История и память - Жак Ле Гофф

Это движение имело общеевропейский характер и было сильно пропитано национальным, если не сказать националистическим, духом. Ярким выражением этого стало создание в большинстве европейских стран за весьма короткий промежуток времени исторических (национальных) журналов. Это «Historisk Tidsskrift» («Исторический журнал») в Дании (1840), « Archivio storico italiano» («Итальянский исторический архив») (1842), за которым последовал «Rivista storica italiana» («Итальянский исторический журнал») (1884) в Италии, «Historische Zeitschrift» («Исторический журнал») в Германии, «Szazadok» («Века»), учрежденный в 1867 г. в Венгрии, «Historisk Tidsskift» («Исторический журнал») (1870) в Норвегии, «La revue historique» («Историческое обозрение») (1876) во Франции, которому предшествовала в 1839 г. «Библиотека Школы уставов» («Bibliot que de l'Ecole des Chartes»), «Historisk Tidsskrift» («Исторический журнал») (1881) в Швеции, «Englisch Historical Review» («Английское историческое обозрение») (1886) в Англии, «Tijdschrift voor Geschiedenis» («Журнал по истории») (1886) в Нидерландах, «Kwartalnik Historyczny» («Исторический квартальник») (1887) в Польше и «The American Historical Review» («Американское историческое обозрение») (1895) в США.

Однако главным центром, маяком, образцом исторической образованности в XIX в. являлась Пруссия. Здесь не только создаются учреждения и авторитетные коллекции - такие как «Monumenta Germaniae Historica» («Исторические памятники Германии») (1826), но и историческая продукция лучше, чем в любом другом месте, способствует объединению исторической мысли и учености, а образование в форме семинаров обеспечивает преемственность при проведе нии исторических исследований. Становятся известными несколько великих имен: германо-датчанин Нибур (1776-1831), занимавшийся римской историей (R mische Geschichte402,1811-1832); ученик Ранке эрудит Вайц (1813-1886), автор «Deutsche Verfassungsgeschichte»403(1844-1878), с 1875 г. - директор музея Monumenta Germania Histoncœ, Моммзен (1817-1903), который выделялся в области древ ней истории и сумел поставить эпиграфику на службу политической и юридической истории (R mische Geschichte, с 1849 г.); Дройзен (1808-1884), основоположник прусской школы, специалист по греческой истории и автор учебника по историографии «Grundriss der Historik» («Очерк истории») (написан в 1858 г., опубликован в 1868 г.); так называемая «национально-либеральная» школа, к которой принадлежал Зибель (1817-1895), основатель журнала «Historische Zeitschrift» («Исторический журнал») (1859); Хаюссер (1818-1867), автор «Истории Германии в XIX веке»; Трейчке (18341896) и т. д. Наиболее крупным именем в немецкой исторической школе XIX в. был Леопольд Ранке (1795-1886), о роли которого в качестве идеолога при становлении историцизма была рассмотрена выше. Я упоминаю о нем как об основателе в 1840 г. первого семинар по истории, где учитель и ученики совместно занимались критикой текстов.

Немецкая ученость оказала сильное влияние на европейских историков XIX в., в том числе и французских, которым весьма близка была мысль о том, что войну 1870-1871 гг. выиграли прусские учителя и немецкие эрудиты. Такие исследователи, как Моно, Жюлиан, Сеньобос, для пополнения своих знаний отправлялись на семинары за Рейн. Марк Блок также должен был поехать в Лейпциг, дабы прикоснуться к немецкой учености. Ученик Ранке Годфруа Кюрт (1847-1917) основал в Льежском университете семинар, на котором проходил практику выдающийся бельгийский историк Анри Пиренн (1862-1935), способствовавший созданию в XX в. экономической истории.

Вместе с тем в конце XIX в. обозначились, особенно вне пределов Германии, некоторые вызывающие тревогу черты германской учености. Камиль Жюлиан в 1896 г. констатировал: «История в Германии мельчает и истощается», а порой она «постепенно превращается в своего рода филологическую схоластику: крупные имена исчезают одно за другим; мы боимся увидеть появление эпигонов Александра или внуков Карла Великого...» Немецкий ученый историцизм и в Германии, и в других странах Европы вырождался в две противоположные тенденции: идеалистическую философию истории, «позитивистский» научный идеал, который бежал от идей и изгонял из истории поиск причин.

Французским университетским профессорам довелось создать устав этой позитивистской истории - «Введение в исторические исследования» (1898), которое, будучи написанным Шарлем Виктором Ланглуа и Шарлем Сеньобосом в качестве «настольной книги, посвященной новым методам», одновременно способствовало распространению как достижений прогрессивной и очень нужной учености, так и первых ростков стерилизации духа и методов истории.

Остается подвести позитивный итог развитию научной истории XIX в., как это сделал Марк Блок в своей «Апологии истории» [Bloch. 7 éd, P. 80-83]. «Добросовестные усилия XIX века» привели к тому, что «техника критики» перестала быть монополией «горстки эрудитов, экзегетов и любопытных», и «историк был приведен на рабочее место». Именно ради торжества «простейших моральных правил способности мышления» и «сил разума... и написаны эти скромные заметки, наши краткие и незначительные рекомендации, которые сегодня вызывают смех у стольких прекрасных умов, их не понимающих» [Ehrard - Palmade. P. 78].

Итак, прочно опираясь на своих слуг - на вспомогательные науки (археологию, нумизматику, сигиллографию404, филологию, эпиграфику, папирологию, палеографию, дипломатику, ономастику, генеалогию, геральдику), история обосновалась на троне учености (l'érudition).

5. История сегодня

Говоря о современном состоянии истории, я хотел бы в общих чертах описать, с одной стороны, обновление, пережитое ею в качестве одной из форм научных практик, а с другой - ее роль в общественной жизни.

Что касается первого пункта, то здесь мне позволительно быть относительно немногословным и отослать читателя к другому иссле-дованию405, в котором дано описание генезиса и основных аспектов обновления исторической науки за последние полвека.

Эта тенденция представляется мне характерной прежде всего для Франции, хотя она проявилась также и в других странах, главным образом в Великобритании и Италии, в частности в связи с публикациями журналов «Past and Present» («Прошлое и настоящее») (начиная с 1952 г.) и «Quaderni Storici» («Исторические тетради») (начиная с 1966 г.). Учитывая, что одним из наиболее ранних проявлений этой тенденции стало развитие экономической и социальной истории, я должен упомянуть о роли немецкой исторической науки в связи с деятельностью основанного в 1903 г. журнала «Vierteljahrschrift f г Sozial- und Wirtschaftsgeschichte» («Квартальник социальной и экономической истории»), а также выдающегося бельгийского историка Анри Пиренна - исследователя экономических причин происхождения городов в средневековой Европе. Поскольку социология и антропология играли значительную роль в переменах, отличавших историю в XX в., влияние столь выдающегося ума, как Макс Вебер, а также других англосаксонских социологов и антропологов стало общепризнанным.

Успех «устной истории» в англосаксонских странах был огромен и преждевремен. Едва ли не повсюду, за исключением разве что средиземноморских стран, вошла в моду количественная история.

Руджеро Романо, который дал поражающее своей продуманностью и предвзятостью описание современной итальянской историографии (storiographia italiana oggi)> указал на группу стран, в котор участие истории и историков не только в культурной, но и в социальной и политической жизни отличается большой активностью: Италия, Франция, Испания,