закатил глаза отец Бальхиора.

— Эстебан, не умничай, — отмахнулась Амели, — лучше пойди прогуляйся с сыном и поговори с ним. Потому как скоро времени у нас не будет ни на что, кроме работы.

После чего посмотрела на меня и начала свой рассказ:

— Я, дорогая Мари, хоть и не оказалась в своё время одарена способностями к волшебству, но вот теорию магии одно время изучала очень глубоко. И в итоге составила целый научный труд, который даже Эльтеко Нейетти признал имеющим право на существование. Суть в том, что магия сама по себе не терпит рамок классификаций. То есть — у каждого она уникальна. И чем больше люди пытаются загнать её в рамки определений — тем больше возникает неувязок. Взять, например, тех же телепатов. Вот к какой магии их отнести? Вода? Или всё-таки воздух? И это лишь один из бесконечных примеров. Вот, ваши способности проявились именно так. Я бы даже сказала, что это нечто из разряда зеркальной магии — если уж вы можете повторить любые способности.

— Но на самом деле это всё сейчас, конечно, несущественно. Важно то, что вы сможете исполнить роль четвёртого мастера магии. И это, безусловно, важно, так как если раньше мы могли надеяться только на десять лет, то теперь можем рассчитывать на целых двадцать пять. Это просто невероятный подарок судьбы. Целое поколение. Мы не просто будем готовы отразить вторжение — мы будем готовы нанести ответное.

— Зачем? — удивлённо спросил молчавший до этого Алаэрто, — неужели вам так хочется воевать?

— Именно, что не хочется, — усмехнулся Ильрик, — но придётся. Это уже второе вторжение варваров, и я сильно сомневаюсь в том, что, получив отпор, они успокоятся. Конечно, загадывать так далеко ещё рано, и всё же нужно принять меры. В идеале — устранить воинственную верхушку и установить свою власть. Потому как большинство людей, как ни странно, воевать не любит. Хотя, конечно, как они воспитывают детей, мы не знаем. Признаться, до этого времени мы были несколько беспечны в этом вопросе.

— Очень хорошо, Мари, — кивнула Амели, — если вы пошли на такой риск и приложили такие старания — то вы заслуживаете за это отдельной награды. Что бы вы хотели от нас попросить? Говорите смело. Хоть просьба и должна быть в рамках разумного, всё же наши возможности, как вы догадываетесь, весьма велики.

— По правде говоря, я не думала об этом, — призналась я, — если возможно, я бы не хотела спешить со своей просьбой. Прежде мне нужно попутешествовать. Познакомиться с этим миром, с разными расами. Увидеть, как здесь живут обычные люди. Вы же знаете, что я гостья из другого мира. Здесь очень легко ошибиться.

— Хорошо, — кивнул Ильрик, — тогда через год, два или три вы будем ждать вас и будем готовы выслушать вашу просьбу. Устраивает?

Я хотела было кивнуть, но в этот момент браслет обжёг меня.

— Мари, не глупи, — прошептал Алрей, — власть имущие помнят о простых смертных ровно до тех пор, пока от них есть польза. Заключай с ним магический договор.

— Меня устраивают эти условия, — кивнула я, — но, с вашего позволения, я бы хотела заключить такой же договор, какой вы заключили с Дэмиеном. Сами понимаете, — я улыбнулась, — событий будет много, память может что-то и не удержать.

— Разумно, — кивнула Амели, вставая, — только такой договор с тобой буду заключать я. Ильрик уже находится в слишком преклонном возрасте, и если ты будешь три года гулять по Авиалу — до твоего возвращения он может просто не дожить.

— Согласна, — кивнула я, дождавшись одобрения Алрея и Иринии. Мы взялись с советницей за руки.

— Я, Мари Аникано, — так я решила обозначить здесь свою фамилию, — обязуюсь принять участие в Стихийном ритуале и зарядить магией Обелиск воздуха.

— Да, — улыбнулась советница, — коротко и по существу. Я, советница Амели Ивиас, от имени совета обязуюсь в обмен на участие в ритуале исполнить просьбу Мари Аникано, если данная просьба будет находиться в рамках наших возможностей, а так же не будет унижать чести и достоинства членов совета. Просьба может быть комплексной, но она должна быть одна. Устраивает? — спросила советница Амели.

— Да, — кивнула я.

— Ещё одна поправка, — мягко сказала Амели, — если в течение трёх лет ты не приходишь к нам и не называешь свою просьбу — будет считаться, что ты отказалась от своих притязаний. Уж извини, но бессрочным договором я себя и своих коллег связывать не хочу. Думаю, за три года ты определишься, что тебе нужно.

— Принимается, — подтвердила я. На этот раз магию для закрепления договора пришлось использовать мне. Яркая зелёная вспышка — и готово.

— Отлично, — кивнула Амели, — а теперь, с вашего позволения — нас ждут дела. Надо сообщить остальному совету об изменении сроков вторжения, пусть пересмотрят некоторые моменты в нашей политике.

Я, Матти, Алаэрто и ректор Нейетти тоже покинули шатёр.

— Неплохо, Мари, — улыбнулся милорд ректор, — вы грамотно воспользовались ситуацией. В самом деле, всегда лучше подстраховаться.

— Да, — рассеяно кивнула я, — а теперь нам, наверное, нужно перекусить и идти отдыхать…

Вместе с Миа я лежал в её палатке и чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Какое же счастье, что она у меня есть. Причём — почти задаром. Нам не пришлось проходить долгих периодов встреч, притирок, недомолвок, недопониманий. Впрочем, так ли уж задаром? Храм я разрушил, причём ценой своей совершенной интуиции. Сейчас заряжаю Обелиск воды — не для себя. Для того, чтобы открыть посольство таисианов — опять же не для себя. Так неужели я не заслужил хотя бы немного личного счастья?

Миа выслушала все мои приключения. И даже утешила моё огорчение по поводу того, что таисианы… что таисианы оказались не такими униженными и оскорблёнными, как мне казалось.

— Милая, за что ты меня полюбила? — спросил я, прижимаясь к её груди, — я — наивный дурачок, который будет нести свою наивность до конца жизни.

— За что-то всё-таки полюбила, — улыбнулась она, ласково проводя пальцами по моему чешуйчатому носу, — не огорчайся. Ты сейчас карабкаешься вверх — а это всегда трудно. Поверь, всё обязательно наладится. А теперь, мой маленький монстр, — она поцеловала меня в лоб, — превращайся в прекрасного принца. Я так по тебе соскучилась…

Пару часов спустя, обнимая уснувшую Миа, я с ужасом думал о том, что на самом деле это — конец. Я не смогу от этого отказаться. Не смогу умереть в Храме Аорташа и бросить всё это. Как я брошу моих друзей? Как я брошу её? Я ведь обещал ей, что буду с ней — как теперь можно уйти?!

— Мне жаль, Дэмиен, — печально сказал Аорташ, — но таковы законы круговорота жизни. Нельзя отменить неизбежное — можно лишь отсрочить. Кто-то всё равно должен был умереть. И кто-то должен будет по нему плакать. Если это будет не Фрайсаш — это будешь ты. Но душа таисиана должна занять место сына Сайраша и Аксоши.

— Душа… любого таисиана? — судорожно спросил я.

— Да, душа таисиана… погоди, — если бы я увидел сейчас Аорташа, то почти наверняка увидел бы и хитрый прищур на его лице, — что ты хочешь этим сказать? Что ты готов убить другого таисиана ради этого?