Камбер-еретик - Кэтрин Куртц

В тот день зарядил дождь, не пуская их на прогулку к холмам, поэтому они удалились в комнату Джавана, где Целитель думал показать принцу сделанную им копию с бюджетного отчета, который они обсуждали уже несколько раз, и Тавис знал, что его молодой хозяин интересуется финансами.

Джаван внимательно просмотрел первые несколько колонок, написанные убористым почерком, потом отложил свиток в сторону и посмотрел на Тависа. Из-за дверей слышался спор братьев Джавана об игре в чашки и треугольники и наставления отца Альфреда. На столе между ними горела тусклая свеча, которая должна была разогнать полумрак дождливого дня, но ее свет падал только на выступающие скулы мальчика и превращал его глаза в два бездонных озера.

— Тавис, нам нужно поговорить, — тихо сказал он.

— Разве мы не этим занимаемся? — спросил Тавис, приподняв темно-рыжую бровь.

— Ты знаешь, я не это имел в виду, — зашептал Джаван. — Что случилось в ночь смерти моего отца? Я не спрашивал Раньше, потому что думал, что тебе нужно время, чтобы выздороветь. Теперь ты здоров. Я хочу знать и то, что ты со мной сделал в ночь нападения. Я хочу знать также и о моих защитах.

Тавис вздохнул и потер глаза.

— Слишком много вопросов, мой принц.

— А ты от меня не многого просил, когда. лежал в Валорете при смерти?

— Да.

Снова вздох. Тавис поднялся и знаком попросил мальчика подойти к окну. Они сели-Тавис у серого от дождя окна, Джаван слева от него. Тавис массажировал культю ладонью правой руки.

— По-моему, больше всего вас интересует то, что случилось с вами в ночь нападения, — спокойно сказал он. — Обычно в общении с людьми я такого себе не позволяю, но, кажется, вы именно этого и хотели. Вашу энергию я смог использовать для себя, хотя ни на минуту не переставал думать о том, как это возможно. В ту ночь вы упомянули о защитах и были правы. Они у вас действительно были и есть сейчас, похоже, вы можете опускать и поднимать их по собственному желанию, Я никогда не слышал, чтобы люди могли делать такое.

Джаван нахмурился.

— Эти защиты… Ты думаешь, они как-то связаны с ночью смерти моего отца? — спросил он после минуты задумчивости.

— Я не знаю. Возможно, у вас эти защиты уже давно, просто я об этом не знал. Я помню, что вы долго не хотели открываться мне, когда я впервые пришел в замок. Когда вы поверили мне, в вас осталось только то сопротивление, которое можно ожидать от мальчика, желающего делать то, что считает нужным, а не то, чего от него хотят взрослые.

Мимолетная улыбка озарила лицо мальчика.

— Я был для тебя просто бедой, Тавис?

— Только иногда, мой принц. А в ночь нападения вы были всем чем угодно, только не бедой. — Он опустил глаза и понизил голос. — Если бы не вы, не знаю, что бы со мной стало. Безо всяких сомнений, мне бы не удалось так быстро исцелиться и душой, и телом.

— Что я сделал? — спросил Джаван.

— На час вы отдали свою душу в мои руки, — мягко ответил Тавис. — Я просил позволения забрать у вас немного жизненной силы и молился, что смогу заставить себя не забирать слишком много, и вы полностью отдались в мои руки… или нет, в руку. В ту ночь я мог убить вас, Джаван. Должно быть, вы чувствовали это. Но у вас не было и тени сомнения. Вы дали мне силу исцеления и жизни.

Пока Тавис говорил, глаза Джавана становились все больше и больше, он наклонился и взял руку Целителя.

— Разве не ты проделывал со мной то же самое множество раз? — тихо спросил мальчик. — Я был немного испуган, но горд, что мог сделать это для тебя. И все-таки…

— И все-таки?

— И все-таки, Тавис, по-моему, люди не могут сделать такого ради дерини. Почему же я смог?

— Я не знаю, — прошептал Тавис. — Я правда не знаю. Но мне кажется, что так было не всегда. До смерти вашего отца я готов был поклясться, что между нами были отношения пациента и Целителя.

— Что же тогда случилось, что изменило это? — спросил Джаван. — Что случилось в ту ночь, когда умер мой отец? Рис сам говорил, что сделал что-то с тобой. Мы также знаем, что в ту ночь он дал мне и моим братьям так называемое лекарство. Возможно, он и со мной что-то сделал. Как думаешь, мы сможем это выяснить?

— Не знаю, — задумчиво произнес Тавис. — Видит Бог, я старался найти что-нибудь в своей памяти, но, может быть…— Он осторожно взглянул на Джавана и сжал его руку. — Вы поможете мне, Джаван? Возможно, с вашей помощью нам удастся вернуться в ту ночь. Чем больше я думаю о том времени, тем больше убеждаюсь, что ключ к разгадке в нем.

— Что я должен делать? — спросил Джаван. — Ты же знаешь, я хочу помочь тебе. Скажи, что я должен делать.

— Хорошо.

Тавис быстро повернулся на диванной подушке лицом к Джавану и поджал левую ногу. Джаван сделал то же самое и поджал правую. Тавис мягко взял левую руку мальчика в свою правую и почувствовал, что правая рука Джавана легла На его левый локоть, закрепляя контакт. Он глубоко вдохнул и выдохнул, видя, как Джаван следует его примеру.

— Хорошо, — мягко сказал Тавис. — Я хочу, чтобы вы расслабились, как в ту ночь, когда помогли мне. Вы опять почувствуете, будто что-то тянет вас, но теперь вы должны оставаться в полном сознании. Возможно, вы начнете дремать, но не засыпайте. Постарайтесь полностью сконцентрироваться на той ночи, когда к вам пришел Рис и дал вина. Вы видите себя и своих братьев снова в Валорете.

Тавис почувствовал, что мальчик входит в состояние транса так легко, словно делал это всю жизнь. Полдюжины вдохов и выдохов-и он закрыл глаза, погрузившись так же глубоко, как в ночь нападения на Тависа, и точно следуя движению Целителя.

Тавис легко установил контакт, давая Джавану сначала почувствовать его просто как напряжение соприкосновения. Он умело вел свои мысли к событиям той ночи, ощущая, что и Джаван перемещается во времени вместе с ним. Тавис закрыл глаза, воскрешая в памяти картину событий, сплетая ее с воспоминаниями мальчика.

После ужина три принца и их слуги собираются вокруг Риса, тот достает из мешочка пакет и высыпает его содержимое в кувшин со сладким фианнским вином, которое приносит один из слуг. Тавис с любопытством наблюдает за этим действом со своего места у окна, вино разлито по бокалам и выпито принцами и слугами. Потом все молятся на ночь и сонные укладываются в постели.

Теперь они читали воспоминания Тависа: Целитель подходит к столу и берет пустой кувшин, удивляется, что мог дать им Рис.

— Что это? — спрашивает Тавис.

— Я же говорил, лекарство от простуды. Так приказал король. Если хочешь, можешь попробовать.

Тавис качает головой, ставит кувшин и смотрит, как Рис идет к двери. Зевнув, Тавис подобрал свиток и направился к шкурам, лежащим у камина, почитал немного и стал засыпа… Нет!