флэшбэк - flashback - Александр Лонс

Я не знал, что и ответить.

— Пока мы будем питаться, я расскажу тебе одну занятную историю. Да не переживай ты так, все нормально, и меня еще не хватил мозговой паралич, — продолжал Шеф. — Просто сейчас пришло сообщение от Хозяина, что финансирование нам будет увеличено, и, в немалой степени, благодаря твоему отделу, цени! Но! Ты не расслабляйся, все, что я тебе тогда говорил — остается в силе, и существование твоего отдела до сих пор зависит от произведенных тобою эффектов. Странно, да? Но из таких вот парадоксов состоит вся наша жизнь.

В этот момент принесли два подноса — для меня и для Старика. Кроме тарелок с едой, на каждом стояло по дегроновой бутылке с пивом.

Рассказ Шефа

Налей-ка мне пивка... Ох, спасибо! Вот ты говоришь — скучно, тоскливо, надоело все! Заела обыденность. Не говоришь? Но — думаешь. Ну, вот тут я с тобой не согласен! Категорически! В самой обычной жизни временами бывает такая фантастика, что хоть рассказы пиши. Ты-то еще молодой, а вот поживешь с мое… Сколько лет? Да уж побольше, чем каждому в твоей компании. Я любому из вас в отцы гожусь, если честно. Причем с запасом. Так вот, о чем это я? А, про серость нашей жизни. Расскажу один случай. Вот веришь — со мной лично произошел, не с кем-то там, а со мной конкретно.

Как ты, наверное, уже знаешь, Мартин Крейг — не первое мое имя. И не второе. После рождения мои родители назвали меня… ну, скажем… нет, неважно, как. Но носил я то славное имя всю свою юность, до… ну, тебе не надо знать до какого времени. Учился я тогда в Геологоразведочном институте на палеонтолога, интересовало это меня, увлекало. Второй или третий курс? Второй, по-моему. Да, мне уже исполнилось восемнадцать лет — я был молод и самоуверен, а энергия била из меня через край, но вот куда ее девать, эту энергию, я не знал. Дурак был. Учеба, друзья и девчонки — все тогдашние занятия. Что? А вот так и жили. Большинство из нас. Если уж вам сейчас жизнь скучной кажется, то в тогдашнюю пору вы бы вообще с тоски засохли. Или повесились бы на детских прыгалках. По телеку шли только отечественные фильмы и передачи, а «на сладкое» — кастрированные нашей цензурой детективы из «братских стран социализма». В новостях только руководителей страны показывали и тружеников полей. А книги? Лишь сдав двадцать килограммов макулатуры, или через знакомого книжного спекулянта удавалось достать зарубежную фантастику или томик французского романа с переплатой и под великим секретом. Даже отечественную фантастику подпольно копировали и распространяли нелегально, ибо купить нормальную книгу было практически невозможно. Видеоплейеров еще не было… Какой Интернет, ты что? А еда? К вечеру уже даже обычного хлеба взять негде. Да и утром временами. А уж про нарезку стерляди или копченую семгу вообще знали только крупные расхитители и партийные функционеры. Ну, что я тебе говорю — все равно ведь не поверишь. Но мы опять уклонились от темы разговора.

Так вот, любил я книги покупать, по крохам со стипендии экономил. И, как следствие, захаживал в букинистический магазин в проезде Художественного Театра… Не знаю, теперь этот проезд как-то иначе уже называется, не помню, как именно. Не суть. Главное, что кроме букинистического, был рядом еще очень маленький магазинчик, в один прилавок. Продавали в нем антикварные книги за бешенные, по тем временам, деньги. Туда я тоже заглядывал. Посмотреть. Мне, простому студенту, стипендии только на комплексные обеды и хватало, да еще на проезд. А уж цены в несколько сот тогдашних дензнаков, казались совсем фантастическими, на такое и месячной зарплаты моего отца не хватило бы.

И вот среди пыльных потертых фолиантов… Фолиант? Это книга такая, старая. Ты не перебивай, а то опять отвлекусь. Так вот, среди пыльных, потертых фолиантов увидел я что-то совсем незаурядное. Большая, толстая темно-коричневая книга, переплет — явно из натуральной кожи, с золотым теснением, и обрез страниц тоже золотой. Но главное — название! Большими буквами вытеснено — «Magia» и еще что-то на латыни, мелкими буквами. Латынь я немного знал — вся биологическая систематика на латыни — и тему книги понял.

Как мне тогда захотелось ее купить, сил нет! Именно — купить и иметь у себя. Сам даже не знаю почему. Магией не интересовался, ничего о ней не знал, да и денег таких не предвиделось. Это сейчас все разной мистикой и фантастикой интересуются — колдовством, вампиризмом, Средиземьем. А тогда — не было такого. Даже в играх. Не знали мы ничего про магию, так, случайные отрывки из литературы. Но тут — меня будто приворожило что, честное слово! Даже продавец с подозрением поглядывать стал — уж очень я не походил на клиентов этого почтенного заведения.

Вдруг рядом какой-то дядька повернулся, внимательно глянул на меня, пристально так, и спросил:

— Что, интересуетесь, молодой человек?

Смутился я как-то. Занервничал. Не любил я, когда ко мне незнакомые люди обращались.

— Да, — говорю, — понравилась. Красивая книга.

— Красивая! Не то слово. Это, да будет Вам известно, прижизненное издание сочинения самого Паоло Флорентини!

Я не знал тогда, кто такой Флорентини. Да и сейчас плохо знаю, если честно. Но имя было звучное и произнесено неизвестным гражданином с такой патетикой, с таким пиететом, что я совсем растерялся. Ощутил себя жалким и малограмотным, но все же набрался духу для вопроса:

— Скажите, а Флорентини, это кто?

— Ну, молодой человек, — совсем смутил меня солидный дядька, — это знать надо, раз уж Вы такими вещами интересуетесь. У вас как со временем? Может — перекусим?

Я окончательно обалдел. И, что самое неприятное, заподозрил что-то скверное и предосудительное. А выглядел гражданин очень уж уверенно и основательно, что называется — располагал к себе. На вид — лет шестьдесят. Приятное, солидное лицо ученого, чисто выбритое, с двумя глубокими вертикальными складками на щеках. Круглая шляпа с короткими полями, черное пальто, явно не советского покроя, черные брюки в тонкую полоску и трость. Тоже черная, блестящая, с серебряной рукояткой в виде головы… Почему — пуделя? Нет, в виде головы змеи. На ногах — блестящие черные туфли с гамашами… А? Гамаши? Это такие… как бы тебе объяснить? Ну, накладки, что ли такие, поверх обуви. С кнопочками. Уж лет сто пятьдесят их никто у нас не носит. Да и тогда, когда я молодой был, все давным-давно позабыли что это такое — так мог одеваться разве, что мой прадед. Про себя я стал называть этого человека — «Черный Профессор».

Надо сказать, что жрать я в тот момент хотел просто непереносимо. И от приглашения отказаться было выше моих сил. Вот мы и отправились в учреждение общественного питания. А знаешь куда? Не, не в ресторан, как можно подумать, и не в бар «Яма». А в пельменную! Была недалеко от гостиницы Интурист такая пельменная, носящая, почему-то, гордое название — кафе «Марс». Когда в нашей институтской столовой делалось совсем уж тоскливо, я шел в «Марс» и брал себе тарелку пельменей под майонезом, стакан черного кофе с сахаром и две белые булочки по три копейки каждая. Близость центра столицы сказывалась — кофе тут всегда был вполне приличный, пельмени вкусные, а булочки свежие. В тот день я не стал нарушать традицию, и меню осталось прежним. Мой новый знакомый, взял почему-то то же самое, чем крайне меня удивил, причем расплатился за нас обоих.