Мутные воды Меконга - Карин Мюллер

Я просидела там до полуночи. Как мне хотелось поделиться всем этим с мамой.

23. Злосчастный «Зверь»

Дорогая мамочка!

В середине вечера в нашу хижину ввалился одноногий человек и достал из кармана громадный рубин. Им можно было дверь подпереть — без шуток!

Я планировала сделать длинный крюк, стартовав из Шапы, перейдя Тонкинские Альпы и миновав Дьенбьенфу, и вернуться в Ханой через устье реки с раскинувшимися вдоль берегов рисовыми полями. Мне предстояло покрыть пятьсот миль по тяжелопроходимой горной местности, это должно было занять не менее трех месяцев. Я повесила записку на доске объявлений в кафе, намереваясь купить мотоцикл. Прошла неделя. Наконец кто-то приписал внизу время, дату и адрес в старом городе. Я поспешила по адресу — и увидела… Джея!

У него есть идеальный мотоцикл, сказал он, надежный и большой, на нем я гарантированно проеду хоть по самому высокому хребту и даже не вспотею.

— «Зверь», — сказала я, отнюдь не сияя от радости.

— «Зверь», — кивнул он.

Оказалось, наш «зверь» магически преобразился после встречи с мотоциклетными гуру из дома № 73 по улице Фудонг. Мастера заменили коротящие проводки зажигания, приварили сломанный стартер и шатающиеся сиденья, обновили цепь и тросы, зарядили аккумулятор, починили фары, разобрали цилиндр — одним словом, соорудили абсолютно новый мотоцикл, лишь отдаленно напоминающий предательского «зверя».

— И к тому же, — торжественно завершил Джей, — у мотоцикла есть даже водитель — это я.

Однако я сомневалась. Джей был примерно так же надежен, как и его мотоцикл, и до сих пор не проявлял особого интереса к деревенской жизни. Более того, заставить его достать камеру из чехла было не легче, чем выманить устрицу из раковины.

— Почему это ты вдруг передумал? — спросила я.

— Ну, — ответил он, — я подумал и решил — должен же я извлечь хоть что-то из времени, проведенного здесь. К тому же мне кажется, что карьера режиссера документальных фильмов как раз для меня.

— Что мне нужно сделать, — сказала я, — чтобы ты снова меня не подвел?

Он откинулся на стуле:

— Мне нужна копия всего материала, что ты отсняла во Вьетнаме.

— И что ты с ним будешь делать? — внезапно заподозрив неладное, спросила я.

— Может, смонтирую короткий фильм и буду показывать друзьям. Любительский, разумеется. Но если фильм выйдет в эфир, я хочу, чтобы мое имя было в титрах.

— Обещаю, — ответила я.

— А как насчет процентов от прибыли?

— Разбежался.

Он пожал плечами:

— Ну и ладно. Когда выезжаем?

Я села и поразмыслила над его словами. Было трудно забыть все те многочисленные случаи, когда в критический момент я поднимала глаза и видела, что Джей не снимает, а, как обычно, курит, сидит или просто в очередной раз обиделся и игнорирует меня. Неужели поездка по шоссе № 14 меня ничему не научила? Как и Шапа, и Нячанг?

Но как всегда, никого больше рядом не оказалось. Да и шансы найти попутчика для столь долгого и утомительного маршрута были ничтожны. Чем больше я задумывалась об этом, тем яснее понимала, что между Джеем и моим фильмом существует некая сложная связь. Я любила свою камеру и ненавидела — любила тогда, когда удавалось заснять волшебный момент, и я знала, что он останется на пленке навсегда, и ненавидела, когда съемки мешали мне заводить новых друзей, встревали в разговоры и влияли на ход событий.

Без Джея на пленке будет не хватать главного, и у меня появится идеальный предлог, чтобы отложить камеру, расслабиться и насладиться путешествием. Если он поедет со мной, у меня появится возможность однажды поделиться впечатлениями от поездки с другими. Этот фильм обходился мне намного дороже, чем я предполагала. Но стоил ли он того — вот в чем вопрос.

Мы с Джеем отъехали на тридцать километров от Йенбая, когда цепь с омерзительным скрежетом разорвалась. Мотоцикл по инерции докатился до маленького поселка, и я притормозила. Местный механик с рвением взялся чинить «зверя» и вскоре сообщил, что мы потеряли одно звено и потому цепь ремонту не подлежит. Я созвала толпу из тридцати детей, которые, как обычно, околачивались рядом, и организовала охоту за потерянным звеном с вознаграждением в два доллара, решив, что дети в силу своего роста ближе к земле и не прочь покопаться в грязи. Через полчаса усердных поисков стало ясно, что звено навсегда почило в стране непарных носков и забытых в переполненных поездах бумажников. Механик улучил момент и предложил одному из нас съездить в Йенбай со своим двоюродным братом. В Йенбае жил его родной брат, знаменитый мастер на все руки, и там же можно было купить новую цепь. Мы подбросили монетку, и я села пить чай.

Стемнело, а Джей так и не вернулся. Моя легкая простуда переросла в очередной грипп, и я сонно раскачивалась из стороны в сторону, сидя за столом. Жена механика смилостивилась надо мной и проводила к деревянному настилу, где я могла бы поспать. Я боялась, что из-за нашего присутствия у хозяев могут возникнуть проблемы с местными властями, и промямлила что-то насчет полиции и паспортов. Механик лишь рассмеялся в ответ и показал на стену. Украшавшие ее предметы постепенно приобретали очертания: наручники, автомат и полочка с несколькими обоймами. Наш механик оказался механиком только по совместительству, а в дневное время служил шефом полиции. А еще, гордо сообщил он мне, он умеет врачевать, торгует зеленью, устраивает смотрины и может починить любой ботинок в мгновение ока. Человек многих талантов.

Не успела я осмотреться, как его жена потянула меня за рукав и позвала к ужину. Просторный, добротный дом стоял за мастерской. Пол был выложен плиткой, а рядом с встроенной стереосистемой со множеством сложных функций стояла сверкающая новенькая «хонда». Интересно, какое из многочисленных ремесел хозяина приносит такие дивиденды?

Хозяин и его знаменитый брат давно уже побратались с Джеем, а он с ними, как это и бывает обычно у мужчин, когда они выпьют много виски и начнут выкрикивать слово «друзья», повторяя его много раз. Я немного поела, извинилась и пошла спать, но вскоре круговорот моих горячечных снов прервался: кто-то упорно дергал меня за рукав. Клуб счастливых любителей виски расширился до семи человек; их словарный запас пополнился: «Вьетнам», «Америка»; следующим на очереди, видимо, было «любовь». Но общение зашло в тупик, и им срочно понадобились мои услуги переводчика. Я устало плюхнулась за стол, но через секунду сон как рукой сняло: неопрятного вида человек достал из кармана рубин весом не меньше двух фунтов и протянул его мне.