Покушение на Леди. Выкуп Кинга. Под утро - Эван Хантер

— Мальчик…

— Мальчик, мальчик, мальчик! Еще одно слово о бедном мальчике, и я организую общество обездоленных детей! Господи, как мне надоело все это! Зачем я только связался с олухом, который уходит из дома, чтобы купить молочка!

— Он вышел из дома, чтобы позвонить, — сказала Кети. — Кто-нибудь должен был это сделать.

— Он покупает молоко. И какао. — Последние слова Сай произнес фальцетом, так, что они прозвучали жеманно и слащаво.

— Мальчику холодно, — Кети посмотрела на Джеффа, который лежал, свернувшись на кровати, закутанный в ее пальто и накрытый поверх него одеялом. — Наше счастье, что он не плачет.

— Твое счастье, что я не плачу, — сказал Сай. — Эти деньги так близко, что я, кажется, чувствую их вкус.

— Сай, когда Эдди вернется…

— Который час?

Кети посмотрела на свои часы. — Восемь пятьдесят. Когда он вернется, что вы будете делать?

— Ничего. До десяти часов с минутами.

— И что тогда?

— Перестань дергаться. Твой молочник вернется, и все будет олл райт, и мы сразу разбогатеем. И знаешь, почему? Потому что Сай Барнард провернул всю эту петрушку. Если бы этим занялся кто-нибудь из мелкой шпаны, вроде твоего Эдди…

— Он не мелкая шпана.

— Правда? Ну хорошо, он крупный мошенник, согласна? Как ты только познакомилась с таким великим человеком, а?

— Какое вам дело?

Резко повернувшись, она подошла к столу и открыла сумочку. Нервными движениями она начала причесываться.

— Мне интересно, — сказал Сай. — Действительно интересно.

— Мы просто встретились, вот и все.

— Где?

— Не помню.

— На балу Медвежатников?

— Это не смешно, Сай.

— Но ты знала, что он деловой?

— Да, знала. Но. мне было наплевать. — Она замолчала. — Эдди хороший парень.

— Да, прямо ангелочек.

— Я не шучу. Господи, и зачем только я заговорила с вами! — Она бросила расческу в сумочку, защелкнула ее и снова подошла к окну.

— Разве я не сказал, что он ангелочек?

— Он занимается этим делом, потому что не умеет ничего другого, — сказала Кети. — Но если бы он бросил все это, если бы я помогла ему развязаться с ним, он был бы хорошим парнем. Я знаю. И я постараюсь.

— Почему ты вышла за него замуж?

— Я его люблю. .

— Смазливая, — физиономия, а? .

— Когда вы меня отпустите? — спросил Джефф, не поднимая головы.

— Заткнись, парень.

— Никогда, что лн?

— Я сказал заткнись. Ты уже у меня вот где!

Кети отодвинула ставню и еще раз оглядела двор. Вздохнув, она отвернулась от окна.

— Беспокоишься о нем?

— Конечно, — беспокоюсь, — сказала она.

— А почему? В океане много рыб. Больше. Умнее.

— Он мой муж.

— Закрой ставню.

— Сейчас уже утро. Почему нельзя…

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь подглядывал.

— Вокруг на много миль ни души.

— Закрой ставню!

Кети закрыла ставню, снова подошла к столу, пошарила в своей сумочке в поисках сигарет и, ничего не найдя, сердито защелкнула ее.

— Брось дергаться, — сказал Сай. — Мужья — одна видимость. Кусок бумаги с печатью и золотое колечко. Кто принимает мужа всерьез?

— Я, — сказала Кети. — Я его люблю.

— Любовь придумали для подростков. Такого зверя не существует.

— Вы ошибаетесь. Вы просто не знаете, что это т&ое.

— Я знаю больше, чем ты себе представляешь, детка, я знаю очень много. Например, что твой дорогой муженек насквозь испорчен. Ты ничего не сможешь сделать для него. Слишком поздно. .

— Нет, не поздно. Когда это дело кончится…

— Когда это дело кончится, появится другое, после этого еще одно и еще, и еще, и еще! Кого ты обманываешь? Себя? Я видел бездельников, таких, как Эдди, в тюрьмах по всей стране. Он весь прогнил! От него воняет! Господи, он в точности похож на меня! А я не такой уж подарок!

— Я не хочу вас слушать.

— Хорошо, не слушай. Тоже мне, великая воспитательница. Свяжи ему шелковый кошелечек. Чушь какая!

— Не говорите так, Сай, я не…

— Почему? Что ты мне сделаешь?

— Я… просто не говорите так! .

— Смотри-ка, она мне угрожает! Я должен вестц себя как следует. Должен быть с ней поосторожнее. Не то, что этот белобрысый щенок, а? Он может делать чтд угодно. — Сай остановился и посмотрел на приемник. — Эдди, наверное, выключил это чудовище, когда уходил. Уже давно ничего не слышно.

— Да там нечего слушать, кроме переговоров патрульных машин.

— Ну и что? Мне кажется, это очень интересно. — Он остановился и посмотрел на нее. — Послушай, хочешь немного выпить?

— Так рано с утра?

— Конечно. Придает бодрости. Давай!

— Нет.

— Почему, детка? Ты что, не пьешь?

— Пью. .

— Ну тогда давай, выпьем по одной. Господи, мы получим целое состояние, неужели не понимаешь? Что же, мы должны хандрить и сидеть молча, как парочка дохликов? Какого черта, здесь не кладбище! Давай, детка, расслабься!

— Бели хочешь выпить, пожалуйста. Никто тебе не мешает.

— Верно, детка! Будем делать, что нам захочется. — Он задумчиво посмотрел на Кети, потом подошел к шкафу. Взяв стоявшую на самом верху пинтовую бутыль, поднял ее и, сказав: «За твое здоровье!», выпил глоток прямо из горлышка. — Хорошая штука. Ну как, не передумала?

— Нет, не хочу. Где Эдди?

— Нервничаешь, а? — Он протянул бутылку Джеффу. — Выпьешь глоток, парень? Сразу согреешься. Нет, а? — Он пожал плечами и вытер рот ладонью. — Ты слишком беспокоишься, Кети. А то мы могли бы с тобой хорошенько повеселиться. — Он улыбнулся и кивнул, глядя на нее. Кети, скрестив руки на груди, снова подошла к окну. — Ты знаешь, в чем твоя беда, детка? Ты не умеешь жить, вот что. Ты не в себе, потому что твой драгоценный дружок пошел в лавку. Учись расслабляться. Посмотри на меня. Фараоны затопили весь город, как чума. А я не беспокоюсь! Плевать на них!

— Как я могу не беспокоиться, если Эдди может попасть в беду? 

— Для начала забудь о своем Эдди. Иди сюда, выпей немножко.

— Отстаньте от меня. Я не хочу.

— Ах, простите, я и не знал, что пристаю к вам. Ладно, стой у окна и беспокойся, если хочешь. Но я знаю, как гораздо приятнее убить время. — Он подошел к ней ближе, глядя на ее свитер. — У такой дамочки, как ты, должны быть красивые платья, тебе это известно? Где ты добыла этот изжеванный, поеденный молью свитер? Эдди должно быть стыдно! Тебе надо бы носить кружева и всякие модные штуки. Не на всякой дамочке платье будет сидеть так, как на тебе.

— Меня это не интересует.

— Чем ты недовольна? Господи, я же говорю тебе комплименты!

— Спасибо, — сухо сказала Кети.

— Ах, мы не в Обществе Взаимной Симпатии, верно? Вся симпатия отдана белобрысому щенку, верно? Или дорогому Эдди. Но никакой