Дело всей жизни. Книга первая (СИ) - Громова Ульяна

— Пусти!

— Чем пахнешь, Несси? Якорь ставишь, детка? Ты подумала своей неумной головкой, что будет, когда вы разбежитесь?

Я не сразу поняла, о чём он говорил, а когда осознала, взорвалась:

— Да пошёл ты! — постаралась вывернуться из его рук, но меня будто не человек сжимал, а пятиметровый питон.

— Значит, так и есть, — саркастически и осуждающе констатировал парень.

Почувствовала себя подлой преступницей, собравшейся лишить любимого человека шанса на выбор, привязать к себе любой ценой. И то, что его друг разгадал меня и от этого взбесился, вызывало лавину эмоций: догадка, что я помешала Джейкобу работать с проблемой Никиты, сменилась уязвлённым самолюбием и пониманием, что и Никита тоже всё понимал и знал. Стало очень неприятно и стыдно, будто поймали в самый момент подготовки к «воровству» не какой-то вещи, а свободы личности. «Похищение» века сорвалось.

Парень прошёл со мной в холл, а оттуда в комнату с тренажёрами и массажным столом — узким, как лавка, с регулируемой высотой. Стряхнул меня с плеча себе на руку, и я взвизгнула от внезапного ощущения свободного падения и обхватила его шею, не успокоившись, даже когда почувствовала под спиной его крепкую руку — сердце колотилось так сильно, что шумело в голове. Джейкоб уложил меня на голубую простыню и предупредил:

— Не дёргайся — привяжу. Пока мы просто говорим.

Меня била мелкая дрожь, я прикрыла руками грудь и попыталась сесть, но Джейк взял меня за запястья, отвёл их в стороны и заставил лечь. В этот момент мне казалось, что я в личном аду, и не самое страшное, что со мной может случиться — это что друг любимого мужчины меня изнасилует. Хотелось кричать и плакать от того, что Никита позволил этому ненормальному делать всё это со мной, что оставил нас. Сказал, всего на час, но всё зависит от меня. А я не понимала, что от меня зависит. От меня не зависело ничего!

Но сопротивление смяло чувство вины — самое сильное орудие манипулирования, противостоять которому я не умела. Слёзы текли по щекам от досады и злости, от страха и обиды, от ощущения, что я бабочка против торнадо, ничтожество против человека, который может заставить целую цивилизацию делать то, что он захочет. И я самонадеянно решила эту человеческую глыбу подчинить себе. Хотя даже в моей специализации они оба — Никита и Джейкоб — профессиональнее меня. Мысли метались от одного к другому, я не представляла, как посмотрю в глаза любимому мужчине, понимая, что он всё время знал, что я делала и зачем.

Я оцепенела и, казалось, лишилась способности двигаться. Могла только смотреть на этого парня с экзотической утончённо-хищной внешностью и едва дышать. Он больше ничего не сказал, отвернулся к этажерке, взгляд змея соскользнул, и меня отпустило, будто тугие кольца ужаса опали. Я снова рванулась, но Джейкоб резким и сильным движением придавил меня рукой к массажной лавке, нажав на низ живота. Я взвыла и ударила его по руке.

— Ты зря меня боишься, Несси, — он взял бутылку с массажным маслом и зубами оторвал пробку. Прохладная густая струйка узенькой змейкой проскользила по животу и бёдрам, по грудям и рукам. Вернув бутылку на место, Джейкоб, не отпуская меня, потребовал: — Развяжи и сними трусики.

Его снова изменившийся голос, теперь звучавший густым мёдом, вздыбил кожу пупырышками. Парень смотрел в глаза, снова парализуя мою волю. Я не шевелилась, а он не спешил лишать меня последней иллюзии защиты.

Положил руки на мои бёдра и начал делать массаж без всяких подтекстов, разминал мышцы быстро и ловко, нигде не задерживая руки дольше необходимого. Бикини он всё-таки развязал, я и не заметила как. А когда заметила, потянулась прикрыть клитор рукой.

— Не нужно, Несси, — сказал тихо и так, что от его мягкого тона затряслось внутри от понимания, что… он возбуждён. — У тебя красивая промежность. Ник любит ласкать её? — Его руки скользнули по внутренней стороне бёдер, и я невольно сжалась, но он отвёл ладони и скользнул по рукам от запястий к плечам и…

— Не твоё дело! — прошипела сквозь зубы и откинула его руки, уже накрывшие верх груди.

— Моё дело. Ник — это очень моё дело, девочка. Практически личное. О чём ты думала, когда подходила к нему в кафе? — голос снова изменился — теперь в нём звучала сдерживаемая ярость, а нажим пальцев стал сильнее.

— Ни о чем!

— Миллиардер с мировым именем, молодой, свободный, брутальный… Ты охотница за состоянием, Несси?

Джейк не смотрел в центр моего естества, он держал мой взгляд, продолжая разминать живот, и каждое новое скольжение его рук оказывалось всё ниже. Я с содроганием ждала, когда он коснётся промежности, в душе кипел бульон эмоций и чувств, обжигал до испарины, омывал горячими приливами сердце, что я захлёбывалась и всхлипывала, судорожно хватая воздух и скрючивая пальцы, цепляясь ими за край стола и сжимая простыню.

— Я не знала ничего о нем!

— Какую игру ты ведёшь? Чего от него добиваешься?

— Ничего!

Чего можно добиться от Никиты? От человека, который ломает все планы и растворяет намерения самым неожиданным образом? От человека, который может застроить солнечную систему пятизвёздочными курортами и читает меня, как букварь?!

— Ты мне не ответила — ты думала, что с ним будет, когда вы разбежитесь? Зачем якорила его на свой запах?

— Хочу, чтобы он вернулся ко мне! — швырнула ему в лицо правду — скрывать и отрицать уже бессмысленно.

— Зачем? У тебя играют гормоны, а он первый твой мужчина…

— Я люблю его! — крикнула и отпихнула его руку, опасно низко спустившуюся к моим интимным складочкам. — Он тоже меня любит — я знаю это!

— Ты хоть понимаешь, что за жизнь ему устраиваешь? Ник — однолюб. — Я даже задержала дыхание — эта новость меня обрадовала. — Радуешься? — мгновенно понял индеец. — Чешет твоё женское эго: «Он всю жизнь будет любить только меня, мы проживём сто лет счастливо и умрём в один день»… — точно угадал он мои мысли. — Глупая! Никита — самый худший вариант для жизни, и не только потому что он однолюб. Или, думаешь, твой запах его удержит? Или секс с тобой такой, что он забудет о своём голоде? Ты так хороша в постели, Несси? Ещё вчера невинная, думаешь, уже способна утолить его голод? Ты серьёзно думаешь, что он никогда тебе не изменит? Будешь везде таскаться за ним, чтобы подставиться, едва его возбудит мимопроходящая девка, мозолить глаза и раздражать до чёртиков и скандалов, что он назло начнёт трахать кого попало. Ты о такой жизни мечтаешь, Несси? Ты думаешь, твои гормоны будут вечно бурлить, и ты всегда будешь ему отдаваться с жаром и желанием? Так не будет! Но ты ведь не думала об этом?! Так ты его любишь, да, девочка? Тебе плевать на него! Лишь бы привязать его к себе. Думаешь, твой клитор и отданная девственность — это «ах какая прелесть»?

Он всё-таки скользнул пальцем по сокровенному, хоть и не по самой чувствительной сердцевине, но очень близко, и я ударила его по лицу.

— Отпусти, придурок!

Он рассмеялся так весело и зло, что мне стало страшно. Я подскочила на лавке, беспрепятственно выбежала из комнаты и рванула в спальню. Джейк не пошёл за мной. Я схватила махровый халат с логотипом отеля и быстро надела его, рывками смахивая с щёк крупные слёзы. Они лились бесконечным потоком, а грудь распирали сдерживаемые рыдания. Больше всего я хотела сейчас оказаться на другом краю Земли, не видеть больше этого садиста-психолога, безжалостно препарировавшего мои мысли и душу.

Я несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, унимая сильно бившееся сердце, и подошла к двери в гостиную. Прислушалась — тихо. Подождала ещё пару минут и осторожно выглянула — Джейка не было. Халат лип к щедро намасленному телу, и я пошла смыть с себя его и ощущение чужих рук.

Дверь ванной была открыта, я замерла на пороге: Джейк методично вскрывал мои шампуни, гели, пены, кремы и масла и выливал их в раковину. Я потеряла дар речи и пришла в себя, только когда он посмотрел на меня, не прекращая вандализм. В его руках быстро опустели последние бутылочки, остальные валялись в ведре. Джейк включил воду, вымыл руки и спокойно сказал: