Ветер над яром (сборник) - Павел Амнуэль

Все утро, пока Гюнтер в своем номере знакомился с подробностями частной жизни бургомистра, Линда провела в комнате прислуги на первом этаже в обществе трех подруг. Все четверо без умолку тараторили, так что порой трудно было разобрать, о чем они говорят. Добрую половину времени Линда подробно, со знанием дела, с ошеломляющими подробностями живописала сегодняшнюю ночь, проведенную ею в двадцать шестом номере. Гюнтеру никогда не приходилось слышать о себе такое. Он краснел, бледнел, приходил в бешенство, несколько раз пропускал куски записи. В 10.22 подружки покинули комнату прислуги и на площади сели на мотоциклы. Гюнтер так и не разобрал, кто вел мотоциклы, то ли сами девушки, то ли ребята, которые приехали за ними.

Через полчаса, в 10.56, мотоциклы, судя по реву моторов, съехали с трассы и еще минут двадцать пробирались по бездорожью. Наконец в 11.19 моторы заглохли. Некоторое время была тишина, доносились только приглушенные звуки шагов по траве, звяканье чего-то, снимаемого с мотоциклов. Затем Линда проговорила:

— Да, это подходящая местность…

И тут же грянула музыка. Сумочку Линда, очевидно, положила рядом с магнитофоном, потому что орал он немилосердно. Ребята в черных комбинезонах хоть и побили в городе все музыкальные автоматы, музыки не чурались. Впрочем, подбор репертуара — Гюнтер узнал рок-группы “Трон Вельзевула”, “Сатана и его братья”, “Мистическая пентаграмма” — говорил сам за себя. Гюнтер долго пытался, следя по компу, как по индикатору записи, поймать в перерывах между песнями обрывки разговоров, но ничего существенного не услышал. В 15.07 запись резко оборвалась, и дальше шла полная тишина.

Гюнтер вынул из ушей тампоны наушников и услышал, что приемник шипит и трещит, пытаясь в узком диапазоне, выставленном на шкале Гюнтером, самонастроиться на какую-нибудь станцию. Гюнтер посмотрел на часы: 23.22. Ничего себе поработал! Пять часов прослушивал “клопа”, но ничего интересного так и не выловил. Не удивительно, что станция, передававшая джаз, давно закончила свою работу.

Гюнтер громко зевнул, потянулся.

— Эх, вздремнул маленько! — сказал он и перевел настройку на круглосуточную станцию Брюкленда. Затем достал из сумки новую кювету, вставил ее в приемник и включил прямое прослушивание.

— …свернул Петеру челюсть, — услышал он чей-то женский голос.

— Так… — протянул голос Линды. — И чем еще интересуется мой разлюбезный господин Шлей?

— Как сама понимаешь, Мейстра, от инкуба Петера в его положении добиться вразумительного ответа было трудно. Но насчет книг — это точно.

— Хорошо. Значит, так. Заберете Шлея в полночь к козлу. Лучше всего через окно. И не опаздывайте. Я прибуду в час ночи. Все ясно?

— Да, Мейстра.

Послышался звук открываемой двери, и все стихло.

Голос говорившей показался Гюнтеру знакомым. Он нашел запись вчерашнего шабаша суккуб при сожжении уборочной машины и провел идентификацию. Голос принадлежал суккубе Мерте.

Гюнтер снова посмотрел на часы. 23.36.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Над крышей гостиницы вставала полная луна, заливая пепельным светом пустую площадь. Без единого огонька город выглядел мертвым, покинутым и заброшенным.

Притаившись на сиденье “бьюика”, Гюнтер наблюдал за окном своего номера. Поднимавшаяся из-за гостиницы луна мешала, слепила глаза, но менять точку наблюдения было поздно. Когда часы на башне стали приглушенно бить полночь (звукоизоляция салона “бьюика”, к сожалению, была превосходной), Гюнтер хотел опустить стекло, но, передумав, покопался в сумке и прилепил на присоске к боковому стеклу усилитель-микрофон. Последние удары часов могильным звоном кладбищенской часовни ворвались в салон автомобиля.

Ждать долго не пришлось. Но и различить что-нибудь определенное из-за слепящего света луны Гюнтеру не удалось. Черный проем окна практически сливался со стеной, и Гюнтер пожалел, что в его наборе “промышленного шпиона” нет нокт-очков для ночного видения.

Донесся неясный шорох, заскрипели открываемые шире створки окна, звук которых сразу заглушило недовольное воркование разбуженных голубей, устроившихся на ночь на карнизе гостиницы. В номере зажглись блеклые, сизые, как огни святого Эльма, светлячки, немного поблуждали по комнате и погасли.

— Нет его, — послышался женский голос. — Но я чую его дух — был здесь недавно.

— Поищем на площади? — предложил другой женский голос.

Рука Гюнтера непроизвольно скользнула под пиджак и нащупала под мышкой рифленую ручку “магнума”.

— Нет, — сказал первый голос-Время дорого. Сегодня ночью у нас праздник, и мы можем не успеть на поляну. А этот Шлей от нас никуда не уйдет. Завтра ночью мы его найдем.

— Был бы с нами кот, он бы его мигом нашел! — пожалел второй голос.

— Завтра возьмем у Мейстры кота. А сейчас в путь!

Стукнули створки окна, на карнизе опять всполошились, захлопав крыльями, голуби, и Гюнтер увидел, как через конек крыши, пересекая огромный диск полной луны, бесшумно мелькнули три большие тени.

“Вот так похитили детей из госпиталя, — подумал Гюнтер. — И гостиницу “Старый Таунд” громили так же… И, вероятно, так же крали книги из библиотеки бургомистрата”. Как ни реальна оказалась мистика в Таунде, Гюнтер по-прежнему не верил в ее потустороннее происхождение. И хотя временной отрезок между пребыванием в городе Фьючера, научного сотрудника несуществующего Сент-Бургского университета, и появлением здесь потусторонних сил был довольно велик, но между корректным, вежливым, больным туберкулезом странным человеком и мрачными чудесами Таунда ощущалась пусть еще не четко обозначенная, но явная связь.

Гюнтер подождал немного, затем достал из сумки приемник и включил пятый канал.

— …щепотку сушеной жабьей икры… — услышал он протяжный, медленный шепот Линды, — …восемь мышиных хвостиков… толченый зуб еретика… каплю свернувшейся крови некрещеного младенца…

У Гюнтера пробежали по спине мурашки. Он выдернул на приемнике пирамидку локационной антенны. Подрагивая, как стрелка маятника, центральный усик указывал на север.

— … а теперь все варить на синем медленном огне, — удовлетворенно закончила Линда.

Гюнтер внимательно осмотрел площадь и тронул “бьюик” с места. Усик локационной антенны вывел Гюнтера на окраину и указал на небольшой одноэтажный домик, притиснутый к старой, полуразрушенной городской стене. Гюнтер проехал мимо, вывел машину за город и остановил ее на пустыре. Сумку брать с собой не стал, только достал из нее универсальную отмычку. Захлопнув дверцу “бьюика”, он машинально похлопал себя по карманам и в одном из них обнаружил “грету”. Он усмехнулся. Вооружен до зубов.