Мемуары генерала барона де Марбо - де Марбо Марселен

В сентябре 1807 года император собирает в Байонне 25-тысячную армию. Задача, которая ставилась перед ней, — захват Португалии. Но при этом он совершает две серьезные ошибки: первая из них — он формирует экспедиционный корпус из новых полков; вторая — назначает командующим этой армией генерала Жюно.

Наполеону часто случалось ошибаться в выборе людей. Он руководствовался скорее чувствами, чем целесообразностью. Армия видела в Жюно скорее очень храброго воина, чем настоящего предводителя. Увидев его впервые, я был поражен и обеспокоен растерянным выражением его глаз. Его конец подтвердил мои опасения. Известно, как началась его карьера. В траншее под Тулоном простой фурьер батальона волонтеров департамента Кот-д’Ор удачным словом завоевал дружбу артиллерийского капитана Бонапарта. Он последовал за будущим императором в Египет, был командиром гарнизона в Париже, стал его послом в Лиссабоне. Веселый нрав, безусловная доблесть, репутация храбреца, даже его расточительность снискали ему и симпатию высокопоставленных лиц, и популярность у народа. В конце концов, успехи Жюно в Португалии сыграли решающую роль. Император назначил его командующим армией. Это могло иметь некоторые положительные стороны, если бы не непредсказуемость характера этого человека.

Испания считалась нашей союзницей и должна была поставлять продовольствие и обеспечивать пребывание наших войск на ее территории. В обязанности командующего входило проследить за исполнением этих условий. Но Жюно, ни о чем не позаботившись, 17 октября ввел свою армию в Испанию и повел свои колонны по маршрутам, совершенно не подготовленным к движению войск, которым в результате пришлось ночевать под открытым небом и довольствоваться только половинным рационом.

Был конец осени. Армия двигалась по отрогам Пиренеев, климат здесь очень суров. Вскоре вся дорога была усеяна несчастными больными или отставшими и изнемогшими от усталости и голода солдатами. Испанцы со всех сторон стекались, чтобы посмотреть на победителей Маренго, Аустерлица и Фридланда, оказавшихся в столь ужасном положении! Они увидели хилых, с трудом выдерживающих вес своих ранцев и оружия новобранцев, чей поход больше походил на эвакуацию госпиталя, чем на движение победоносной армии. На испанцев эта грустная картина произвела плохое впечатление, на следующий год обернувшееся катастрофой.

Наполеон презирал жителей Пиренейского полуострова. Он считал, что достаточно показать им французскую армию, чтобы привести их к повиновению. Это убеждение обернулось роковой ошибкой! Не зная о всех трудностях, которые встретила армия Жюно на марше, император слал приказ за приказом: продвигаться быстрее.

Жюно старался исполнить распоряжения императора. Вскоре его армия новобранцев, в сущности еще детей, растянулась по всей дороге от Байонны до Саламанки. К счастью, испанцы в этот момент еще не вступили в войну с Францией. Тем не менее, видимо, для того, чтобы набить руку на будущее, они все же убили с полсотни наших солдат.

Прибыв в Сьюдад-Родриго, один из последних испанских городов на пути нашей армии, Жюно все-таки на несколько дней остановил головную колонну. Более 15 тысяч солдат оставались позади. Как только приблизительно треть армии собралась возле него, он тотчас же начал переход через горы Пенья-Парда, отделяющие Сьюдад-Родриго от долины Тахо. Это движение было предпринято несмотря на то, что у солдат оставался только полуторадневный запас хлеба... Я сам прошел через эти дикие горы и видел, что они населены народом бедным и варварским.

Несмотря на все трудности, ценой огромной усталости, без хорошего ночлега и достаточного продовольствия солдаты все-таки преодолели этот путь. Для пропитания им пришлось реквизировать стада у местных жителей, которые позже мстили французам, убив около сотни отставших солдат. Наконец, армия вошла в Португалию через город Каш-телу-Бранку. С большими усилиями, страдая от непогоды, 5—6 тысяч смертельно усталых и почти босых солдат дошли до города Абрантиш. Здесь начиналась благодатная долина Тахо (Тежу). Больные и отставшие еще тянулись по горам, но, прослышав о благоденствии, которое ждет их в Абрантише, поспешили туда. Постепенно армия собралась вместе.

Более предусмотрительный генерал дал бы ей время набраться сил, но Жюно под предлогом императорского приказа перехватывать все английские товары в Лиссабоне собрал 4 тысячи более-менее отдохнувших солдат и двинулся на столицу королевства. Его генералы получили приказ собрать оставшуюся армию и присоединиться к нему по первой возможности. Эта дерзкая вылазка могла привести к потере всей армии, так как в Лиссабоне был гарнизон в 12 или 15 тысяч солдат, а в устье Тахо стоял английский флот. Этого было вполне достаточно, чтобы разбить 4 тысячи французов, вовлеченных в авантюрное предприятие Жюно. Но магия побед нашей армии была столь велика, что португальское правительство пошло на уступки и, подчинившись всем требованиям императора, поспешило объявить войну англичанам, надеясь этим остановить продвижение войск Жюно. Но авангард французского генерала продолжил свой марш, что ввергло португальскую столицу в состояние сильнейшего замешательства. Не зная сначала, к кому примкнуть, принц-регент решил перевести правительство в Бразилию. Безумная королева, регент, королевская семья, знать и прислуга — в общей сложности 9 или 10 тысяч человек стали грузиться на многочисленные суда, прихватив с собой огромные богатства. 28 ноября паруса были подняты. Флот взял курс на побережье Бразилии.

В тот же день Жюно напал на Сантарен. Но, переходя через равнину, на две ступни покрытую водой, очень многие солдаты заболели лихорадкой, так что на другой день только полторы тысячи человек готовы были следовать дальше.

Несмотря на это, Жюно вступает в Лиссабон. Надо отдать ему должное: собрав наконец свои войска, он постарался снабдить их всем необходимым. В декабре в армии было уже 23 тысячи солдат в довольно хорошем состоянии. Португальская армия была распущена. Все солдаты, пожелавшие остаться в семье, разошлись по домам. Из остальных Жю-но сформировал дивизию и отправил ее во Францию. Ее судьба известна. Она служила довольно хорошо и участвовала в Русской кампании45.

Оставим на время Жюно и посмотрим, что собой представлял после Тильзита мадридский двор.

В Испании царствовал тогда король Карл IV — правитель ничтожный, не любящий заниматься делами, но страстный любитель охоты. Заботу об управлении страной он предоставил королеве. Королева Мария-Шарлотта, урожденная принцесса Пармская, кузина короля, женщина энергичная и любящая власть, полностью подчинила себе супруга.

В 1788 году в рядах роты телохранителей испанского короля появился некий очень бедный дворянин по имени Мануэль Годой. Он хорошо играл на гитаре, и королева однажды захотела его послушать. Невысоко роста, хорошо сложенный, с приятным лицом, он был остроумен, честолюбив и дерзок. Он понравился королеве и вскоре стал ее фаворитом. Это событие стало одной из основных причин дальнейших несчастий Испании, а затем и Франции.

Придворные интриганы надеялись, что этот молодой человек не долго продержится в фаворитах. Но тот, следуя примеру знаменитого Потемкина — простого гвардейца, ставшего любовником и премьер-министром Екатерины II, — сумел настолько войти в доверие королевы, что та, действуя через своего мужа, назначила его сначала командиром королевской гвардии, потом членом государственного совета, генералом и, наконец, премьер-министром!

Когда французская революция вызвала войну между Францией и Испанией, наши войска захватили за Пиренеями несколько испанских провинций. В 1795 году Годой добился от Франции заключения достойного для его страны договора, по которому ей возвращались французские завоевания в Испании. Страна была ему благодарна. Король щедро наградил его и присвоил титул кмязя Мира. В довершение всего королева женила его на принцессе королевской крови!

С этого момента могущество Годоя больше не знало границ, и новоявленный князь Мира спокойно распоряжался во владениях испанских монархов.