Лермонтов в жизни. Систематизированный свод подлинных свидетельств современников. - Евгений Гусляров

— Так здешних дикарей учить надо! — сказал князь.

Лермонтов ничего ему не возразил, но этот отзыв князя Голицына о людях, которых он уважал и в среде которых жил, засел у него в памяти, и, возвратившись домой, он сказал нам:

— Господа! На что нам непременно главенство князя на наших пикниках? Не хочет он быть у нас, — и не надо. Мы и без него сумеем справиться.

Не скажи Михаил Юрьевич этих слов, никому бы из нас и в голову не пришло перечить Голицыну; а тут словно нас бес дернул.

Н. П. Раевский. С. 167—168

Восьмого или десятого июля бал состоялся, хотя не без недоразумений с некоторыми подписчиками, благодаря тому, что дозволялось привести на бал не всех, кого кто желает, а требовалось, чтобы участвующие на балу были более или менее из общих знакомых и нашего круга. Сколько мне помнится, разлад пошел из-за того, что князю Голицыну не дозволили пригласить на бал двух сестер какого-то приезжего военного доктора сомнительной репутации. Голицын в негодовании оставил наш круг и не участвовал в общей затее. Я упоминаю об этом обстоятельстве, потому что Голицын ровно через неделю после нашего бала давал такой же на свои средства в казенном саду, где для этого случая была выстроена им даже галерея. В этот-то день, то есть 15 июля, и случилась дуэль Лермонтова, и бал Голицына не удался, так как его не посетили как все близкие товарищи покойного поэта, так и представительницы лучшего дамского общества, его знакомых...

А. И. Арнольди.С. 473

Мы принялись за дело с таким рвением, что праздник вышел — прелесть. Площадку перед гротом занесли досками для танцев, грот убрали зеленью, коврами, фонариками, а гостей звали, по обыкновению, с бульвара. Лермонтов был очень весел, не уходил в себя и от души шутил и смеялся, несмотря на присутствие armée russe. Нечего и говорить, что князя Голицына не только не пригласили на наш пикник, но даже и не дали ему об нем знать. Но ведь немыслимо же было, чтоб он не узнал о нашей проделке в таком маленьком городишке. Узнал князь и крепко разгневался — то он у нас голова был, а то вдруг и гостем не позван. Да и не хорошо это было, почтенный он был, заслуженный человек.

Н. П. Раевский. С. 168

За что поссорилась молодежь с кн. Голицыным, не знаю, только его не было на этом пикнике, в отместку за это, он не пригласил нас на бал, который затеял в казенном саду 15 июля, в день своих именин. Зала готовилась из ковров, зеркал и деревьев под открытым небом; весь сад должен был быть иллюминирован и в заключение фейерверк.

Э. А. Шан-Гирей (Верзилина).С. 316

Как же я весело провела время. Этот день молодые люди делали нам пикник в гроте, который был весь убран шалями; колонны обвиты цветами, и люстры все из цветов; танцевали мы на площадке около грота; лавочки были обиты прелестными коврами; освещено было чудесно; вечер очаровательный, небо было так чисто; деревья от освещения необыкновенно хороши были, аллея также освещена, и в конце аллеи была уборная прехорошенькая; два хора музыки. Конфет, фрукт, мороженого беспрестанно подавали; танцевали до упаду; молодежь была так любезна, занимала своих гостей; ужинали; после ужина опять танцевали; даже Лермонтов, который не любил танцевать, и тот был так весел; оттуда мы шли пешком. Все молодые люди нас провожали с фонарями; один из них начал немного шалить. Лермонтов как cousine, предложил сейчас мне руку; мы пошли скорей, и он до дому меня проводил.

Е. Г. Быховец.Письмо от 5 августа 1841 г. //

Русская старина. 1892. Т. 73. С. 766

Наш бал сошел великолепно, все веселились от чистого сердца, и Лермонтов много ухаживал за Идой Мусиной-Пушкиной.

А. И. Арнольди.С. 473

Бал продолжался до поздней ночи или, лучше сказать, до самого утра. Семейство Арнольди удалилось раньше, а вскоре и все стали расходиться. Я говорю «расходиться», а не «разъезжаться», потому что экипажей в Пятигорске нет, да и участницы бала жили все недалеко, по бульвару. С вершины грота я видел, как усталые группы спускались на бульвар и белыми пятнами пестрили отблеск едва заметной утренней зари.

Н. И. Лорер. Стб. 459—460

Этот пикник последний был; ровно через неделю мой добрый друг убит, а давно ли он мне этого изверга, его убийцу, рекомендовал как друга, товарища!

Е. Г. Быховец.С. 767

В 1841 году, в первой половине июля, после военной экспедиции я прибыл из крепости Грозный для излечения раны в Пятигорск, и здесь была моя последняя встреча с Лермонтовым. Припоминаю, что шел я как-то в гору по улице совсем еще тогда глухой, которая вела к Железноводску, а он в то время спускался по противоположной стороне с толстой суковатой палкой, сюртук на нем был уже не с белым, а с красным воротником. Лицо его показалось мне чрезвычайно мрачным; быть может он предчувствовал тогда свой близкий жребий. Злой рок уже сторожил свою жертву.

А. Чарыков.С. 815

В Черкеевской экспедиции нижегородцы рассчитывали видеться с двумя своими старыми однополчанами, с Руфином Дороховым и М. Ю. Лермонтовым, которых роковая судьба опять привела на Кавказ, помимо их воли. Оба они принадлежали к войскам чеченского отряда, и обоих не было в экспедиции. Дорохов лечился от ран, полученных в минувшем году, а Лермонтов, ездивший в отпуск, остался на возвратном пути в Пятигорске. Но хотя нижегородцам не пришлось их увидеть, они слышали о них рассказы и не могли не интересоваться судьбою их, как старых товарищей. Имя Лермонтова достигло уже колоссальной славы, а о Дорохове говорили во всем Кавказе как о человеке исключительном и по своей фатальной судьбе и по тем подвигам, которые два раза высвобождали его из-под серой шинели.

В. А. Потто.С. 125

Покойный П. А. Гвоздев, тоже его товарищ по юнкерской школе, бывший в то время на кавказских водах, рассказал мне о последних днях Лермонтова.

Восьмого июля он встретился с ним довольно поздно на пятигорском бульваре. Ночь была тихая и теплая. Они пошли ходить. Лермонтов был в странном расположении духа: то грустен, то вдруг становился он желчным и с сарказмом отзывался о жизни и обо всем его окружавшем. Между прочим, он в разговоре сказал: «Чувствую — мне очень мало осталось жить». Через неделю после того он дрался на дуэли, близ пятигорского кладбища, у подошвы горы Машук.

А. М. Меринский 3. С. 656

Не возвращен ли он? Вы засмеялись бы, если б узнали, от чего я особенно спрашиваю про его возвращение. Назад тому месяц с небольшим я две ночи сряду видел его во сне — в первый раз в жизни. В первый раз он отдал мне свой шлафрок какого-то огненного цвета, и я в нем целую ночь расхаживал по незнакомым огромным покоям; в другой раз я что-то болтал ему про свои любовные шашни, и он с грустной улыбкой и бледный как смерть качал головой. Проснувшись, я был уверен, что он возвращен. И я был уверен, что он проехал уже мимо нас, потому что я живу на большой дороге от юга.

В. И. Красов — А. А. Краевскому.

Июль 1841 г.

Надо полагать, что Бенкендорфу не нравились и литературные замыслы поэта, особенно желание основать журнал. Он вообще не желал иметь в столице «беспокойного» молодого человека, становившегося любимцем публики. Это неприязненное отношение к поэту еще более выясняется из предписания от 30 июня 1841 года, посланного вдогонку за Лермонтовым на Кавказ и подписанного дежурным генералом гр. Клейнмихелем. В предписании говорилось, чтобы поручика Лермонтова н и   п о д   к а к и м   в и д о м не удалять из фронта полка, то есть не прикомандировывать ни к каким отрядам, назначаемым в экспедицию против горцев. Таким образом, поэт и не подозревал, что ему отрезывается путь к выслуге, а он именно надеялся «выслужить себе на Кавказе отставку». О предписании этом Лермонтов, вероятно, так и не узнал, потому что, покуда оно пошло по инстанциям и прибыло на место назначения, то есть к кавказскому начальству Михаила Юрьевича, его уже не было в живых.

П. А. Висковатов.С. 331—332

ПРОДОЛЖЕНИЕ В ВЕЧНОСТИ

(15 июля 1841 — бесконечность)

Над ним луч солнца золотой...

Дуэль и смерть

Лермонтов жил больше в Железноводске, но часто приезжал в Пятигорск.

Э. А. Шан-Гирей (Верзилина).С. 316

В 1844 году, по выходе в отставку, пришлось мне поселиться на Кавказе, в Пятигорском округе, и там узнал я достоверные подробности о кончине Лермонтова от очевидцев, посторонних ему. Летом 1841 года собралось в Пятигорске много молодежи из Петербурга, между ними и Мартынов, очень красивый собой, ходивший всегда в черкеске с большим дагестанским кинжалом на поясе. Лермонтов по старой привычке трунить над школьным товарищем, выдумал ему прозвище Montagnard au grand poignard (горец с большим кинжалом. — Фр.), оно было бы, кажется, и ничего, но, когда часто повторяется, может наскучить. 14 июля, вечером, собралось много в доме Верзилиных, общество было оживленное и шумное, князь С. Трубецкой играл на фортепиано, Лермонтов сидел подле дочери хозяйки дома, в комнату вошел Мартынов. Обращаясь к соседке, Лермонтов сказал: «М-llе Emilie prenez gurde, voici que s'approche Ie farouche montagnard». (Мадмуазель Эмилия, берегитесь, вот приближается свирепый горец. — Фр.). Это сказано было довольно тихо, за общим говором нельзя было расслышать и в двух шагах, но, по несчастью, князь Трубецкой в эту самую минуту встал, все как будто по команде умолкли, и слова Ie farouche montagnard раздались по комнате. Когда стали расходиться, Мартынов подошел к Лермонтову и сказал ему: