Эпицентр удачи - Дмитрий Янковский

Надвигалась гроза. Сполохи пока еще бесшумных зарниц то и дело вспыхивали на западе. Начинал задувать низкий прохладный ветер. Я попытался унять бешено стучащее сердце и отогнать тревожные мысли, но тут, как в дурном сне, за спиной раздался рев автомобильного двигателя, и мы мигом оказались в лучах галогеновых фар. Я на какое-то время ослеп, не в силах быстро адаптироваться к изменившейся освещенности.

– Ни с места, сталкеры! – раздался голос из открытого, как мне показалось, окна машины. – Вы под прицелом! Оружие на землю!

Судя по стилю, это были военные. А их появление могло внести очень серьезные коррективы в наши планы. Вплоть до быстрой и глупой смерти. Потому что военным тащить нас в штаб резона большого нет. Им платят не за задержанных, они не полиция. Грохнуть сталкеров да отчитаться о проделанной работе – для них самое то. Единственное, что могло продлить нашу жизнь, – это жадность армейцев. Хотя трупы обыскивать, казалось бы, проще, но, с другой стороны, вояк тут слишком мало, чтобы задерживаться надолго в зоне полного контроля группировки «Монолит». Монолитовцам без разницы – сталкер или военный. Нахлобучат из гаусовок с дальней дистанции и не спросят ни званий, ни фамилий.

Только мы бросили оружие в траву, к нам подскочили двое амбалов в камуфляже и без лишних разговоров реквизировали наши рюкзаки. Стволы они тоже прихватили... Чтоб их поразрывало во время стрельбы!

Закончив грабеж, армейцы передали наше добро по цепочке в машину, залезли следом, запустили мотор и дали деру на ревущем от натуги «УАЗе».

– Волчье позорное! – выкрикнул я им вслед, подсчитывая, сколько ушло хабара и денег.

Сумма получалась такой, что у меня невольно навернулись на глаза слезы. Весь прибыток за экспедицию! Почти четверть «лимона»! Меня чуть удар не хватил, честное слово.

– Гады! – со злостью выдохнул я.

А сделать ничего уже было нельзя. Ситуация полностью вышла из-под нашего с Артемом контроля. И ужас этого еще не дошел до меня полностью.

Тут же «уазик» остановился, словно армейцы услышали мою реплику, развернулся и подкатил снова. Один из амбалов выскочил снова и торопливо приказал:

– Спецкостюмы снимайте. Живо!

Артем начал неспешно разоблачаться. Эта неспешность, видимо, вывела амбала из душевного равновесия, потому что он буркнул что-то не очень членораздельное и отвесил моему напарнику не слабый пинок по почкам. Артем рухнул на колени, продолжая стягивать с себя спецкостюм. И куда, интересно, делись его великолепные рукопашные навыки? Вообще, на мой взгляд, напарник вел себя как-то странно – ни словом со мной не обмолвился и вел себя, будто овца. Нетипично для него как-то.

От греха подальше, окончательно подавленный происходящим, я тоже начал стаскивать с себя спецкостюм. В это время из машины начали один за другим вылезать военные. Я обалдел – оттуда выбралось не меньше пятнадцати здоровенных амбалов. Как только уместились в машине – уму непостижимо. Причем они, как и Артем, начали вести себя странно. Даже более странно, чем он. Двое вытащили мангал из машины, еще двое быстро снарядили его газетами, щепой, углями и подожгли. Когда пламя взмыло метра на два вверх, они достали огромную выварку с замоченным мясом и всей командой принялись нанизывать жирные куски на шампуры. При этом маринад тек у них по рукам, а вояки этого словно не замечали, только хищно и демонически улыбались в ярких отсветах пламени. И, конечно же, со стороны городка энергетиков в нас тут же принялись долбить из гаусовских винтовок. Я рухнул в траву, стараясь обрести хоть эфемерную неуязвимость от снайперов, но амбал рывком за шиворот поднял меня на ноги. Я попытался вырваться, и это мне без труда удалось, потому что очередным, разогнанным до гиперзвуковой скорости снарядом амбалу снесло голову по самые плечи. Он еще постоял немного, секунды две, а потом плашмя рухнул на землю. Остальные же, уже порядком прореженные, продолжали нанизывать мясо. Вояки падали один за другим, но упорно продолжали начатое дело, пока кто-то из снайперов не перевернул пулей выварку с маринадом. Тогда на лицах выживших вояк отобразилось неподдельное разочарование, они неторопливо полезли обратно в машину, но несколько гаусовских снарядов пробили бак, «УАЗ» вспыхнул и взорвался, раскидав по сторонам неопрятные ошметки. Среди которых я разглядел несколько тел, наши рюкзаки и оружие.

Офонарев от всего этого, я перевел взгляд на Артема. Он залег за валуном и меланхолично натягивал наполовину снятый спецкостюм. Через минуту остатки машины начали угасать, а вместе с ними начал угасать и мангал. Стрельба со стороны монолитовцев прекратилась.

– Надо двигать! – спокойно сказал Артем, завершив облачение и надев шлем. – А то чем дальше, тем будет хуже.

– В смысле? – ошарашенно спросил я.

– Началось активное переписывание записей на Пространстве, – пояснил он. – Происходит изменение параметров навигационного коридора. Тут до Монолита рукой подать, поэтому ощущается так сильно.

– Нас что, глючит?

– Нас все время глючит.

– Нет, ты скажи, эти вояки нам пригрезились, что ли?

– Нет. Монолит записал их в реальность, как компьютер записывает данные на жесткий диск. И мы их видели, чувствовали и все такое. Не только мы. Снайперы фанатиков тоже.

– Так эти амбалы могли нас реально убить?

– Конечно. Но никто из них не был рожден женщиной. Все они возникли во плоти с полчаса назад и развеялись бы к утру без следа.

– Так вот почему тварей в Зоне не становится меньше, сколько их ни уничтожай! – догадался я.

– Именно так, – кивнул напарник. – Надо снаряжение собрать, оно, кажется, не пострадало.

Стараясь не анализировать мечущиеся в голове мысли, я нашел свой рюкзак и «Гром», навесил на себя и дождался, когда Артем справится со своим снаряжением.

– Погоди! – все же решил уточнить я, подумав. – Это что выходит? Сейчас совершенно реально может материализоваться любой бред?

– Да. И поменьше думай о всякой фигне. Потому что, напоминаю, команды для Монолита из диспетчерского пункта поступают примерно на тех же частотах, на которых работает человеческое сознание. Если стоять к Монолиту близко, на расстоянии видимости, он интерпретирует твои желания и намерения в точности, как команды, предназначенные для изменения параметров навигационного коридора. Но когда ты далеко, твои вибрации искажаются, обрастают помехами, а в результате до приемных портов Монолита доходит бредятина. Ее материализацию ты только что видел. Кто-то неподалеку подумал о военных, и Монолит тут же выполнил это «желание».

– Вообще-то это я подумал о военных, – признался я. – На меня в гроте такой приступ паранойи накатил, что я выскочил, думая одновременно о всех ужасах Зоны. Но про вояк вспомнил, наверное, отчетливее всего.