Эпицентр удачи - Дмитрий Янковский

– Гады! – со злостью выдохнул я.

А сделать ничего уже было нельзя. Ситуация полностью вышла из-под нашего с Артемом контроля. И ужас этого еще не дошел до меня полностью.

Тут же «уазик» остановился, словно армейцы услышали мою реплику, развернулся и подкатил снова. Один из амбалов выскочил снова и торопливо приказал:

– Спецкостюмы снимайте. Живо!

Артем начал неспешно разоблачаться. Эта неспешность, видимо, вывела амбала из душевного равновесия, потому что он буркнул что-то не очень членораздельное и отвесил моему напарнику не слабый пинок по почкам. Артем рухнул на колени, продолжая стягивать с себя спецкостюм. И куда, интересно, делись его великолепные рукопашные навыки? Вообще, на мой взгляд, напарник вел себя как-то странно – ни словом со мной не обмолвился и вел себя, будто овца. Нетипично для него как-то.

От греха подальше, окончательно подавленный происходящим, я тоже начал стаскивать с себя спецкостюм. В это время из машины начали один за другим вылезать военные. Я обалдел – оттуда выбралось не меньше пятнадцати здоровенных амбалов. Как только уместились в машине – уму непостижимо. Причем они, как и Артем, начали вести себя странно. Даже более странно, чем он. Двое вытащили мангал из машины, еще двое быстро снарядили его газетами, щепой, углями и подожгли. Когда пламя взмыло метра на два вверх, они достали огромную выварку с замоченным мясом и всей командой принялись нанизывать жирные куски на шампуры. При этом маринад тек у них по рукам, а вояки этого словно не замечали, только хищно и демонически улыбались в ярких отсветах пламени. И, конечно же, со стороны городка энергетиков в нас тут же принялись долбить из гаусовских винтовок. Я рухнул в траву, стараясь обрести хоть эфемерную неуязвимость от снайперов, но амбал рывком за шиворот поднял меня на ноги. Я попытался вырваться, и это мне без труда удалось, потому что очередным, разогнанным до гиперзвуковой скорости снарядом амбалу снесло голову по самые плечи. Он еще постоял немного, секунды две, а потом плашмя рухнул на землю. Остальные же, уже порядком прореженные, продолжали нанизывать мясо. Вояки падали один за другим, но упорно продолжали начатое дело, пока кто-то из снайперов не перевернул пулей выварку с маринадом. Тогда на лицах выживших вояк отобразилось неподдельное разочарование, они неторопливо полезли обратно в машину, но несколько гаусовских снарядов пробили бак, «УАЗ» вспыхнул и взорвался, раскидав по сторонам неопрятные ошметки. Среди которых я разглядел несколько тел, наши рюкзаки и оружие.

Офонарев от всего этого, я перевел взгляд на Артема. Он залег за валуном и меланхолично натягивал наполовину снятый спецкостюм. Через минуту остатки машины начали угасать, а вместе с ними начал угасать и мангал. Стрельба со стороны монолитовцев прекратилась.

– Надо двигать! – спокойно сказал Артем, завершив облачение и надев шлем. – А то чем дальше, тем будет хуже.

– В смысле? – ошарашенно спросил я.

– Началось активное переписывание записей на Пространстве, – пояснил он. – Происходит изменение параметров навигационного коридора. Тут до Монолита рукой подать, поэтому ощущается так сильно.

– Нас что, глючит?

– Нас все время глючит.

– Нет, ты скажи, эти вояки нам пригрезились, что ли?

– Нет. Монолит записал их в реальность, как компьютер записывает данные на жесткий диск. И мы их видели, чувствовали и все такое. Не только мы. Снайперы фанатиков тоже.

– Так эти амбалы могли нас реально убить?

– Конечно. Но никто из них не был рожден женщиной. Все они возникли во плоти с полчаса назад и развеялись бы к утру без следа.

– Так вот почему тварей в Зоне не становится меньше, сколько их ни уничтожай! – догадался я.

– Именно так, – кивнул напарник. – Надо снаряжение собрать, оно, кажется, не пострадало.

Стараясь не анализировать мечущиеся в голове мысли, я нашел свой рюкзак и «Гром», навесил на себя и дождался, когда Артем справится со своим снаряжением.

– Погоди! – все же решил уточнить я, подумав. – Это что выходит? Сейчас совершенно реально может материализоваться любой бред?

– Да. И поменьше думай о всякой фигне. Потому что, напоминаю, команды для Монолита из диспетчерского пункта поступают примерно на тех же частотах, на которых работает человеческое сознание. Если стоять к Монолиту близко, на расстоянии видимости, он интерпретирует твои желания и намерения в точности, как команды, предназначенные для изменения параметров навигационного коридора. Но когда ты далеко, твои вибрации искажаются, обрастают помехами, а в результате до приемных портов Монолита доходит бредятина. Ее материализацию ты только что видел. Кто-то неподалеку подумал о военных, и Монолит тут же выполнил это «желание».

– Вообще-то это я подумал о военных, – признался я. – На меня в гроте такой приступ паранойи накатил, что я выскочил, думая одновременно о всех ужасах Зоны. Но про вояк вспомнил, наверное, отчетливее всего.

– Молодец, – хмуро прокомментировал Артем, потирая ушибленную пинком поясницу. – Еще что-нибудь такое подумаешь, пристрелю. Сейчас огромное число твоих вибраций, вибраций от монолитовцев и прочего пси-излучения достигает Монолита, смешивается и создает помехи. Как он эту белиберду интерпретирует и какие коррективы внесет в реальность – никому не известно. Постарайся очистить башку. Или думай о голых девках, если не можешь не думать ни о чем.

Это был хороший выход! Потому что не думать вообще ни о чем у меня не получалось, а чем больше я старался привести мозги в это состояние, тем больше ужасов они порождали. Думать же о голых девках – легко и приятно. О голых, беззащитных, безоружных...

Не прошли мы с Артемом на север и пятисот метров, как воздух начал ощутимо вибрировать.

– Стоп! – Напарник поднял руку.

– Что такое? – насторожился я.

– Посылка, – коротко ответил он.

После всего произошедшего до меня не сразу дошло, но, судя по тому, что сам Артем вел себя нормально, никуда не побежал и не стал прятаться, эта «посылка» ничем дурным не грозила. Хотя от того, что происходило вокруг, у меня все равно волосы на затылке встали дыбом. Вибрация воздуха усиливалась, пока не перешла в низкое гудение, по траве начали пробегать искры, точно такие же, как испускает аномалия «Электра». Только они не сконцентрировались в одном месте, а змеились повсюду, ничего не освещая, а только углубляя и без того густую темноту. И только я подумал о темноте, как тут же она начала разжижаться. Сначала чуть отчетливее проявились контуры дальних предметов, потом и под ногами стало видно значительно лучше. При этом никакого источника света поначалу я не заметил – светился как бы сам воздух, словно мы оказались внутри колбы флюоресцентной лампы. Но потом свечение уплотнилось, и тучи до самой земли пронзил столб мертвенно-белого света. Артем бодрым шагом преодолел отделявшие от него метров семьдесят и вытащил из свечения, словно из тумбочки, какой-то небольшой предмет. Осмотрел и сунул в набедренный карман спецкостюма. Столб тут же пропал, вместе со всеми воздушными спецэффектами. Словно его и не было.