Загадочная пленница Карибов - Серно Вольф

Но принесли жертву Эве Вуду не только ради этого. Мы также просим его даровать нашим юным собратьям твердую руку в битве за звание воина.

Твердая рука да принесет им победу!

У нас два отряда. В каждом по три человека. Оба отряда сразятся с диким зверем. С каким, они пока не знают.

Зверь должен быть убит. Только когда это произойдет, мы назовем их воинами.

А теперь, симарроны, еще раз обратите ваши молитвы Эве Вуду и другим богам, в которых верите…

За наших будущих воинов!

Окумба замолчал и склонил голову. Мысленно, как и его люди, он возносил молитву какому-то своему богу. Внезапно он вскинул голову, резко выбросил вверх руки и крикнул:

— Испытание начинается!

Рокот прошелся по рядам прильнувших к защитному барьеру воинов. В пляшущем свете факелов их многочисленные черные тела слились в единый блестящий монолит. Рокот усиливался. Послышались подбадривающие возгласы. В воздухе повисло напряженное ожидание. Трое в центре арены по-прежнему стояли неподвижно. И только когда со стороны, противоположной Окумбе и его гостям, отодвинулась часть ограждения и в круг втолкнули плоскую клетку двадцати футов в длину, к будущим воинам вернулась жизнь. Один из испытуемых, еще совсем мальчишка, как вихрь, взметнулся на крышу клетки, проворно пролетел по ней на другой конец, выдернул запиравшую ее дверцу наверх и так же легко отскочил. Все еще стоя на крыше, он подхватил протянутое ему из-за барьера копье, с размаху просунул его через прутья клетки. Ткнув в живую массу внизу, он выдернул копье, еще раз размахнулся и изо всех сил вонзил оружие в чью-то плоть.

Что-то страшно зашипело, клетка, казалось, отрастила ноги, развернулась, и из нее стремительным броском вырвался крокодил.

Зрители взревели. Трое с копьями отскочили почти к барьеру: бронированная рептилия была велика, ужасающе велика. Добрых пятнадцати футов в длину, с ороговевшей чешуей, покрывающей тело, она заняла чуть не все поле битвы. Невидимые руки вытащили клетку с арены, и барьер сомкнулся.

Повисла тишина, которую не нарушало ни звука. Гигантская рептилия застыла неподвижно, словно каменная глыба. В высоко посаженных глазах не было и проблеска жизни. Юноши напряглись, приготовив копья для удара. Из-за ограждения перебросили сеть, которая приземлилась между ними и ящером. Кто-то крикнул:

— Достаньте ее!

Не спуская глаз с крокодила, юноши сгрудились, как видно, для совета, как им, по возможности обезопасив себя, достать сеть.

В тишине раздался визгливый голос Коротышки:

— Уй, опять я все профукаю!

Его досада была понятна: он был единственный, кто не мог из-за барьера видеть происходящее. Не говоря ни слова, Витус поднял его и посадил себе на плечи.

— Уи-уи, грамерси! Кущеряво, кущеряво! Все зырю… — начал Энано и осекся, увидев перед собой этакое чудище.

Между тем Канго с товарищами пришли к какому-то решению. Один из них, тот самый, маленький и ловкий, дюйм за дюймом начал продвигаться вперед, внимательно следя за бестией. Копье свое он при этом держал обеими руками за древко, как рукоять двуручного меча. Таким образом перед ним была вся длина оружия, которой, как он надеялся, хватит, если бронированное чудовище пойдет в атаку.

Железным наконечником он подцепил сеть… и снова выронил ее. Толпа зашикала. Какой-то шутник подначил:

— Да эта ящерка безобидна! Моя теща куда опаснее!

Сдержанный смех.

Парень заново поддел сеть, но наконечник слегка воткнулся в землю, и, когда пришлось посильнее дернуть, сеть опять соскользнула. Он начал было сызнова и… внезапно оказался в густом облаке пыли. Зверюга ударила непредвиденно, коварно и стремительнее, чем хамелеон раскручивает свой язык. В сизом облаке раздался жуткий щелкающий звук, и по спинам зрителей пробежала дрожь. Когда пыль осела, в центре площадки лежала сеть, а в ней расщепленное, расколотое в крошку копье. Ящера удалось разглядеть не сразу. Он объявился у противоположной стороны барьера, стоя на всех четырех лапах с раскрытой треугольной пастью. Трое будущих воинов не пострадали. Они были в той же боевой готовности, что и прежде, разве только лишились одного копья.

Рептилия как ни в чем не бывало улеглась на живот и захлопнула пасть. Смертоносные зубы скрылись, лишь два острых нижних клыка торчали по бокам.

Канго помаленьку двинулся к центру арены. Теперь это было более или менее безопасно, потому что расстояние между ним и рептилией увеличилось. Он наклонился, поднял сеть и проворно отскочил назад. Очистив сеть от обломков и расправив, юноша стал забрасывать ее, как рыбак.

— Зачем Канго это делает? — потихоньку спросил Витус.

Окумба, голова которого находилась на одном уровне с Коротышкой, склонился и шепнул:

— Он старается накинуть сеть на спину крокодилу, в надежде, что она зацепится за чешую. Если это удастся, он попробует перевернуть зверя, чтобы товарищи вонзили копья прямо в сердце. Крокодила можно убить только со стороны живота. Его панцирь такой прочный, что самое лучшее оружие против него бессильно. Не исключая и пули, выпущенной из мушкета. Я это сам испытал.

— Уй! А ты уже накалывал ящерку на вертел? — просвистел Энано.

— Приходилось, — улыбнулся Окумба. — И должен тебе сказать, мясо у него съедобное. Испанцы говорят, что по вкусу оно сходно с кониной. Но давайте не будем отвлекаться. Посмотрим, выдержат ли молодые испытание.

Сеть, которую Канго бросал снова и снова, наконец-то зацепилась за твердую чешую на спине рептилии. Парень потянул ее к себе. Сначала непрерывным усилием, потом рывками — влево, вправо, но ящер словно врос в землю. Он не пошевелился и не сдвинулся ни на дюйм.

Товарищи Канго отложили копья и пришли ему на помощь. С утроенной силой они принялись тянуть. Дело пошло. Пару раз тушу удалось слегка приподнять. Но переворачиваться крокодил не желал, он лишь проволакивался по земле, оставляя глубокую борозду. А потом вдруг пошел в атаку.

Молниеносно он рванулся вперед с широко раскрытой пастью, клацнул зубами и… схватил пустоту. В последнее мгновение Канго и его товарищам удалось отскочить. Снова рептилия застыла, как гигантская скала, будто никогда и не двигалась. С той лишь разницей, что его пасть находилась теперь в футе от ноги Мбаки, самого младшего и увертливого из юношей. Мбака, упавший во время прыжка, лежал на земле. Что теперь будет? Застыло все. Только ночные голоса джунглей нарушали тишину. Дюйм за дюймом, ни на секунду не выпуская чудище из виду, Мбака осторожно приподнялся на руках. Когда он уже почти встал на четвереньки и собирался отпрыгнуть, произошло ужасное. Он запутался ногой в сети и упал. Упал в столб пыли, в котором круговертью мелькали острые белые зубы и ощеренная зеленая чешуя, — крокодил снова атаковал!

И на этот раз он схватил свою жертву. Послышались хруст и клацанье, истошный крик… А когда пыль улеглась, зрители с ужасом увидели, что Мбака лишился правой руки. Она, словно мачта, торчала из разверстой пасти бестии, которая опять лежала у ограждения, неподвижная и вытянувшаяся, как бревно. Мбака беспрестанно кричал и катался по земле от боли. Лужа крови под ним быстро превращалась в поток, который хлынул под ноги Канго, отчего тот словно очнулся. На его лице явственно читалась работа мысли: что делать? Броситься на помощь Мбаке или взяться за рептилию, чтобы остановить дальнейшие беды. Вот решение пришло. Он схватил сеть и набросил ее на спину ящера. И будто по сигналу из-за ограждения полетела вторая сеть, накрывшая зверя, за ней третья. Исключительное право охоты было нарушено. Множество симарронов, вооруженных мечами и копьями, хлынули через барьер на помощь Канго и его товарищам. В бугристые глаза полетели стрелы, горящие факелы вырывались и неслись в сторону рептилии. Ее мощный хвост начал бить по земле, она искала пути к отступлению, но сети прочно держали. Все орали и вопили от возбуждения и страха, люди дергали сеть до тех пор, пока бестия не оказалась спиной на земле, беспомощной перед смертоносным оружием, с рукой Мбаки, до сих пор торчащей меж острых зубов. Как безумные, люди облепили зверя. Они кололи, рубили, резали не защищенную роговой броней плоть, пока не расчленили ее на мелкие кусочки.