Драконья Кровь - Маргарита Зайцева

мне в губы, но не коснулся их. Он никогда не целовал меня. Мог лизать, сосать, кусать, целовать каждый сантиметр моего тела, но губ… Губ он не касался. — Хочешь меня?

Вечный вопрос, имеющий такой же вечный ответ.

— Да-а, — стон сорвался с губ, а он вытащив пальцы развернул меня к себе спиной.

— Тогда держись крепко, — поставив мои ладони на холодную круглую колонну, он, наклонив меня, задрал подол платья.

— Призывали?

— А-а-а! Да-а! — молодой страж явился в тот момент, когда мой дракон резким движением полностью вошел в меня. Замерев внутри, он позволил мне прочувствовать каждую венку, находящуюся на его твердой плоти. Они пульсировали. Каждая в своем темпе. И это сводило с ума. Но дракон пребывал в покое недолго. Вскоре схватив меня за бедра, он толчками вгонял себя в меня, с каждой новой секундой ускоряя темп.

— Да-а. Вот так! — кричал он. — Хорошая, влажная девочка. Да-а! Принимай меня. Да-а!

— Тебя, — простонала в ответ. — Только тебя! А-а-ах! Да-а! Не останавливайся. Быстрее. Быстрее. Да-а!

— Мне уйти? — за нашей любовной игрой мы совсем забыли про стража. Он смотрел на нас с широко распахнутыми глазами и всячески старался скрыть призрение. Его взгляд серых глаз всматривался в мое лицо. Ему не нравилось происходящее. Но мне было плевать, что он обо мне думает. Мне было хорошо. О — очень хорошо!

— Да-а! — почувствовав, как внутри все запульсировало, как горячая жидкость потекла по внутренним каналам, а с выходом дракона из меня, и по внутренней поверхности бедер, осела. Приятная истома наполнила весь организм. Теперь уж мне не хотелось ничего. Кроме, как слизать оставшиеся капельки с опавшей мужской плоти.

Просунув ладонь меж ног и глядя в глаза стражу, я без всякого стеснения сунула в рот влажные пальцы. Язык обжёг знакомый вкус. Губы приняли истошно обсасывать пальцы, боясь упустить прозрачную капельку.

— Не нравится? — голос дракона разлетелся по тронному залу.

— Нет, — страж не спускал с меня взгляда, в котором читалась открытая мольба о прощении. — Что от меня требуется? — тут же перешел он к делу.

— У нее была дочь, — не вопрос — ответ.

— Да.

— Она моя? — всякий раз, когда мужчина говорил о этой предательнице, его плоть вновь наливалась кровью и поднималась. Мне было обидно, что его возбуждала другая женщина. Но обиды тут же забивались, когда он грубо входил в меня.

Несмотря на то, что мы оба пару минут назад получили удовлетворение, мне захотелось еще. Захотелось облепить своими губами стоявшее мужское достоинство, выпить его досуха.

— Ах, — простонала, представляя, как он заканчивает мне в рот, как его семя стекает по горлу.

— Нет, — ответ уверенный.

— Хорошо, — протянул дракон и посмотрел на меня. Его взгляд был красноречивее всех слов.

Он был голоден.

Снова.

— Проследи за ней. Сегодня вы не уснете спокойно.

— Как прикажете, — страж поклонился и, задержав лишь на секунду на мне свой взгляд, призвал огонь и растворился в нем.

— Ползи ко мне, моя девочка, — поманил дракон пальчиком.

Глава 39

Агнесса

— Жанни, ты чего встала?

— Малл снова нарушил правила, — со двора доносились детские голоса. Кажется, они играли в догонялки. А где их родители? Кто же следит за детьми? Кто не спускает глаз с того, чтоб с этими птенцами ничего не случилось?

Никто?

Как жаль.

Завернув за угол дома, я вышла прямо во двор, где резвилась детвора. Дети трех офицеров, забравших жизни моих учеников. Дети безжалостных убийц, подчиняющихся короне. Дети, родители которых не думают о последствиях.

Думаете, раз убили всю семью, то некому больше вам отомстить? Считаете, раз правители древней крови сбежали, то они не могут скрываться среди вас? Какие же вы наивные, жалкие людишки! Не зря Разлом выпустил вас после нас. Второе — ваше законное место.

А вот детей без присмотра оставлять не стоило. Смерти драконов вас разве не научили не спускать глаз с того, что вам дорого? Или вам нужен собственный урок?

Конечно. Вы же не знаете, какого это терять близких и хоронить своих отпрысков. Вы же девственно чисты и никогда не испытывали ничего подобного. Откуда вам знать, что чувствовали матери тех, жизни которых вы прервали? Ну ничего. Это легко исправить. Но я буду милосерднее. Вы не услышите их криков.

С губ сорвалось знакомое заклятие тишины. Оно купало накрыло двор, отгородив детей и меня от дома, где сейчас готовили уже их родители. Как только посторонние звуки стихли, дети прекратили бегать и стали осматриваться.

— Ты что-нибудь слышишь? — спросила девочка.

— Нет, — ответил мальчик, державший в руках камушек.

— И мы, — к ним подбежали брат с сестрой.

— Твоих рук дело? — все разом посмотрели на мальчишку с камушком.

— Нет.

— Брось, Малл, снова твои шутки, — его друг взял сестру за руку. Какой знакомый жест. До боли в груди знакомый.

Кровь в венах запульсировала. В висках застучало. По спине пробежал холодок. А пальцы сжались в кулак, который тут же полыхнул потустороннем огнем.

В этот момент дети заметили меня, медленно к ним приближающуюся.

— Нет, — улыбнулась детям. — Это сделал не ваш друг, — растягивала слова, заглядывая в глаза каждому ребенку. Они все должны запомнить мою лицо. Лицо, вернувшее долг. Кровь за кровь. Таковы традиции моего народа. И против них идти бесполезно. Никто никогда не узнает, какой ты сильный, если вечно будешь пребывать в тени. Никто не узнает твоей боли, пока сам не испытает ее на своей шкуре.

— Кто вы?

— Я? Друг. Враг. Какая разница? — я приближалась к детям. Кожей чувствовала их страх. Ловила этот сладостный аромат потерянности неизбежности. Они не знали, что их ждет, но чувствовали опасность.

— Наши родители офицеры темной стражи, — мальчик, державший девочку за руку, завел ее за свою спину. Как благородно с его стороны.

— Да? И что они сделают?

— Они вас поймают и передадут суду.

— Правда?

— Да!

— Ой, боюсь-боюсь, — мой смех разлетелся по всему двору, но за пределы купала не ушел.

— Вам лучше уйти, — мальчик уже не был таким решительным, и дрожащий голос его предавал.

— Ваши родители допустили ошибку, — ладонь одной руки распахнулась, являя детям острые, как кинжалы когти. — И я преподам им урок. Покажу с вашей помощью, что никогда не нужно переходить дорогу драконам. Мы бываем порой очень… злопамятны.

Боитесь, мои сладкие?

Правильно делаете. Бойтесь. Трепещите. Кричите. Вопите. Сегодня вам можно все.

— Мы можем закричать! — выглянула из-за брата девочка.

— Да? Ну так кричите! Зовите на помощь взрослых! Вас все равно никто не услышит. Признаюсь, они нас даже не видят.

И тут дети