Архив комиссара Каина - Сэнди Митчелл

Он рассмеялся и посмотрел на меня с уважением.

— Это хорошо. Дипломатия все равно не мой конек. — Шахтер вновь шумно отхлебнул. — Что-то здесь не то творится, скажу я вам, но не спрашивайте — что.

— Это нам и нужно выяснить, — ответил я.

Кастин прервала свой разговор с Броклау и кивнула.

— Именно, — подтвердила она.

Броклау тоже наклонил голову:

— Конечно же. Не имеет смысла укреплять это место, если враг уже здесь, с нами.

— Вы полагаете, у нас в туннелях орки? — побледнел Морель. Что бы он ни предполагал по этой проблеме, такого он явно не ждал.

Я с сомнением покачал головой: — Это возможно. Но укрываться и убивать людей по одному — это не совсем в их стиле.

— И я не понимаю, как они могли добраться сюда так скоро, — добавила Кастин, бросив взгляд на карту полушария, приколотую к стене поблизости от ее кресла. — Им понадобилось больше шести недель для того, чтобы доползти до нас от места крушения. Если бы выдвинувшийся вперед отряд убивал ваших шахтеров, они должны были бы проделать весь путь вокруг планеты за несколько дней после прибытия, а я пока что не видела у них и следа возможностей к такому быстрому развертыванию.

— Если только они не телепортировались, — предложил я как вариант. — Это случалось[68].

— А мы не слишком спешим отмести другие возможности? — рассудительно вставил Броклау. — Могла это быть просто серия несчастных случаев, в конце концов?

— Это кажется мне маловероятным. — Морель принялся разглядывать схему на противоположной стене. Блуждающие и извивающиеся линии на ней походили на детальный план тарелки, полной макарон. Но, как я понял, это была карта туннелей под нами, где бесчисленные поколения шахтеров добывали драгоценный лед, пригодный для переработки в прометий.[69]

— Можете обозначить места, где пропадали шахтеры? — спросил я.

Это должно было что-то нам подсказать. Морель кивнул, взял со стола писчее перо и быстро отметил на карте нужные точки. Я понял, что он уже проделывал это раньше, несомненно пытаясь найти какую-то связь самостоятельно. Я вгляделся в покрытый линиями лист, переводя в уме схему в трехмерную картину и пытаясь прочувствовать ее объем[70]. И все же, если в пометках и была какая-то последовательность, она от меня ускользала.

— Что-нибудь заметили? — с надеждой спросила Кастин, которой было известно о моих инстинктах туннельной крысы из моих же отчетов по Гравалакскому инциденту.

Я покачал головой:

— Между этими точками нет никакой очевидной связи. — Я постучал по одной из них ногтем. — Например, эта галерея заканчивается тупиком. Нападающему пришлось бы пробраться мимо всей смены рабочих и остаться незамеченным.

— А это просто невозможно, — подхватил Морель.

Что просто требовало следующего вопроса, который Броклау оказался так любезен озвучить.

— Если только отвечает за все это не кто-то из персонала установки… — начал он, но замолк, увидев, как помрачнело лицо Мореля.

— Если вы хотите обвинить кого-то из моих людей в убийстве, то вам лучше постараться найти чертовски хорошие доказательства этого!

— Никто никого ни в чем не обвиняет, — утешил я, сдерживаясь, чтобы не добавить мысленно произнесенное «пока что». — Вы поставили нас в известность о потенциально важном нарушении безопасности, и все, что мы стараемся сделать, — это прояснить обстоятельства до конца.

— Если это спасет остальных моих людей, я только рад помочь, — отступил шахтер, в определенной мере смягчаясь.

— Рад слышать это. — Я вновь кинул долгий взгляд на карту шахтных разработок, как будто глубоко задумавшись. — Но я не думаю, что мы решим проблему, обсуждая ее за чашкой чаю.

— Что же вы предлагаете? — спросила Кастин.

Я вздохнул с тщательно выверенной показной неохотой и покачал головой.

— Мне просто придется отправиться вниз и осмотреться самому, — сказал я.

Конечно, если вы читали мои мемуары хоть с долей внимания, то вам покажется, мягко говоря, не характерной для меня такая видимая готовность поставить себя в опасное положение. Но постарайтесь взглянуть на вещи с моей стороны. Если бы я оставался наверху, пока готовилась оборона, у меня был бы немалый шанс вновь оказаться на здешнем пробирающем до костей холоде, и я был более чем не рад такой перспективе. Не говоря уже о том, что на подходе была орда зеленокожих. Конечно, они не ожидались в полной силе еще около двадцати четырех часов, но это ничуть не уменьшило пыл того передового отряда, который мы встретили, и кто знает, сколько еще их могло незамеченными ошиваться вокруг, ожидая, когда им представится неосторожная мишень?

Туннели, с другой стороны, были той средой, в которой я чувствовал себя как дома. Я мог сражаться в замкнутом пространстве с любыми тварями, какие бы ни окопались там, внизу. К тому же я не был один; что бы там ни привыкло расправляться с одиночными невооруженными гражданскими, его ждет большой сюрприз, если оно рискнет наброситься на отряд солдат с лазерными ружьями. В общем, я был достаточно уверен: то, что мы встретим на темных нижних уровнях туннелей, не будет представлять такой угрозы моему благоденствию, как идея болтаться снаружи, будто хорошо промороженная приманка для орков. Как оказалось, в этом предположении я был не вполне прав, а еще точнее — катастрофически ошибался. Но в тот миг у меня не было никакого резона предполагать, к чему в конечном итоге приведет наше расследование пропаж шахтеров.

За свою жизнь я повидал немало достопримечательностей, и произвести на меня впечатление довольно непросто. Но я вынужден признать, что даже сегодня, спустя почти столетие, ледяные пещеры Симиа Орихалки занимают особое место в моей памяти. Не знаю, что думали о них солдаты, но для рожденной и взращенной в туннелях крысы вроде меня они были весьма захватывающим зрелищем. Хотя широкие шахтные галереи разбегались в стороны далеко за пределы действия люминаторов, там никогда не было по-настоящему темно: окружающий нас лед отражал свет, и он рассеивался вокруг, куда хватало глаз, чуть дрожащим голубоватым сиянием.

Каждая неровность стен отражала и преломляла световые лучи. Мы продвигались вперед сквозь непрерывное сияние призрачных, несуществующих звезд. Наши ботинки легко похрустывали по покрытому изморозью полу, дыхание вырывалось видимыми облачками при каждом выдохе, но здесь, внизу, вдали от раздирающего ветра, температура казалась мне достаточно приемлемой. Это было определенно не хуже того, что можно было испытать в любой вальхалльской казарме, когда солдатам удавалось включить кондиционеры; к такому я привык. Здесь было даже достаточно тепло, для того чтобы вернулся характерный запах Юргена, хотя, к всеобщему удовлетворению, и приглушенный. Я запросил в качестве поддержки отряд Лустига, так как после наших приключений на Гравалаксе был вполне уверен в их способностях, да и знакомые лица солдат вместе с молчаливым сержантом дали весьма необходимый подъем моему настроению. Я отказался от предложенного нам проводника из числа шахтеров, потому как был уверен в своем чувстве направления. Да и если бы здесь, внизу, действительно оказались орки — последнее, что мне было нужно, это истеричный гражданский, который будет мешаться под ногами и непременно влезет в самую гущу перестрелки.

На первых стадиях нашего спуска мы пересекли суету верхних выработок, где шахтеры и сервиторы сновали туда-сюда по широким, хорошо освещенным проспектам, напоминающим улицы вальхалльского пещерного города. Мимо то и дело пролетали самоходные вагонетки для руды, полные поблескивающего льда; они бесцеремонно заставляли все остальное сторониться с их пути. Но, по мере того, как мы проникали дальше, углубляясь в менее разработанные переходы, вокруг становилось теснее и темнее, пока весь свет не сжался до той иллюминации, которую мы несли при себе. Время от времени до нас долетали звуки деятельности с основных галерей, где коллеги Мореля все так же продолжали откалывать драгоценный лед с помощью приспособлений, тревожно похожих на мелты, которые мы использовали в качестве оружия; через час или около того нашего постепенного спуска затихли и они.

— Что мы ищем, если точно, сэр? — поинтересовался сержант Лустиг.

Я только пожал плечами.

— Император его знает, — ответил я. — Что угодно необычное.

Отряд Лустига рассредоточился в стандартном поисковом порядке — так, что каждый солдат находился в поле зрения, по крайней мере, двух других. Я не собирался, насколько это в моих силах, допускать лишних загадочных исчезновений, тем более пополнять их количество собственной персоной.

По широкому лицу сержанта пробежала ухмылка.

— Да, это уже неплохо сужает поиск, — сказал он, окинув взглядом окружающее. Будучи родом с ледяного мира, Лустиг, думаю, находил обстановку почти бытовой.