Записки чекиста - Дмитрий Смирнов

Только дальше скамьи подсудимых этот бандит не ушёл.

Не ушёл от советского правосудия и другой предатель, кровавый наёмник гитлеровцев И.А.Гелда. В 1919 году он подвизался в армии Юденича, пытавшейся захватить революционный Петроград, год спустя очутился в банде Булак-Булаховича на территории Белоруссии, а после её разгрома удрал за границу. Там и жил, как придётся, до тех пор, пока власть в Германии не захватили фашисты. Шпион немедленно пошёл к ним на службу, не раз совершал нелегальные вояжи в Советский Союз.

Когда началась война, Гелда вновь поспешил в Белоруссию. Стал членом антисоветской националистической организации «Белорусское объединение», командиром одного из так называемых добровольных военных формирований оккупантов — вспомогательной полиции, участвовал в карательных экспедициях и арестах советских граждан.

Поистине можно удивляться неисчерпаемым способностям этого негодяя, которого вместе с Родько задержали советские пограничники.

На запугивание и репрессии со стороны предателей типа Родько и Гелды советские патриоты отвечали активными ударами по фашистским захватчикам.

Неувядаемой славой покрыли себя советские патриоты в годы временной оккупации Белоруссии, сражавшиеся против врага в небольшом посёлке Оболи около Полоцка, где действовали комсомольцы, входившие в группу «Юные мстители».

Гитлеровской контрразведке удалось напасть на след комсомольской организации. При активной помощи и непосредственном участии бывшего начальника обольской полиции Н.А.Экерта подпольщики были схвачены.

Что же из себя представлял этот выродок?

В пристанционном посёлке Оболь Сиротинского района Витебской области отец Николая Экерта некогда считался зажиточным хозяином, но все пропил и умер, а мать повесилась. Жил Николай у родственников. Когда вырос, стал работать трактористом. И тут одно за другим пошли ему письма от богатой тётушки из буржуазной Латвии. В них она, как бы между прочим, сообщала, что живёт в полнейшем достатке и не знает забот.

С тех пор у племянника появилась мечта: «Вот бы пожить в своём хозяйстве, со своим трактором, с хорошим скотным двором и батраками…»

А письма все шли и шли, подогревая мечты о богатстве, будили воспоминания о хозяйстве отца. Вместе с этими письмами в Экерте росла ненависть к тем, кто всем строем нашей советской действительности лишал его «права» на личное обогащение за счёт других.

Началась война, и Экерт воспрянул духом.

Многие обольские коммунисты, комсомольцы, советские активисты ушли в подполье и партизанские отряды, а он поспешил в услужение к фашистам. Заявления о том, что отец Экерта был немцем, оказалось достаточно для зачисления сына в полицию.

Вскоре младший Экерт доказал свою верность третьему рейху, выдав на расправу гитлеровцам председателя колхоза Е.Е.Барсукова, председателя сельского Совета В.А.Алексеева и его жену. Люди, проявившие несколько лет назад отеческую заботу о сироте, сделавшие из него механизатора, в «благодарность» за это пали под пулями фашистских палачей.

Усердие и исполнительность предателя получили достойную оценку оккупационных властей. По представлению руководителей службы безопасности — СД Экерта назначили начальником обольской полиции.

С этого и началась карьера предателя.

Прежде всего он выследил коммуниста Павла Акуционка, принципиального человека, все свои силы отдававшего работе в колхозе, и одним из первых внёс его в чёрный список. Акуционка и его жену с грудным ребёнком на руках немцы расстреляли на окраине деревни Оболонье.

А Николай Экерт уже не мог остановиться. Сам стал вешать приговорённых к смерти, участвовал в расстрелах. Делал это с таким хладнокровием и охотой, что получал похвалы даже профессиональных палачей.

От рук убийцы гибли не только отдельные люди, но и целые населённые пункты. Деревню Барсуки сначала разграбили, а потом облили хаты бензином и подожгли. В дом Эмилии Оболиной согнали около сорока человек — мужчин, женщин, стариков и детей, закрыли дверь на засов и тоже подожгли. Тех, кому удавалось вырваться из огня, фашисты тут же расстреливали или бросали в огонь. Пример подавал командовавший расправой начальник полиции Н.А.Экерт. В живых в тот страшный день остались только маленькая девочка Катя Елисеенко и колхозница Наталья Щербакова.

Деревня Барсуки превратилась в груды пепла и обгоревшие кирпичи, а в Оболь потянулся длинный обоз с награбленным у крестьян добром.

Готовя удар по советским войскам на Курской дуге, фашисты подтягивали к фронту боевую технику, которая следовала и через станцию Оболь. В это время здесь была взорвана единственная, действовавшая на участке Двинск — Витебск, водокачка. Замерли десятки железнодорожных составов. Наши штурмовики принялись их бомбить и обстреливать.

Взрыв водокачки организовали участники обольской подпольной комсомольской организации, уже давно собиравшие сведения о передвижении фашистских войск. Они же подожгли замаскированные сеном танки, уничтожили начальника окружного управления безопасности зондерфюрера Бормана.

Долго фашистам не удавалось напасть на след подпольщиков. Однако нашёлся провокатор. Десять человек — членов подпольной организации «Юные мстители» — были схвачены. В качестве заложницы взяли и мать секретаря подпольной организации Ефросиньи Зеньковой.

Был арестован и Владимир Езовитов, положивший мину в машину Бормана. За ним явился сам Экерт.

Арестованных, в том числе мать комсомольского вожака Марфу Александровну Зенькову, гитлеровцы расстреляли.

За усердие в службе Экерт получил звание унтер-офицера и наконец-то мог надеть желанный немецкий мундир. Не таким уж высоким было это звание, но стоило оно советским людям дорого — Экерт и его подручные загубили немало жизней.

К мундиру не хватало только медали. Предатель не терял надежды получить и её, но, увы, не успел. Летнее наступление Красной Армии 1944 года принесло белорусской земле освобождение от оккупантов.

Сокрушительный натиск четырех фронтов вымел с белорусской земли всю дрожащую от страха нечисть, а некоторое время спустя Экерт оказался в казармах, расположенных на окраине Элленбурга, на берегу Эльбы. Американцы создали здесь лагеря для перемещённых лиц, в которых было немало советских людей, угнанных фашистами на работы и теперь мечтавших скорее вернуться на Родину.

У Н.А.Экерта такого желания не было. И чтобы его не отправили в Советский Союз вместе с другими, бывший фашистский унтер подал майору американской армии, руководившему охраной лагеря, рапорт с просьбой о зачислении охранником.

Однако ему не повезло.