Страна динозавров - Константин Якименко-Сегедский

— Интересно почему? — произнёс Рокстон, сделав вопросительное выражение на лице.

— Потому что нет ни одного участка суши на земле, который не был бы заселён хоть какой-нибудь растительностью. Под сушей я, разумеется, не имею в виду песок или камень, а нормальный грунт, достаточно увлажнённый, например, как тот, который мы имеем возможность видеть перед собой. Ведь трудно даже представить себе, что эта земля не получает хотя бы части той влаги, которая приходится на другие территории, где живёт и процветает густой тропический лес.

— Всякое может быть, — неуверенно ответил лорд.

— Нет, здесь определённо что-то не так. Судя по всему, эта земля и не способна плодоносить.

— Почему вы так уверены? — спросил я.

— Потому что она отравлена.

— Вы серьёзно? Интересно чем? — с паузой между вопросами, произнёс я.

— Это очевидно, если иметь представление об участках земной поверхности, где не глубоко под землёй таится самая настоящая нефть, которая сама по себе сильнейший яд.

— Вы шутите? — усмехнулся лорд.

— Никак нет. Подобные участки земной поверхности наблюдаются на Каспийском море, где таятся огромные по своей величине запасы нефти.

— Надо же чёрное золото!

— И прямо у наших ног! — добавил я.

— Жаль, что сюда нельзя поставить нефтяную вышку и проверить ваше предположение, — вздохнул лорд Джон.

— Как будто кто-нибудь собирается когда-либо качать её отсюда, — заметил я. — Это бессмысленно, даже если здесь и имеется эта самая нефть.

— Стойте! — вдруг вставил своё слово Саммерли. — Если это всё действительно правда, то это приводит нас к неутешительным выводам. Выходит, что и вода здесь может быть отравлена, а значит и пить её нельзя. Возможно, здесь даже рыба не водится, ну а о том, чтобы здесь водились какие-нибудь динозавры, можно и вовсе забыть. Судя по всему, нам ещё долго придётся довольствоваться сухарями да консервами.

Выводы действительно оказались неутешительными, из-за чего нам захотелось ещё быстрее убраться из этого места.

Отчалив от чёрного и неприветливого, каким он оказался в действительности, берега, мы ещё сильнее налегли на вёсла.

Через некоторое время справа по борту показалось какое-то огромное покрытое непроглядной чернотой озеро, впоследствии оказавшееся той самой нефтью, вылившейся на поверхность из-под земли. «Озеро» бурлило и источало отвратный гнилой запах, отчётливо доносившийся до нас за тысячу футов.

Занеся нефтяное озеро на карту, продолжили путь.

Но, к счастью, очень скоро река закончилась, и мы вышли в более приветливое море Ящеров.

Здесь берег представлял собой всё ту же равнинную местность, ровным полотном простираясь до самых скальных возвышенностей, видневшихся вдалеке.

Может море это и не было очень-то миролюбивым, но, по крайней мере, на его берегах произрастали хоть редкие деревца, из которых можно было сложить более-менее нормальный костёр, а в его водах виднелись силуэты водоплавающих динозавров — хоть какой-то признак настоящей жизни за последние несколько дней.

Исходя из того, что пройденное нами русло всё-таки оказалось рекой, мы и нарекли оба её русла единым названием — река Пещерная.

До ужина оставалось ещё несколько часов и, не став задерживаться, мы продолжили свой путь дальше вдоль берега, ориентированного в северо-западном направлении. Здесь уже можно было поставить парус и, вынув из воды вёсла, заняться составлением карты.

Берег между двумя руслами реки оставался неизученным, но исходя из тех очертаний берега, что мы видели за последние дни, мы просто продлили на карте линию от нашего теперешнего местоположения на юго-восток, а линию берега, где мы свернули в русло реки — на северо-восток. В результате они пресеклись примерно в том месте, где к морю должен был выходить горный хребет, который, исходя из гипотезы зоолога, в свою очередь, должен был простираться вплоть до самого берега моря. В общем-то, это было довольно правдоподобно.

Также продлили горный хребет на восток, и вдоль него «проложили» устье реки, которую нарекли Пещерной.

Это и занесли на карту.

Между тем справа от нас, на северо-западе, между прибрежных стволов деревьев, мы разглядели ещё один скальный хребет, обрывавшийся в паре миль от линии берега.

Судя по всему, эта местность прямо-таки пестрела всякими скалистыми выступами и горными возвышенностями, поднимавшимися вплоть до самого Урана, словно подпирая его массив собой.

Деревья впереди стали заметно редеть, и нам пришлось пристать к берегу, пока мы не остались совсем без дров и приятного сочетания пляжа, воды и тропических деревьев. До ужина оставался всего один час, который решили посвятить рыбной ловли.

Правда, места здесь оказались крайне бедными на рыбу и пол ведра за это время стали верхом удачи для нас.

— Придётся нам, друзья, сесть на диету и на время забыть о настоящем мясе, — вздохнул Челенджер, когда уже который раз мы ужинали кашей с солёной рыбой.

— Интересно только как долго это время продлится? — спросил его коллега. — Может, на этом берегу, мы вообще не встретим больше ни одного динозавра.

— Тогда будем как японцы, питаться рыбой да рисом, — пошутил лорд Джон.

— Н-да, был бы только у нас рис, — мрачно заключил я.

Глава сороковая

Расправа над жертвой

На следующий день, не став засиживаться за завтраком, мы быстро поели и двинулись дальше вдоль береговой линии.

Сегодня ветер практически стих, и до обеда под парусом протащились всего около 4,5–5 миль, остановившись недалеко от подножия широкого и высокого вулкана, возвышающегося над нами всего в тысяче футов от линии берега. Из его жерла, как и из многих других вулканов, струился не густой тонкий серый дымок. Судя по всему, пока что он бездействовал, а потому не представлял для нас серьёзной опасности.

За вулканом раскинулся ещё один хребет, не такой длинный по протяжённости, как другие, но достающий своими вершинами до стекла Урана.

Здесь, у вулкана, на высушенной и пропитанной пеплом и серой земле, абсолютно не было никакой растительности. Но это не застало нас врасплох, мы уже были наученными и заранее запаслись сухими ветками на последней остановке у берега.

После обеда продолжили путь.

К нашему удивлению и восторгу, уже через два часа плавания берег резко покрылся пышной ярко-зеленой растительностью, постепенно становившейся всё гуще и гуще.

Вскоре показалась и река, а вместе с ней и парящие в воздухе птеранодоны, очень напоминающие своей формой птеродактилей и отличающиеся от них лишь наличием шестидюймового отростка сзади на голове.