Индейская страсть - Мэдлин Бейкер

Не приняла ли она в его отсутствие предложение Эштона?

Мысль поразила его точно удар грома. Калеб стиснул кулаки. Он убьет этого хлыща прежде, чем он хоть пальцем дотронется до Келли.

– Что-нибудь новенькое? – небрежным голосом спросил он.

Щеки Келли тронул легкий румянец.

– Да нет, ничего нового. В прошлую пятницу приезжала Фанни. Передавала тебе привет и приглашала пообедать у нее в городе.

– Это все?

Келли кивнула. Не хотелось рассказывать, что встреча с Фанни закончилась слезами. Девушка во всем призналась благодушной толстушке, поделилась своими сомнениями и обидами, мучившими ее с тех пор, как она узнала всю правду о завещании. Фанни как могла поддержала и успокоила растерянную девушку, убедила ее рассказать Калебу о ребенке и заверила, что тот все поймет правильно. В то же время Келли не была уверена, захочет ли она выйти замуж за Калеба, если тот решит, что в данной ситуации только так и следует ему поступить. Но сейчас…

Если бы только она могла положить ему голову на плечо и выплакать сомнения и страхи! Келли не представляла, как будет растить ребенка, которого носила под сердцем. Одна мысль о предстоящих родах вызывала у нее панику. Много раз она слышала ужасные рассказы о женщинах, умерших от многочасовых родов, о девушках, решивших избавиться от нежелательной беременности и погибших от потери крови.

Келли уставилась на Калеба, думая, что скорее умрет от родов, нежели попросит его жениться на ней. Но она не могла допустить, чтобы ее малыш стал незаконнорожденным. Келли слишком хорошо знала, как относятся к таким детям.

В сердце всколыхнулась старая боль, когда она снова – в который раз! – задалась вопросом, кто же был ее отцом и любила ли мать этого человека. Сколько бы Келли ни спрашивала, Лейла отказывалась говорить на эту тему, и в конце концов Келли решила, что мать и сама этого не знает. Почему-то это ранило больше всего.

Калеб молча наблюдал за сменой чувств, отражавшихся на лице Келли. О чем она думает? Обычно ее мысли были прозрачны, как вода в роднике, но сегодня он не мог в них разобраться.

Подняв глаза, Келли увидела, как Калеб внимательно на нее смотрит. Ну как же рассказать ему о ребенке? Что, если ему все равно? Что, если он рассмеется ей в лицо и на этом все кончится?

– Келли, что случилось?

Впервые за несколько недель он назвал ее по имени. Сердце Келли сладостно заныло.

– Ну же, Келли, расскажи, что ты от меня скрываешь?

– Ничего. – Она заставила себя улыбнуться. – Наверное, я просто устала. Если тебе больше ничего не нужно, я пойду спать.

Она медленно поднялась, ожидая, что Калеб сейчас хоть как-то даст ей понять, что хочет разделить с ней ложе, хотя и понимала в глубине души – он этого не сделает. Все осталось в прошлом… Но нельзя же перестать надеяться…

Калеб по-прежнему наблюдал за ней, впившись в нее немигающим взглядом. Встретившись с его пытливыми глазами, Келли спросила себя, не читает ли он ее мысли. Может, Калеб заглядывает ей в сердце, в душу, может, видит там одиночество, страх, желание…

Она тяжело вздохнула и заставила себя не отводить взгляд, сохранив бесстрастное выражение лица. Нет, она никак не может рассказать Страйкеру о ребенке! Она не хочет, чтобы Калеб женился на ней из чувства долга, а не по любви. Слишком поздно… Она сама все испортила.

– Спокойной ночи, мистер Страйкер.

– Спокойной ночи, мисс Макгир.

Итак, они снова вернулись к «мисс Макгир», грустно подумала Келли, и, глядя, как Калеб повернулся, а затем направился к двери, потянулся к ручке, внезапно выпалила:

– Я беременна.

Слова, тихие, как выдох, заставили Страйкера замереть на месте.

– Что?

Он не обернулся, и Келли обрадовалась, что не видит выражения его лица.

– Я беременна, – повторила она. – Уже почти три месяца.

Она заметила, как ладонь Калеба с силой сжала дверную ручку, как побелели костяшки пальцев.

– Так… И чего же ты хочешь от меня?

Не на такой ответ рассчитывала Келли, но он хотя бы не усомнился, кто отец ребенка. И на том спасибо.

– Я хочу… То есть я бы хотела, чтобы ты… Я хочу сказать, что нам следовало бы…

Она чувствовала, как горячая волна прилила к щекам. Попросить Калеба, чтобы он на ней женился, оказалось труднее, чем она предполагала.

Метис медленно повернулся, оглядел ее с ног до головы. Да, груди ее явно стали больше, талия располнела.

Набрав в легкие воздух, он со свистом выпустил его сквозь сжатые зубы. Итак, Келли забеременела и он отец ребенка. В этом он нисколько не сомневался.

– Так чего же ты от меня хочешь, Келли? – снова спросил Калеб.

Голос его звучал мягко, даже нежно, что странно противоречило холодному выражению его лица.

– Я не желаю, чтобы мой ребенок появился на свет без отца, вот и все.

– Этого не будет. Я о нем позабочусь.

Румянец на ее щеках заполыхал еще ярче.

– Это не совсем то, что я подразумевала.

Калебу страстно хотелось подбежать к девушке, обнять ее, сказать, как он ее любит, уверить, что все будет в порядке. Но гордость, чертова гордость не позволяла сделать это.

– Мисс Макгир, вы просите меня жениться на вас? Я правильно понял?

– Калеб, прошу тебя, не надо все усложнять!

– Насколько я помню, не так давно я просил тебя стать моей женой. И между прочим, неоднократно повторял предложение. В ответ же услышал, что ты хочешь выйти за человека, которого любишь и уважаешь. Пораскинув мозгами, я предположил, что это никак не подразумевает жалкого полукровку и к тому же правительственного наемника.

Больше всего в эту минуту Келли хотелось умереть. Вместо этого она гордо вздернула подбородок и расправила поникшие плечи. Даже ради своего ребенка она не станет умолять этого невыносимого, высокомерного человека жениться на ней.

– Твое предположение было верным, – сказала она голосом, ледяным, как горный ручей в середине зимы. – Спокойной ночи.

Почувствовав, как из глаз хлынули слезы, она бросилась вон из комнаты, однако Калеб не слишком нежно остановил ее в дверях, крепко схватив за руку.

– Мы поженимся, Келли. И как можно скорее.

– Нет, я не хочу выходить за тебя замуж.

Калеб с силой развернул девушку, чтобы видеть ее лицо.

– Теперь уже не имеет значения, чего ты хочешь. Это мой ребенок, и я не желаю, чтобы он был рожден вне брака.

В его неподвижном твердом взгляде читался упрек самому себе.

– Я не собираюсь на расстоянии тешить себя мыслью, что именно я являюсь его отцом.

Келли попыталась вырваться, но он еще крепче сжал ее руку.

– Тебе не придется делить со мной постель, раз уж так не хочется, и ты сможешь развестись со мной сразу после рождения ребенка. Но послезавтра мы поженимся.